— Ты в порядке?

— Не думаю что я за последнее время была хотя бы раз в порядке, — нервно усмехнулась Касандра.

Что-то должно было произойти в ближайшее время — Сану не покидало это ощущение. Читая письмо Бари вечером, она даже не обрадовалась подкинутой другом идее. Всё постепенно теряло грёбанный смысл, стиралось и размывалось.

Король объявил всеобщий траур на десять дней и сказал, что бросит все силы, если то потребуется, то убийца будет схвачен и казнён. Аристократия шепталась о том, кто теперь займёт должность Станиславы. Некоторые алхимики старательно скрывали радость от этого события, а Барнеус вовсе произнёс какую-то слишком пафосную речь.

— Когда Тьма сгущается, — вещал герцог с кафедры, — Когда Тень страха падает на наши лица, а Бездна приоткрывает свою пасть — мы должны быть сильны, чтобы противиться этому. Мы должны работать усерднее, постигать науку и себя, чтобы твёрдо стоять на своей решимости. Светлый дворец всегда был , есть и будет нашим последним рубежом света и добродетели...

Касандра слушала и понимала что не кривить лицо становится всё сложнее. Уж кому-кому, а не этому человеку говорить о таких вещах. Лицемерием не пахло, им пропитался каждый квадратный сантиметр этой залы с рядами красивых кресел. Сана вслушивалась в речи тех, кто сидел рядом, грустно улыбалась алхимикам и понимала, что она сама та ещё лицемерка. Смерть Станиславы ни вызывала у неё тоски или боли, один только страх. Оставалось ждать и наблюдать, насколько это чувство беспочвенно.

— Леди Лимпак, — после мероприятия её всё же смог выцепить Барнеус, — Как Вы себя чувствуете?

Вопрос-ловушка. Сана внутренне вдохнула.

— Мне очень огорчают последние события, — девушка огляделась по сторонам, — Как и всех присутствующих, я полагаю.

— Я заметил, что Вы довольно часто общались с покойной лаух. Не ударила ли по Вам её смерть в большей степени, чем Вы это показываете?

— Нет-нет, это были простые, рабочие вопросы, — улыбнулась Сана, — Я успела только понять, что Станислава была сильной, прекрасной женщиной. Узнать о её кончине было настоящим шоком.

— У неё было в той же степени много врагов, сколько и друзей, — качнул головой мужчина, — Должность обязывала.

Действительно. Касандра могла бы даже предположить, что в этом деле замешан и Тремиш, но считала, что тот не настолько смел. Убить Михееву — означает объявить войну самому Его Величеству.

— Надеюсь, виновника быстро поймают и все смогут спать по ночам спокойно. Извините, лаух Барнеус, но мне пора. Работа не ждёт.

Пока герцог ничего не успел добавить, Касандра кивнула на прощанье и отправилась за широкой спиной Влада. Оказалось, что прокладывать себе дорогу таким образом в толпе просто прекрасная идея.

Похороны назначили через три дня, обстоятельства смерти не разглашались. Из слухов можно было понять только то, что произошло убийство в библиотеке, куда имеют доступ только старшие алхимики. По ночам там не было дежурного ассистента, так что не хитрое магическое устройство считывало энергетику и пропускало только по ней.

— Можно ли обмануть такой сканер? — тихо спросила Сана у наёмника по пути в покои, когда рассказала о том, что узнала, — Как думаешь?

— Если и можно, то не с вашими технологиями и познаниями в магии, — почти мгновенно пояснил Влад, — Если рассматривать так, то в те помещения можно проникнуть двумя путями. Первый тебе известен, а второй — планы. Это слои пространства, недоступные обычным разумным. Только мне подобным.

— Значит во дворце второй такой же, как ты?

— Нет, — нахмурился Владислав,— Я бы сразу заметил следы.

Наверное, Сана заслуживала знать обо всём происходящем во всех подробностях. И о предстоящих событиях, и о уже прошедших. Но как только Владислав откроет рот, сразу посыпятся неудобные вопросы, девушка наверняка станет просить о встрече с Кристофером, а допускать этого нельзя. Поэтому оставалось только плыть по этому течению, выполняя некоторые просьбы. Ничего нового или необычного. Пока выгода на твоей стороне, просто следуй плану, а сто тысяч на дороге не валяются.

— Хорошо, — Касандра уверенно смотрела вперёд, — Если что-то заметишь, то говори.

Был, конечно, в Светлом ещё один, не совсем человек, умеющий пользоваться планами. Влад мог бы и об этом сказать, но Кая сразу же начнёт подозревать девушку, ведь Зэнда бесследно исчезла сразу же после смерти хозяйки. Он даже думать не хотел, что с ней происходит. Если Страж прячется где то в тенях дворца, то лучше бы ему не попадаться ей на глаза — врать девушке будет бесполезно.

«...И будет Матерь Бездна бдить за порядком, будет Милосердие карать и прощать, будет Тень видеть тайное, будет Тьма даровать и испытывать...». Таково Слово, которое знает каждый адепт и Зэнда тоже давно выучила его на зубок. От Тени ничего не скроется, ибо в ней люди стараются прятать свой стыд и проступки.

— Обязательно.

Но с поручением нужно было что-то делать. Соблазнителем он не нанимался, знаком разве что с базовой психологией. Если рассуждать с этой стороны — почва есть. Девушка раздавлена. И Владислав вряд ли страдал завышенным чувством самодостоинства, но сейчас он единственный, на кого Кайнейро могла бы опереться. Проблемой вставало то, что алхимик совершенно не ведёт себя как типичная «леди в беде», а продолжает строить сильную и независимую. Строить... Наёмник уцепился за это.

Даже на похоронах собственной матери Кайнейро держала голову высоко, а плечи — расправленными. Люди не рождаются с моторами вместо сердец, они не закованы в стальную броню с самого первого крика. Люди не железные, а Кая — человек. К его счастью.

— Где ты витаешь?

— Нигде, — быстро откликнулся Влад, бросив на девушку спокойный взгляд, — Просто задумался о происходящем. У тебя на лице, знаешь ли, тоже иногда все мыслительные процессы написаны.

Кайнейро фыркнула и Владислав остался доволен.

Ему дали два дня. Когда алхимик будет более уязвима? Сегодня или завтра? Попытка, казалось мужчине, только одна.

Вечером Владислав устроился на диванчике натирать пару кинжалов, а Кая всё время просидела за столом, даже не разминаясь. Что-то писала, хмурилась, иногда принималась задавать вопросы, задумчиво кивала и возвращалась обратно к работе. Почему-то люди, в моменты занятия особенным для себя делом как-то меняются внешне. Владислав замечал подобное уже не первый раз. Увлечённый чем-то человек будто теряет способность к притворству, открывает себя настоящего — яркого, горящего идеей. Наёмнику всегда было интересно есть ли у него такое состояние, в какой момент он сам может так выглядеть? Когда кого-то убивает? Чистит оружие?

— А как элемент огня может влиять на землю? — отклонилась на стуле Кайнейро.

— Перевешивает обычно, — моргнул мужчина, возвращаясь мыслями в комнату, — Огонь часто слишком не подконтрольный, в отличии от спокойной земли. В стандартных заклинаниях часто конфликтуют, в алхимии, думаю, будет так же... Можешь попробовать стабилизировать чем-то другим.