я выбрал не для тупого траха. Ты имеешь право устраивать мне истерики, спрашивать тупые вещи, делиться со мной своими мыслями и ревновать меня даже к столбу, а те шмары и мизинца твоего не стоят. Они всего лишь товар, который я сбагрю в ближайшие выходные каким-нибудь толстосумам. Ты хорошо меня поняла? Ты. Моя. И мне плевать сколько у тебя мозгов и какого цвета у тебя корни волос. Ты нравишься мне такой, какая есть со всеми твоими динозаврами в голове, — он приблизил своё лицо ещё ближе и заговорил тише, а я как кролик ловила каждое его слово. — Не вздумай больше принижать себя. Ты мой глоток воздуха. Мой островок счастья. Я никому тебя не отдам.

Его уверенный голос обволакивал, подавляя своей воле несмотря на слова, которые были так ужасны и так прекрасны одновременно. Я должна бежать в страхе от него, но не хочу. Он мой Дьявол. Мой Змей Искуситель. Без него меня просто нет. И мне действительно плевать кто он, бандит или честный предприниматель, я люблю его любым.

Но любит его так сложно.

— Иди ко мне, Котёнок, — прошептал Илья, когда я кивнула на его слова и облегчённо выдохнула.

Он крепко обнял меня, прижимая к себе за плечи и затылок, а у меня в груди наконец-то штиль поселился. Так спокойно стало… Я готова душу продать за это чувство. Свою душу и десять чужих, лишь бы это не кончалось.

Глава 22

Марина

— И все-таки, куда мы идём?

Я задавала этот вопрос уже раз пятый, но Илья молчал как партизан и только загадочно улыбался. Любопытство съедало меня изнутри, заставляя кусать губы. Я до сих пор не знала где мы находимся, а интересоваться не имело смысла, хотя догадки были. Скорее всего это больница или лаборатория какая-нибудь, но больше на ум ничего не приходило, да и зачем? Тут вполне безопасно.

Но не успела я проснуться утром, как была поймана чуть ли не за шкирку, и сейчас мы шли по длинному коридору. Как и везде здесь были сплошные белые стены, которые изредка разбавляли серые пластиковые двери, но от люминесцентных ламп на потолке уже резало глаза. Свет был настолько ярким, что казался почти белым.

— Сначала я хочу кое-куда зайти, а потом отвезу тебя в одно место, — наконец ответил Илья, но только добавил вопросов! — Тебе понравится.

Это явно сюрприз, а я люблю сюрпризы! Если они хорошие, конечно. А ещё это значит, что мы покинем это место? Ну наконец-то! Эти стены уже давят своей белизной! Но куда он хочет зайти сначала? Что там?

Но как бы он не пытался отвлечь меня своими загадками, я всё равно во все глаза наблюдала за его передвижениями. Вчера снова заходил лечащий врач Ильи, имя которого я опять благополучно забыла. Он взял новые анализы и проверил как нога адаптируется к новым… обстоятельствам. Я ловила каждое слово их диалога, который нравился мне всё меньше и меньше. Как оказалось, временный протез был сделан на скорую руку и его использование могло привести к деформации культяпки, а это понесло бы серьёзные последствия. Доктор настоятельно рекомендовал не перегружать ногу, делать массаж по несколько раз на день и во время передвижений должны быть обязательные передышки, а мы прошли уже метров пятьдесят!

— Может притормозим? — спросила, когда посмотрела назад и убедилась в своих подсчётах. — Тебе нужен отдых.

Илья остановился, опёрся о трость и опустил голову. Да. Я была права. У него нога болит. И я места себе не находила от того, что никак не могу облегчить его страдания. У него уже не было гипса ни на руке, ни на второй ноге, но то были всего лишь переломы. Скорее всего Илья принял опять этот энкакойтотам, чтобы заживление прошло быстрее, однако, часть ноги это не вернёт. И я даже представить боялась что сейчас творится в его голове и душе. Но Илья держался молодцом, от чего я безмерно им гордилась!

Провела пальцами по волосам, убирая длинные пряди назад к макушке, и встала на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку, но тут он поймал меня за талию, заставляя взвизгнуть, и поцеловал, запрокидывая голову и сжимая мои волосы на затылке. В один момент весь мир перестал существовать, скукожившись в пределах одного единственного человека. Ну нельзя же так действовать на людей! Должен быть какой-нибудь закон о нарушении прав неравнодушных! Одно прикосновение, один взгляд, один поцелуй и всё! Меня нет! Есть какое-то бесформенное желе, которое вот-вот расплавится и соберётся жижей у ног самого потрясающего мужчины на свете!

— Вот теперь я полон сил и готов идти дальше, — прошептал Ильи всё ещё касаясь моих губ, а мне так не хотелось открывать глаза… так хотелось чтобы это продолжалось…

— А раньше? — спросила, чувствуя как мозг еле улавливает нить нашего разговора.

Зачем вообще разговаривать?! Я хочу целоваться! Мне уже абсолютно всё равно что там впереди, я хочу назад! В одну из наших палат и продолжить занятие!

— А раньше утро было не полным и паршивым.

Нахмурилась, наконец, посмотрев на него. Неужели ему уже с утра кто-то испортил настроение? Покажите мне этого гада! Я выцарапаю ему глаза!

— Почему? Что-то опять идёт не так?

Он улыбается, проводя пальцем по линии скулы и нижней губы. Так приятно…

— Нет, Котёнок. Просто с утра никто не смотрел на меня как ты сейчас.

В смысле никто не смотрел? Я аж протрезвела мгновенно от этих слов и широко распахнула глаза.

— А кто должен был?

Он усмехнулся.

— Ты, Котёнок. Ты.

Открыла и тут же закрыла рот, чтобы улыбнуться. Эта ревность меня скоро с ума сведёт!

— В таком случае возьмём себе за правило целовать друг друга с утра. Ты согласен?

— Абсолютно.

Он выпустил меня и выправил рубашку из брюк, но я успела заметить довольно большую выпуклость в области ширинки и закусила губу. Уже начинаю тихо ненавидеть это место. Вот бы сейчас быть не здесь, а оказаться снова в том подвале под его клубом.

— Идём, Котёнок, — сказал Илья, обнимая меня за плечи свободной рукой. — Надо быстрее покончить с делами тут, и к чёрту это всё. Устрою себе отпуск.

Улыбаясь во все тридцать два зуба, я обняла его за талию. Рубашка была ему велика и отлично спрятала что я натворила. Хотя он тоже виноват!

— И мы уедем отсюда?

— Да.

Ура! Неужели вернёмся назад? Быстрей бы! Я хочу приготовить что-нибудь супер вкусное, поставить свечи