В гуманитарных науках (социологии, философии, антропологии и т.д.), если студент утверждает, что верит в высказывание, поскольку оно соответствует его религиозной традиции, оно – и процесс мышления, который к нему привел, – рассматривается как оправданное утверждение о знании, базирующееся на неуязвимой логике. Считается само собой разумеющимся, что религиозные утверждения имеют иммунитет против критики и дальнейших расспросов.

Это интеллектуальное «окоченение» характерно не для всех дисциплин. Опять же, в гуманитарных науках вопросы о механизме формирования убеждений у студента подлежат табу, но в точных (математике, химии, биологии и т.д.) сомнения в утверждениях и мыслительных процессах – неотъемлемая часть учебного процесса, необходимая, чтобы научить студентов мыслить эффективно.

Чтобы продемонстрировать, как выглядело бы использование веры в качестве оправдания в точных науках, давайте рассмотрим гипотетическую дискуссию между преподавателем биологии и студентом:

Профессор: [Х] случается, когда вирус гриппа заражает клетку.

Студент: Нет, это не моя теория.

Профессор: Какая же ваша теория?

Студент: [Y] случается.

Профессор: Почему вы так думаете?

Студент: Я верю в то, что моя теория правильная.

Всего одно слово «вера» – и рациональной дискуссии приходит конец.

В гуманитарных науках преподаватели притворяются, что рациональный диалог не был прерван. Апелляция к вере в качестве обоснования для умозаключений рассматривается как охраняемая и даже привилегированная практика. Базовая позиция – уважение чувств верующего и социальная легитимность.

С этим пора покончить. Коррекция процессов мышления у студентов и отсутствие поддержки религиозных ответов должны стать академической, культурной и педагогической нормой во всех академических дисциплинах.

Вера – это попытка познать мир, которая снижает вероятность нахождения истины или, выражаясь философическим языком, использование веры не приводит к обоснованному убеждению. Почему мы это знаем ? Потому, например, что различные религии делают противоречащие друг другу заявления, и они не могут быть все верны, однако они все могут быть ошибочными.

К сожалению, и в академической среде, и вне ее вера не рассматривается как ложная эпистемология. Вера покоится на прочном фундаменте моральной системы, которая дает ей моральную действенность и культурную и социальную легитимность. Что особенно интересно – высокое моральное положение веры имеет место не только в умах верующих; в системе образования оно стало институционализованным таким образом, что другие, даже те, кто не использует веру в качестве эпистемологии, вынуждены соблюдать неприкосновенность основанного на вере мышления.

Если профессор корректирует религиозные утверждения студента, это считается невежливым, грубым, агрессивным, навязчивым и даже антидемократичным. Причем ожидается, что преподаватель поставит студенту на вид, если тот выскажет антиэгалитарные или принижающие другую национальность убеждения. (Это показывает, что в отношениях между преподавательским составом и студентами нет ничего такого принудительного или насильственного, что не давало бы преподавателям права избавлять студентов от определенных убеждений; скорее, здесь играют роль социальные, культурные и даже политические факторы, решающие, какие убеждения подлежат тщательной проверке. Это очевидные двойные стандарты.)

Преподаватели гуманитарных наук должны усвоить подход, который столь важен для точных наук: не поощрять обоснования, основанные на вере. Не принимать религиозные утверждения всерьез. Донести до говорящего, что вера – неприемлемый базис, чтобы на его основе сделать надежный вывод. Требовать у студентов доказательства, аргументы и причины их умозаключений, в случае их отсутствия говорить, что такие утверждения нельзя воспринимать серьезно, – и обратно в песочницу!

Точно так же как доска «уиджа» – ненадежный процесс выставления оценок, религиозные утверждения – неприемлемая основа для надежных умозаключений, и преподаватели должны стоять на этом.

Вступление

Когнитивный, эпистемологический и моральный релятивизм – это токсины, которые студенты гуманитарных направлений получают в больших дозах чуть ли не каждый день. Их учат воздерживаться от суждений касательно других эпистемологий, культурных практик и моральных систем. Как следствие, их способность к критической оценке сильно повреждена.

Прежде чем развенчать веру как ошибочную эпистемологию, жизненно необходимо освободить людей от релятивистского представления о том, что все эпистемологии равны – странный и противоречивый «эгалитарный релятивизм» – или что их нельзя оценивать.

Цель этого раздела – научить читателей, как избавлять других от эпистемологического релятивизма. Сначала я кратко опишу свой опыт, основываясь на котором я создал педагогический антирелятивистский шаблон. Затем я объясню, как уличные эпистемологи и преподаватели могут использовать шаблон для того, чтобы помочь другим людям справиться со своим эпистемологическим релятивизмом (см. приложение В).

«Это истинно только для вас»

Более двадцати лет назад, когда я только начинал вести курс критического мышления, мои попытки ослабить позиции релятивизма наталкивались на общее возражение студентов: «Это истинно только для вас». Любой аргумент, который я приводил, встречался либо этой мантрой, либо схожим высказыванием: «Вы смотрите сквозь призму своей культуры» или: «Вы не можете увидеть дальше своего западного, господствующего, империалистического, ситуативно обусловленного взгляда белого мужчины». Сначала эти ответы ставили меня в тупик. Неважно, какие примеры я приводил или каков был путь моих размышлений, на все следовала эта линия «возражений».

Со временем – в результате опыта работы с заключенными, десятками тысяч студентов колледжей и университетов по всей стране и людей на улицах – я пришел к выводу, что это не просто распространенная проблема, но что она не дает мне обучать людей тому, как улучшить свое мышление. Чтобы хорошо мыслить, человек должен уметь исключать неважные или несогласующиеся альтернативы. Но человек не может этого сделать, если считает, будто нельзя вынести объективное суждение об этих альтернативах.

Например, я хочу решить, идти ли мне к доктору натуропатической медицины, чтобы попробовать вылечиться при помощи методов альтернативной медицины, или же обратиться к сертифицированному врачу, чтобы получить лечение, основанное на парадигме научных данных. Для этого я должен разработать надежный механизм, который приведет меня к ответу на вопрос: что будет лучше для моего здоровья? Если я начну с умозаключения, что это просто различные системы медицины, которые нельзя измерять одной мерой, я потеряю мотивацию к формулированию механизма для вынесения суждения. Нет смысла обучать тому, как выносить более обоснованные суждения, если то, о чем я сужу, нельзя оценивать и если мой механизм для вынесения этих суждений полностью субъективен.