Советский Союз в 1930-е годы». А окончил эту главу так: «Градус тотального недоверия несколько снизился. Однако общее социальное недоверие, если оно однажды воцарилось, рассеять не так легко»[154].

«Предсказать, как поведет себя Россия, невозможно. Это всегда загадка, больше того – головоломка, нет – тайна за семью печатями»[155]. Такое высказывание Черчилля – одно из самых известных в Британии мнений о нашей стране. И, наверно, отражает мнение многих британцев.

* * *

Что я вспоминал, когда проводил совместные с английскими учеными конференции о взаимопонимании?

Чуковский с молодых лет любил Англию. «Мы, русские интеллигенты, до всяких официальных трактатов, давно уже в союзе с англичанами: английская литература, поэзия, живопись, не говоря уже о гениальной английской гражданственности, чаруют нас магнетически с юности… Но широкие круги, обыватели, не знают и чуждаются Англии. Они все еще по старой привычке перешептываются о “коварном Альбионе”»[156].

Максим Горький о Лондоне: «В имени его я слышу ласковый звон колокола истории, задумчивый взгляд из глубины веков, добрый совет старого мудрого опыта: надо больше знать друг друга, люди…»[157].

Ну это было сказано давно.

А сейчас?

Интерес к Англии растет. Становится все больше англоведов. Конференции российских англоведов проводились не только в Москве и Петербурге, но и в Ярославле, Екатеринбурге, Ростове-на-Дону, Нижнем Новгороде, Казани, Кургане, Арзамасе, даже в Магадане… Студенты наших вузов охотно едут в Англию – продолжить учебу.

А англичане? Больше всего я, конечно, говорил с историками. Они – не с трибуны конференций, а в беседах – позволяли себе критику действий нашей страны. Например, я слышал от них:

– Вот у вас пишут, что Россия и Британия были союзниками во всех трех важнейших войнах ХIХ – ХХ столетий. Но ведь было и так, и не совсем так. Во время Наполеоновских войн Россия одно время была в союзе с Наполеоном против Англии. Во время Первой мировой войны Ленин вывел Советский Союз из союза с Англией, заключив мир с Германией.

А во Вторую мировую войну, начавшуюся в 1939 году, Советский Союз вошел только в июне 1941 года, когда Гитлер на него напал. До этого помогал Германии продовольствием и сырьем.

Англичане напоминали нам, что Черчилль, должно быть, первым из государственных деятелей Запада, уже через несколько часов после нападения Гитлера на СССР публично призвал помогать Советскому Союзу. Это верно. Но затем в 1942-м и в 1943-м Черчилль не выполнял своего обещания реально помочь Советскому Союзу открытием «второго фронта». Сделал это вместе с Рузвельтом лишь летом 1944-го. И в нашей стране возникло выражение: «Начерчилли, начерчилли, а рузвельтатов нет».

На встречах и на конференциях с британскими историками не раз вставал вопрос о русофобии Запада, о которой российская пресса пишет с горечью. Английские коллеги-историки обычно высказывались против обвинений России: во всяком случае против тех, которые считали несправедливыми.

Но все же иногда напоминали не самые приятные нам факты. Скажем, вспомнили слова Сталина: «Посмотрите, как было трудно дышать, как было трудно работать Ломоносову, например. Сначала немцы, потом французы, было преклонение перед иностранцами, – сказал Сталин и вдруг, лукаво прищурясь, чуть слышной скороговоркой прорифмовал: засранцами…»[158].

И что Хрущёв во время приема западных послов сказал: «Мы вас закопаем».

Напоминали нам и более давние высказывания.

Великий князь Александр Михайлович, друг детства Николая II, а потом муж Ксении, его сестры, рассказал уже в старости, как воспитывалась молодежь семьи Романовых, правивших Россией.

«Французы порицались за многочисленные вероломства Наполеона, шведы должны были расплачиваться за вред, причиненный России Карлом ХII в царствование Петра Великого. Полякам нельзя было простить их смешного тщеславия. Англичане были всегда “коварным Альбионом”. Немцы были виноваты тем, что имели Бисмарка. Австрийцы несли ответственность за политику Франца-Иосифа, монарха, не сдержавшего ни одного из своих многочисленных обещаний, данных им России. Мои “враги” были повсюду. Официальное понимание патриотизма требовало, чтобы я поддерживал в своем сердце огонь “священной ненависти” против всех и вся»[159].

Но ведь есть и другое. Под редакцией кембриджского профессора Энтони Кросса вышли 12 томов путевых заметок английских путешественников по России. А посвящение одной из книг Энтони Кросса: «Моим русским друзьям»[160]. Джон Робертс, директор ассоциации «Британия – Россия», начал свою книгу о культурных связях Британии с Россией девизом «Интеллигенты двух стран, соединяйтесь!»[161].

После 2014 года позиция английского правительства по поводу Крыма и Восточной Украины сказалась и на научных связях. Английские историки, такие как Доминик Ливен, Джеффри Хоскинг, Саймон Диксон, поддерживают с нами тесные связи. Но таких больших англо-русских конференций, которые мне удавалось проводить в Москве и Лондоне, в последние годы уже не было.

История английско-российских отношений убедительно показывает, насколько важно взаимопонимание между государствами и как тяжко расплачиваются государства, если взаимопонимания нет.

Грозные предсказания

В 2020–2021 годах коронавирус привлек к себе столько внимания, что отвлек от других событий. И от массовых выступлений африканцев и афроамериканцев против всего, что они считали расизмом белых. В сущности – против всего европейского. Поводом был случай: белые полицейские в США убили афроамериканца. Это привело к антибелым демонстрациям. К требованиям уничтожить памятники всем, кого демонстранты объявили расистами: Колумба, Черчилля, Сесиля Родса, Киплинга, нескольких американских президентов. В конце января 2021 года в Сан-Франциско решили убрать из названий школ имена президентов США Джефферсона, Линкольна, Вашингтона как государственных деятелей, которым не чужд был расизм.

В Америке, прежде всего в Соединенных Штатах, это вызвало опасения: не начало ли это крупных межрасовых столкновений?

Меня все это затронуло. Мою книгу о Сесиле Родсе издали в Южной Африке в 2003 году. В 2012-м – издали второй раз. Но в Южно-Африканской Республике тогда началось то движение, которое развернулось в Америке несколькими годами позднее. И началось оно с лозунга «Убрать Сесиля Родса». Студенты требовали убрать памятник Родсу около Кейптаунского университета. В Сесиле Родсе видели символ британского колониализма. Родс действительно сумел когда-то присоединить к Британской империи обширные территории. Их назвали по его имени «Родезиями». Теперь это Зимбабве и Замбия.

Памятник Родсу в Кейптауне студентам удалось снести. А судьба памятника в Оксфорде до сих пор рассматривается.

Работая в Кейптаунском университете, я жил неподалеку от дома, где в первые десятилетия ХХ века подолгу жил Киплинг. Но никакого упоминания о Киплинге на этом доме нет.

Верно ли поступают те, кто, в сущности, хочет вычеркнуть из истории всех, кого они винят в европоцентризме, колониализме, в расширении британского влияния, британской культуры?

Один из известных