А на тех арматуринах черепа торчат. Или полусгнившие головы. Почти на всех прутьях подобные украшения имеются, свободных мало. И люди, и мутанты всех пород, включая осмов. Последних, наверное, для острастки нанизали, чтоб свои видели и боялись. Хотя, может, война какая была, или конфликт затянувшийся между осмовскими группировками…

Впрочем, мне все это параллельно. Меня сейчас интересовали патрули мутантов, мерно вышагивающие между тех арматурин. Продвинутые патрули, кстати. По двое шастают, и у каждого – огнестрел на плече. У кого винтовка Мосина, у кого автомат, а вон у того хмыря, самого длинного и тощего, аж целый «Печенег» на ремне болтается. Гнет тяжелый пулемет тощего осма, но тот все равно его таскает, оскалив клювастый рот в упрямой гримасе. Ладно.

В окнах достроенных трех этажей тоже мелькали осмы, занятые всякими повседневными делами, но они меня интересовали меньше. Если идти на прорыв, то пока очухаются те, что внутри здания, минуты две точно пройдет, которых нам должно хватить по-любому. Потому, что если не хватит, то кранты нам. Уж больно много мутантов снует внутри этого муравейника. Если кучей набросятся, то ни тренированная реакция, ни личная удача не спасут.

Хорошенько рассмотрев глобальный недострой, я перевел монокуляр вправо, где возле берега реки имелась вполне себе годная деревянная пристань. Не иначе осмы ее отреставрировали, или заново построили, чтоб удобнее было на воде пиратствовать.

А вот и те самые надежные плавсредства, о которых говорил подлый мутант перед тем, как умереть от моей пули. Возле пристани покачивались на воде моторные лодки и смахивающий линиями на хищную рыбу большой катер. На катере возился осм в помятой американской каске, что-то дергал, то запуская мотор, то глуша. Проверял чего или просто дурью маялся – непонятно. Ясно только одно: катер на ходу. И на нем в случае чего помещусь не только я, но и мой напарник вместе с мотоциклом. Н-да, и когда это я, интересно, стал считать бородатого недотёпу напарником?

Толян – легок на помине – ткнулся мне в подошву.

– Ну чо там?

– Ничо. Ползи обратно, стереги байк. Я скоро.

– А чо…

– Так, – развернулся я к бестолочи, которого больно рано записал в напарники. – Или ты выполняешь, что я говорю, и я помогаю тебе добраться до людей, или расходимся. Что выбираешь?

– Ладно, – хмуро бросил борода. И уполз, старательно прижимая таз к земле. Надо отдать должное, учится он моментально. Может, и сгодится на что.

Прежде всего я расширил проход, насколько позволяли крепкие кусты, словно выкованные из стали. «Бритва» резала отлично, но и я не железный отбитыми руками махать в режиме мясорубки. Но в результате все-таки более-менее приличный проход в колючках я прорубил, при этом даже умудрившись не засветиться перед патрулем осмов. Ай, молодец я. Теперь дело за малым – протащить байк через эту стену кустов, при этом не наделав шума.

Далось это непросто. Выкопав обратно мотоцикл, мы буквально по сантиметру втащили его в образовавшийся проход. Главное, не застрять и не шуметь! Главное, не застрять и не шуметь! Главное…

Не застряли.

Но нашумели.

Когда я вновь приник к половинке бинокля, просунув ее между специально оставленных для маскировки колючек, то увидел бдительного осма с СВД, разглядывающего стену кустов через оптический прицел. Учуял нас, падла клювастая, но еще не видит, иначе бы уже выстрелил. Хорошо, что тревогу пока не поднял. Только его напарник тоже остановился и бинокль поднял. Отличный такой бинокль, не чета моей убогой половинке. Интересно, где они себе такую снарягу нарыли?

Отвлеченные мысли в подобные моменты это хорошо. Это правильно. Инстинкт самосохранения на нуле, а значит, никаких нервяков и тому подобных отвлекающих моментов. Руки сами делают что надо, а ты думаешь себе о всяком-разном, неторопливо кладя монокуляр в карман, а потом также без ненужной спешки поднимая ВСК-94 и ловя в прицел осма… который делает то же самое. И солнце за его спиной, а значит, очень высока вероятность, что он сейчас увидит блик моей оптики…

Увидел. Это я по его роже понял, по костяной улыбке, слегка растянувшей ороговевшие губы. И я прям кожей ощутил, как защелкало в бородавчатой голове, – дальномерная сетка, расстояние до цели, поправка на ветер, всё, можно плавно тянуть за спусковой крючок, будучи твердо уверенным, что сейчас вон тот блик в кустах потухнет.

Но дело в том, что у меня всё, что щелкало в башке осма, просчитывается как-то само собой, автоматически, без участия меня. Просто есть у меня одно наверное хорошее качество – я всегда знаю, куда попадет пуля, выпущенная из моего оружия. Такой вот я уникум, и хрен какая наука объяснит, откуда у меня такие вот робингудско-вильгельмтеллевские способности. Может, препаратами разными в той лаборатории накачали, экранами облучили, а может… стоп. Об этом не думать. Зарок дал сам себе, вот и придерживайся.

Я думал, а пули летели. Осм успел только до половины выбрать слабину спуска. Он все делал правильно, этот осм. Научил его кто или сам раскопал где-то воинские наставления по снайперской работе и самообразовался. Он все делал по науке, просто я все то же самое сделал быстрее, и мутант шлепнулся на спину с пулей между глаз, выронив так и не выстрелившую винтовку.

Напарник осма оказался малым сообразительным. Бросил бинокль, рванул ремень автомата, висевшего за спиной, одновременно открывая пасть для предупреждающего вопля…

В эту пасть и влетела вторая пуля, выпущенная из моего относительно бесшумного оружия. Эх, где ж ты мой «Вал», доработанный Кузнецом? Из тебя б я вообще без проблем перещелкал всю эту подлую банду. А так нет, не получится. Затвор лязгает, хлопок слышен, будто бутылку шампанского в кустах открыли. Подозрительно? А то. Потому и патрульные, что разбрелись по крыше глобального недостроя, замерли на месте, насторожились. Сейчас осознают, что двоих сотоварищей не видать, и начнется хипеж в благородном семействе…

До которого у меня есть секунд тридцать от силы.

И я начал действовать. Быстро. Насколько это было возможно.

Прыгнув в седло мотоцикла, я заорал Толяну:

– Быстрее за мной!

И, резко опустив забрало шлема, крутанул ручку газа, посылая тяжелый байк вперед.

Мотоцикл взревел, словно дикий мустанг, выломился из кустов и понесся по направлению к пристани. Эх, плохо… Сейчас осмы придут в себя – а они мутанты шустрые, когда им надо, – и начнут палить в спину. А сзади – борода, который и примет все пули в свою спину…

Но я тут же понял, что ошибся. Сзади затарахтел автомат, в зеркало заднего вида я увидел плюющийся огнем кончик его ствола и все понял. Толян уселся в широкое седло спиной ко мне и сейчас прижимал автоматным огнем осмов, рискнувших высунуть клюв из-за укрытия. Ай, молодец! Потом на досуге поинтересуюсь, где он научился держаться в мотоциклетном седле, сжимая байк одними ногами. Только вот вопрос, насколько он хорошо это умеет. Лучше, чтобы умел на отлично, потому что сейчас ему предстоит нелегкое испытание.