Топорик взрыхлил землю у ног Виктора. Быконская туша завалилась на бок. Перьеносец, правда, успел спрыгнуть с нее, сжимая в руках второй топор.

На этот раз противник не стал кидать свое оружие, а решил попытать счастья в рукопашной.

Виктор принял прыгнувшего с быконя врага на клинок. Сразу удачно попал в плечо. Вторым ударом добил, чтобы не мучался бедняга.

Все закончилось. Двумя перьеносцами стало меньше.

И еще одним дозором, которого скоро хватятся американцы – больше.

* * *

– Охренительная вещь! – послышался восторженный голос Костоправа. Лекарь восхищенно рассматривал свое новое оружие. – Себе возьму!

Последняя фраза сказана была таким тоном, чтобы никто другой даже не подумал претендовать на трофей.

– В одной руке кистень, в другой топор! Ёпть-тёпть, самое то будет, черепа ломать!

– А если бы ты этот череп не проломил? – Виктор пнул рогатую башку с дыркой во лбу. – Если бы тебя самого забодали?

Костоправ вроде замялся, но ненадолго:

– Знаешь, Золотой, когда американцы вешали крестоносцам звездюлей, я видел, как пернатые такими же вот кристалликами херачили Инквизиторские доспехи и шлемы. И пробивали всё, как нефиг делать! Ну и я тоже попробовал. И получилось же! Там, короче, хрень какая-то накачана, что ли. Видишь, красным светится? Она силу удара офигеть как увеличивает! О, мля!

Удивленное и красноречивое «мляканье» неожиданно оборвало словесный поток Костоправа: быконская кровь на кристалле вдруг начала впитываться внутрь. Кусок американского То-те-ма, оказывается, действовал так же, как и сам То-тем: он тоже принимал жертву. Багровые отблески под гранями заиграли сильнее.

«Может, кровь – и есть та самая накачка, что увеличивает силу удара? – подумал Виктор. – Может, в ней и кроется секрет кристалла?» Взбесившаяся после Бойни природа порождает порой такое, что не доступно человеческому пониманию.

– Все равно мое! – Костоправ решительно сунул трофейный топор-клевец за пояс. – Хоть какой-то прок от пернатых будет! Что я, зря терпел, пока меня эта зараза лизала?

Костоправ с чувством сплюнул на рогатую тушу.

– Не понравилось с девочкой целоваться? – съязвила Змейка.

«Приревновала, что ли?» – удивился Виктор.

– Лучше помолчи, а! – рассвирепел лекарь, явно не расположенный выслушивать подобные шуточки в свой адрес даже от подруги. – Видишь – я одной, с которой целовался, уже башку проломил. Тоже хочешь?

– Ой, напугал! – скривилась Стрелец-баба и неожиданно сменила тему: – А вот это мое будет. Никому не отдам!

Девушка предъявила права на трофейный револьвер.

Честно сказать, Виктор хотел взять огнестрел себе, ну да ладно. В конце концов, из него Стрелец не из лучших, и всерьез он шмалял пока только из автомата, а Змейка все-таки имеет опыт обращения и с короткоствольным оружием.

Револьвер был большой, тяжелый, почти как пистоль, и весьма внушительный на вид, с массивной потертой рукояткой и длинным стволом. Оружие подобной конструкции не выбрасывало гильзы, а сохраняло их в барабане. Только пользы от этого сейчас мало. Нет, находятся, конечно, умельцы, пытающиеся использовать стреляные боеприпасы по второму разу, но очень уж сомнительное это удовольствие.

Технологий нужных нет. Мастеров – тоже. Качество пороха уже не то, что раньше, и не всегда угадаешь, сколько его нужно всыпать в патрон. С капсюлями тоже мудрить приходится. Да и с пулями. Даже если вставить в патрон не изготовленную кустарно и не сильно деформированную при выстреле, а аккуратно выковырнутую из какого-нибудь трупа пульку, точность повторного выстрела будет не ахти. Да и небезопасно это для стрелка. В лучшем случае патрон-самоделку перекосит в самый неподходящий момент, или пуля, чего доброго, застрянет в стволе. В худшем – кустарный патрон разорвет ствол.

Сколько людей уже так покалечено и старого оружия загублено! В общем, здравомыслящие Стрельцы предпочитают не рисковать. Для старых пистолетов, автоматов и винтовок, и без того уже дышащих на ладан, обычно используют старые же фабричные боеприпасы.

– Пу-у-усто! – разочарованно простонала Змейка. – Пусто в барабане!

Ну, теперь понятно, почему перьеносец даже не хватался за свой револьвер.

– Застрелиться, блин, и не жить! – Стрелец-баба чуть не плакала от обиды.

– Если пусто, то застрелиться уже не получится, – флегматично заметил Кошкодер.

Змейка тщательнейшим образом обшмонала американского Стрельца и его вещи, но боеприпасов не обнаружила.

Вообще, из стоящего снаряжения, кроме «бронебойного» топорика с кристаллом у всадников имелось только пара пухлых сумок с запасом вяленого мяса. Правда, определить, чье это мясо, оказалось сложно. Судя по тому, что оно сильно отдавало рыбным запахом, – какой-то морской гад. Что ж, съедобное, да и ладно: не надо будет заморачиваться на охоту и поиски пищи.

* * *

В молельном доме, куда они заглянули, не было ничего, кроме нарисованных на стенах и потолке черных крестов и мертвого Инквизитора на земляном полу. Видимо, рыцарь дрался до последнего, и его не удалось захватить живым для жертвоприношения. Но вещички уже кто-то увел: крестоносец был без доспехов и без оружия.

– Не повезло мужику, – сумрачно прокомментировал Кошкодер. – Не туда помолиться заехал.

– Может, гонец? – предположил Виктор.

Что, если это посланник Магистра, направлявшийся в захваченную перьеносцами крепость?

– Может, и так, – пожал плечами одноглазый капитан.

Кошкодер, не стесняясь, обшарил труп. Наверное, капитан рассчитывал найти что-нибудь полезное, однако взять у мертвеца было уже нечего.

Они вышли из часовни и подошли к столбу на перекрестке. Надо же, указатель! Исписанные латиницей и помеченные цифрами (расстояние обозначают, похоже) таблички-стрелочки, которыми был обвешан столб, торчали в разные стороны, как шипы американского То-те-ма.

«Цивилизация, блин! – подумал Виктор. – Не заблудишься!»

Костоправ многозначительно хмыкнул:

– Это что? Типа, направо пойдешь – люлей огребешь, налево пойдешь – люлей огребешь, прямо пойдешь – раком поставят?

– Не совсем так, – ответил Кошкодер, внимательно вглядываясь в надписи на табличках.

– Ты что, еще и читать по-Инквизиторски умеешь? – удивилась Змейка.

– Я торговал с крестоносцами, – напомнил Кошкодер. – Иногда случалось подписывать договорные и закладные грамоты. А в таких делах нельзя ставить подпись под документом, не имея представления о том, что в нем написано.

«Логично», – вынужден был признать Виктор. Как купец купца он хорошо понимал Кошкодера.

– Ну, и что здесь написано? – поинтересовался Виктор. Может, хоть дорожный столб подскажет, куда им теперь податься?