чем же я могу вам помочь? – растерянно спросила Митрофанова. – Вы уж тогда спрашивайте, что вас интересует.

– Конечно. Скажите, как к вам попала Изольда Прикладниковская? То есть, насколько мне известно, ее девичья фамилия Филиппова. Так?

– Да, все верно. Мы обнаружили ее под дверью. – И «Остапа понесло», как говорится. Видимо, помимо «душеприказчицы»-кошки, бедной женщине и поговорить-то не с кем. – Хорошая девочка, только подружку себе выбрала… мягко говоря, странную.

– Вот как? – довольно вяло поинтересовалась я.

О подружках слушать я как-то не предрасположена, и так времени не хватает. Но не обижать же старушку?

– Да, Ирочку… Ирину Найденову. И вы знаете, пока девочки у нас воспитывались, они удивительно похожими были. Обе темненькие, большеглазые, хорошенькие. Их сестричками и другие ребята, и наши работницы прозвали. Изольду удочерили довольно скоро, а Ира так и осталась воспитываться в детдоме. Позже, насколько мне известно, она сама поменяла имя и стала Изабеллой. Насчет фамилии не знаю. А вот что с ней было дальше, когда подошел срок выпуска из детского дома, мне, к сожалению, неизвестно. У меня уже тогда начались проблемы со здоровьем, я подолгу находилась на больничном. Хорошо, что у меня были хорошие заместители. Мне известно только то, что Изабелла дружила еще с одной нашей воспитанницей – Вероникой Ахвердовой. Она работает медсестрой во второй поликлинике. Это совсем недалеко отсюда, на углу улиц Расковой и Цицина.

Я вышла от Капитолины Антоновны и решила сразу же отправиться к Веронике.

В регистратуре поликлиники я узнала, где можно найти медсестру Веронику Ахвердову.

Я подошла к кабинету с табличкой «Манипуляционая» и постучала.

– Войдите, – пригласил приятный женский голос.

Я открыла дверь. Слева находился стол, за которым сидела девушка в голубой медицинской униформе. На ее бейдже было написано «Вероника».

– Вероника, здравствуйте, – сказала я.

– Здравствуйте. Давайте ваше направление.

– Вероника, у меня нет направления, я не пациентка.

Брови девушки удивленно поднялись.

– Я частный детектив Татьяна Иванова. Занимаюсь расследованием гибели журналиста Константина Прикладниковского.

– Но чем я могу… – растерянно проговорила Вероника.

– Вероника, мне известно, что вы дружите с Изабеллой Найденовой, – начала я, но Вероника испуганно меня перебила:

– Нет, нет! Мы с ней не дружим, с чего вы взяли! А вообще-то… Неудивительно, что Бэлкой интересуются детективы.

– Почему вы сделали такой вывод?

– Ее же осудили, и она отбывала срок, – уже тише сказала Вероника.

– Расскажите мне, пожалуйста, все, что знаете об этой истории, – попросила я.

– Да тут и рассказывать-то особенно нечего.

– Ну, а все же? – продолжала настаивать я.

– Как-то раз меня и Бэлку пригласили на домашнюю вечеринку к одному парню из средней школы, которая находилась неподалеку от нашего детдома. Родителей дома не было. Были одноклассники этого парня, человек пять. Или шесть, точно уже не помню. Ну, поначалу все было хорошо. Мы ели какие-то бутерброды, пили, конечно же. Потом слушали музыку, начали танцевать, благо квартира была просторная. И тут что-то произошло. Как будто бы Бэлка пырнула этого парня, ну, хозяина квартиры.

– Чем пырнула? – быстро спросила я.

– Ой, то ли шилом, то ли отверткой. Не помню я точно. Просто кровищи там было! – Она поежилась.

– А по какой причине она его пырнула?

– Да она вообще какая-то ненормальная была. Чуть что не по ее, сразу рукоприкладством занималась. Не терпела, если ей противоречили. Как потом выяснилось, она этого парня пригласила на танец, а он отказался. Бэлка восприняла это так, что он отверг ее. Ну, вот и нарвался. Потом такое началось! Одноклассницы этого мальчика заорали-завизжали. Кто-то из них вызвал полицию. Те приехали, вызвали «Скорую». Она приехала, но было уже поздно, парень много крови потерял. Спасти его не удалось. Бэлку забрали в полицию, ведь у нее нашли вот это оружие убийства, которое она всадила в бедного парня. То есть улика была налицо. Но, собственно, Бэлка и не отпиралась. Сразу призналась, что это ее рук дело.

– Потом был суд? – спросила я.

– Да. Бэлка получила пять лет. Но освободилась она раньше, потому что ей нашли опытного адвоката, и он сумел уменьшить срок заключения.

– А потом, когда Изабелла освободилась, вы с ней встречались?

– Да, было дело, но это было чисто случайно. Так, пересеклись пару раз. Мы с ней, по правде говоря, подругами-то и не были никогда. Просто была общая тусовка, вот и все. И все это уже в прошлом. Я окончила медицинский колледж, работаю вот. У меня сейчас семья: муж, ребенок, свои заботы.

– А у Изабеллы?

– Насколько я поняла, Бэлка находится в свободном поиске, как она сама говорит.

– Но какое-то образование она получила? Где-нибудь училась?

– Она никогда об этом не говорила, ну, я имею в виду, при наших встречах. А сама я не спрашивала. Как я сейчас поняла, наше с ней общение основывалось на подчинении. Потому что, как я уже сказала, Бэлке противоречить – себе дороже выходит. Вот как с тем парнем. Но как-то раз я была у нее дома.

– Вот как? Она вас пригласила?

– Ну, вроде того.

– А где она живет?

– На Стародубницкой, дом девятнадцать, квартира двадцать восемь. Вроде бы так. Сейчас я проверю.

Вероника взяла свою сумку и, порывшись в ней, вытащила записную книжку. Она положила ее на стол, пролистав несколько страниц, кивнула:

– Да, все верно. Бэлка сама записала свой адрес в мою записную книжку.

Поскольку книжка лежала на столе, я тоже увидела эту запись.

Буква «С» в названии улицы тоже была с необычной завитушкой, как и в угрожающей записке в доме Изольды: «Сдохни, тварь».

Значит, Изабелла побывала у Изольды. И это именно ее видела соседка Тамара, когда та выходила из квартиры Изольды. Неужели девушки до сих пор настолько похожи?

Впрочем, Изабелла могла и специально замаскироваться под детдомовскую «сестричку». Длинные темные волосы, соответствующие одежда и макияж… Тамара, между прочим, говорила, что «Изольда» посвежела. Ладно, допустим…

Выйдя из поликлиники, я приняла решение поехать к Изабелле, хотя она меня и не приглашала в гости. Поеду, посмотрю, что к чему. Не исключено, что застану