Домик напротив, где в прошлый раз расположился грузовик с засадой в кузове (сейчас его нет) и хибара справа, где во дворе сушилась тогда на солнышке колыбель-обманка, выглядят необитаемыми, словно там ни одной живой души. Они с Рональдом обговорили и то, как вести себя с этими строениями — домик держать на мушке, а в хижину по ходу движения запустить на разведку пару «мамб» — очень уж удобное местечко, чтобы, укрывшись, подождать, когда группа выдвинется к домику, а потом щарахнуть в спины из чего-нибудь солидного…

Ага! Из-за угла показался неторопливо обходивший дом часовой с автоматом на плече: «партизаны» — люди опытные, нельзя исключать, что бдит еще один часовой, внутри…

Опустив бинокль, Рональд кивнул Мазуру на часового и поднял большой палец. Мазур понятливо кивнул: хотя рожа у часового и размалевана черными зигзагами, прекрасно видно, что это именно белый, то есть крайне необходимая Мтанге добыча. Ну, конечно же, он щеголяет не в «марксистской» униформе, а в обычном камуфляже — к чему светиться раньше времени? Ничего, реквизита в доме сыщется немало, его уже должны были доставить, не в последний же момент…

Скупой жест Рональда — и двое его людей бесшумно двинулись вдоль крайних деревьев, исчезли в высокой траве, поползли, при этом трава почти что и не колыхалась: да, выучка… (судя по тому, как он держался, не лениво бродивший, а зорко бдивший), как раз скрылся за домом, пропал из виду.

Секунд через пять на равнине показалось два человека, они уже не ползли, а проворно бежали, скрючившись в три погибели, и меж ними все время оставалась неизменной некая дистанция — аккурат длиной с человека, которого вырубили и волокут, держа над самой землей…

Ну да, вот они объявились в расположении диверсантов, таща бесчувственное тело. Все предусмотрели, ага — один из коммандосов извлек стальную толстую трубку длиной с локоть, проворно ее раздвинул, как телеантенну — получился прочный на вид шест, который тут же продели под связанные руки-ноги пленного, чье хайло уже надежно упаковано кляпом.

Ни одно лишнее окно в доме не зажглось, никакой суеты внутри — отряд не заметил потери бойца…

Все! Тот самый момент, когда подан сигнал, начался рывок, и ничего уже нельзя переиграть, изменить…

Все до одного вооружились стеклопластиковыми трубами, закинутыми на ремнях за спину — одноразовые, но не ставшие от того менее опасными, гранатометы. Сигнал — и дюжина людей в черных комбинезонах и шапочках-масках пришла в движение, в полном соответствии с намеченной диспозицией. Двое заскочили в хижину, откуда быстренько и выскочили, показав знаками, что никого внутри нет. Мазур постарался не думать о том, что произошло бы, наткнись там эти обломы пусть даже на мирных обывателей — и так ясно…

Двое пустились по темной улочке в сторону центра города — чтобы, отбежав метров на двести, заминировать ее на всю ширину — на случай, если регулярные войска, сориентировавшись в краткое время, решат вступить в баталию… и напорются на растяжки, колесами ли, ногами ли, а растяжки будут установлены в два ряда…

Четверо зашли с другой стороны дома. Видеть своих они уже не могли, и радиосвязи не было, но в ней и нужды нет — едва бабахнет первый взрыв, он станет сигналом для всех, что игра началась…

Мазур, как и остальные, присел на одно колено, положил трубу гранатомета на плечо и привел его в полную боевую готовность. Окна распределены заранее, так что двое в одно и то же окно ни за что не влепят, и ни одно не останется обделенным. У большинства осколочные заряды, способные вмиг обдать комнатушки тучей острейших осколков размером с бритвенное лезвие, у двоих на той стороне зажигательные, для массивной двери, скорее всего, запертой изнутри, припасен нехилый фугасик — чтоб войти с максимальным комфортом, а не высаживать ее собственными организмами: с годами привыкаешь обеспечивать себе максимально возможный комфорт, знаете ли…

