Первым пришел в себя Том.

– Что же нам теперь делать? – глухо спросил он.

– Сворачивать работы, естественно, – бодро ответил Пенсит, явно обрадованный тем, что мы с ним больше не спорим. – Кости взрослых особей можно пустить в дело. Яйца – если хотите, вернуть в пустыню или препарировать, это неважно. Вот молодняк – пожалуй, проблема… Но о приведении поместья в порядок не тревожьтесь: об этом позаботятся люди шейха.

От легкомыслия его предложений к горлу подступила тошнота. Погубить всех наших драконов – не по необходимости, не ради новых знаний, но просто оттого, что они больше не нужны… Избавиться от них, будто от мусора, самым простым и доступным способом, отобрав в процессе все мало-мальски ценное…

Ни дальнейших вопросов Тома, ни ответов Пенсита я не слышала. Мысли мои были заняты только Бутузом, Эсклином, Саэвой да Квартусом с Квинтой – всеми нашими подопечными, всеми живыми существами, за которых я отвечала. Вскоре всех их ждет смерть, а меня – сборы, корабль и отправка домой.

Разговор подошел к концу. Том вывел меня из кабинета, положив руку мне на плечо – и к дьяволу все, что могут сказать люди. Вместе мы поднялись на стену, окружавшую поместье: думаю, он хотел увести меня подальше от всех остальных, прежде чем я взорвусь.

Но я была так опустошена, что взрыва не последовало.

– Я была права, – мрачно сказала я, устало прислонившись к раскаленному солнцем камню. – Они заранее решили, что проект провален, но не хотели обвинять в этом лорда Тавенора. Вот и назначили нас в козлы отпущения… – в глазах угрожающе защипало, но я стиснула зубы и сдержала слезы. – Я надеялась, нам дадут хотя бы год…

Устремив взгляд вниз, на драконьи ямы и здания Дар аль-Таннанина, Том покачал головой. Ветер ерошил его волосы, приводя их в полный беспорядок.

– Нет, не сходится.

– Еще как сходится, – горько возразила я.

– Я о другом… – Том сделал паузу, стиснул пальцами край стены и с неожиданной живостью повернулся ко мне. – Представьте на минуту, что ахиатам надоело наше присутствие, и они хотят указать нам на дверь. Что в этом случае сделаем мы? Нет, не мы с вами лично, а Ширландия в целом. Армия.

– Известно, что – уйдем.

Том рубанул воздух ребром ладони.

– Нет. Если это ахиаты желают нас выставить, мы начнем возражать. Пытаться доказать, чего стоим. Тянуть время. Взгляните: этот проект, этот союз обеспечивает Ширландии военный плацдарм в Ахии. Мы в данный момент сильнее, но нуждаемся в их драконах. И если они вдруг решат устраниться от всей этой возни, мы просто так не отступимся, будем стоять на своем. И тогда Пенсит потребовал бы от нас поскорее продемонстрировать хоть какой-то ощутимый сдвиг. Однако ж не требует!

– Ну вот. Значит, это Ширландия, – сказала я. – Как я и думала.

– Тоже не сходится. Подумайте, Изабелла. Допустим, наш проект – пустая трата времени, и Корона больше не верит в его успех. Пусть даже так – зачем его сворачивать? От этого они ничего не приобретут, а только потеряют удобный предлог для присутствия в Ахии ширландского военного гарнизона. Какая им с этого выгода?

Никакой. Сворачивать проект не было никакого смысла – разве что наше присутствие в Ахии больше не окупается. К тому же, сколь ни малы наши шансы на успех… Малая вероятность все-таки лучше нулевой! Если нас отзывают в Ширландию, значит, мы больше не нужны. Значит, кто-то нашел другое решение проблемы.

– Синтез, – едва различимо даже для меня, на выдохе, прошептал Том.

Искусственная драконья кость. И не просто вещество – его мы умели делать уже не первый год. Кому-то удалось воссоздать его структуру, густую сеть микроскопических пор, сообщавшую драконьей кости невероятную легкость и прочность. Мы пытались разводить драконов ради их кости, необходимой для постройки целигеров и прочих машин, которые укрепят державную мощь Ширландии, позволят победить Йелань на мировой арене. Но если ширландцы научились производить сей материал в лаборатории, это же много проще того, чего мы пытаемся добиться в Дар аль-Таннанине!

Конечно, на родине это сообразили. Раз у нас есть синтетическая драконья кость, мы с Томом больше никому не интересны.

Меня охватили самые противоречивые чувства. Допустим, синтез устранит необходимость истреблять драконов ради их кости, по крайней мере, для Ширландии. Но ведь правительство будет бдительно хранить его тайну – куда надежнее, чем мы с Томом хранили лабораторные записи Гаэтано Росси. Все прочие страны так и останутся в зависимости от природных источников. И, если Ширландия запустит в небо воздушную армаду, будут вынуждены строить свои летающие суда, из любых доступных материалов.

Да, я всем сердцем надеялась на успех синтеза с тех самых пор, как мы обнаружили в Выштране первые образцы драконьей кости в превосходной сохранности, но теперь не могла не сожалеть о его результатах. Так или иначе, места в Ахии я лишилась! Между тем Корона вряд ли предаст сие достижение гласности в ближайшем будущем, а значит, мы, я и Том, отправимся домой с позором, со славой натуралистов, не сумевших добиться размножения драконов в неволе. И все останется позади: и Дар аль-Таннанин, и моя работа… и Сухайл.

Хотя…

– О чем вы думаете? – насторожился Том.

– Я думаю, – заговорила я, выбирая выражения как можно осторожнее, – что отправлять нас домой – несусветная глупость.

Том склонил голову набок и наморщил лоб.

– Не только из-за несостоявшихся научных открытий, которые мы можем сделать здесь… хотя и это тоже, – продолжала я. – Взгляните: как быстро вы смогли догадаться, отчего наша работа больше не нужна? Кто поручится, что те же мысли столь же быстро не придут в головы кому-либо еще?

– Йеланцам…

– Да. Мы точно знаем, что они следят за нашей работой. Но и другие страны вполне могут догадаться. Отправить нас домой – все равно что объявить на весь мир: Ширландия добилась успеха!

Присев на край стены, Том скрестил руки на груди. Все его оживление как рукой сняло; теперь он сделался тих и мрачен.

– Помешать Ширландии они не смогут – разве что решатся на серьезные меры, граничащие с объявлением войны. Но время на подготовку получат.

Безусловно, наши военные умы пожелают как можно дольше держать все это в секрете, дабы увеличить преимущество над противником. К поддержке этой цели я особого интереса не питала: на мой взгляд, войны – попросту помеха моей работе (хотя честность требует признать, что в некоторых случаях они ей, напротив, способствуют – взять хотя бы наше присутствие в Ахии). Однако в данный момент наши цели вполне совпадали.

– Если нам позволят остаться здесь и продолжать работу, это поможет водить весь мир за нос несколько дольше.

Том вскинул брови и негромко, отчетливо выговаривая каждое слово, сказал:

– Но тогда мы превратимся в приманку!

Под этим углом я положения не рассматривала. Сравнить пользу от дымовой завесы с ценой ее поддержания успела, а вот сопутствующего риска не учла.