Ага! Рональд первым нажал на спуск — и от него к домику с шелестящим свистом ширкнула огненная полоса, за которой тут же последовали другие. Окна вылетели мгновенно, но звона стекол не удалось расслышать из-за прогремевших внутри разрывов, по той же причине совершенно бесшумно, как в немом кино, разлетелась в щепки массивная дверь…

А в следующий миг они рванули к домику так, словно последнего отставшего должны были расстрелять перед строем — но опять-таки в строгом, заранее разработанном порядке, все расписано: кто врывается первым, кто вторым, кто третьим, кто в какую сторону уходит, кому какой этаж…

Половина ворвавшихся сразу кинулась на второй этаж. Мазур с двумя своими, как и предполагалось, ворвался на первый. С ходу всадил короткую очередь в прекрасно различимую на фоне занимавшегося пламени фигуру, собравшуюся было обидеть его из длинной трещотки — завалился, как миленький…

Вторая комнатка… ну, здесь, видно, все кончилось сразу, и три неподвижные фигуры воевать уже не в состоянии… но их все равно следует угостить контрольными, потому что всякое случалось, иные вроде бесповоротно дохлые вдруг оживали и пытались шарахнуть в спину, и иногда им это удавалось… бедняга Маркиз, не повезло, да, точнее, пренебрег контрольным выстрелом, и его на месте…

Его ребята кинулись дальше, а он остался в комнате. Бросился к высокому старинному комоду, рванул на себя верхний ящик — следовало обыскать здесь все и даже на чердак в темпе заглянуть — но это уже забота рональдовских…

Тьфу! В ящике со звоном перекатывалось дюжины две пустых бутылок — и ничего больше. Второй ящик вообще пуст. Третий, нижний, последний…

А вот это то, что нужно! Аккуратно сложенные стопкой черные майки — на верхней хорошо различим в свете сильного фонаря лик вождя мирового пролетариата, точнее, его половинка с усами и бородкой. Отдельно, столь же аккуратно, лежат налобные повязки… а это что? Мать твою, основательно подготовились, немаленьких размеров алое знамя с тем же ликом, только черным, аббревиатурами, золотыми серпами-молотами-пангами… его мы тоже обязательно прихватим, по телевизору будет смотреться эффектно…

Расстегнув на груди плотно перехваченный поясом с причиндалами комбез, Мазур проворно напихал за пазуху немалое число трофеев: майки-повязки, знамя… Отправил туда, скомкав, небольшую стопочку бумаг, обнаружившихся под знаменем: в таких случаях, если есть возможность, следует все до единой бумажки прихватить: собираясь в подобные рейды, лишних бумаг с собой не берут, только те, что крайне необходимы для дела, а эти предназначены отнюдь не для того, чтобы пользоваться ими в сортире: какой-то текст, печатный, дома разберутся…

В соседней комнате полыхало вовсю, грохотали высокие ботинки, на втором этаже хлопнули два выстрела, судя по звуку, из двух разных стволов — в общем, обычные рабочие будни, ничего нового…

Пронзительный резкий свисток, и тут же еще один, гораздо короче — ага, Рональд дает команду на отход, значит, второй этаж они зачистили и обыскали — ну, мы тоже практически кончили…

Когда он выскочил на улицу, где незваные гости строились опять-таки согласно диспозиции, в доме уже полыхало вовсю, вслед за дымом из окон стали выбиваться языки пламени. Неподалеку заливался тревожным лаем с десяток местных собак, судя по гавканью — из мелких тваришек: крупные, в теле собаки тут не водятся, с голоду помрут, хозяевам сплошь и рядом самим жрать нечего… Ну, это ничего. Здешние мещане, — а их в округе уже наверняка проснулось немало, никто еще не придумал бесшумных гранатометов, — все слышали, но их любопытство не простирается настолько, чтобы толпой сбегаться поглазеть туда, где только что грохотали разрывы и слышалась стрельба, черта с два, сидят по домам и стучат зубами. Главное, в небе не слышно вертолетов, а на земле — звука автомобильных моторов, и это чертовски радует…