На лекции по артефакторике за право сесть со мной рядом боролись Финиций Эльруб и еще какой-то парень с явными манерами старокровки. Правда, их победили Велемира и Ора, но сам факт еще больше меня растревожил. Ева Старинова, после истории с декоктом и так привлекающая повышенное внимание, чуть не убила меня взглядом.

На меня смотрели, я ловила свое имя в толпе. Недоумевала, пока, наконец, не расслышала заветное «дочь Громова». Известие о моем происхождении разлетелось гораздо раньше, чем я предполагала.

— Ну вот, началось, — философски заметил Юджин Сальди, найдя меня в моем укромном местечке, в углу библиотеки, где были серые стены и возможность поболтать с горгульями. — Я предупреждал. Жди миллион алых роз и сотни предложений руки и сердца.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Как-нибудь переживу, — пробормотала я.

Горгульи тактично промолчали. Они притворялись лепниной на колоннах из серого камня. Их морды выражали сомнение в моей правоте. И они не ошиблись.

Следующая пара дней оказалась сущим кошмаром. Меня осаждали в Академии и в общаге, на занятиях и на переменах. Парни говорили комплименты, девчонки хотели подружиться. Среди них были и старокровки, и младокровки. Мне не давали учиться, регулярно питаться и свободно передвигаться.

Тем временем газеты писали обо мне и отце. Кто-то смог сфотографировать, как мы с Арчи шагаем по дорожкам в аллее и хохочем. Фото разместили в статье о моей учебе в Академии. Нас с Тенетом тут же объявили парочкой. Хорошо, что на фото не попал Шан, тогда домыслов было бы еще больше.

А Либериус… Берти Либериус чуть не довел меня до окончательной кондрашки. Когдя я осторожно вползла в зал для тренировок, он просиял и громогласно объявил:

— А вот и наша Адочка! Входите, входите! Я как раз описывал визардам группы восемь особенности вашего замечательного оригинального отрыва от земли. Ада, продемонстрируйте сей скилл. Будьте добры. Очень просим.

Вжав голову в плечи, я приблизилась ко стойке с метлами и взгромоздилась на свою любимицу – пятидесятидюймовое помело́ с  удобной палкой и мягким седлом.

— Обратите внимание! — вещал тем временем шпион Берти. — Идеальный угол наклона! Раз-два-три… отрыв! Отлично! В меру резко и не выше рекомендуемой высоты.

Мне так и чудилось, что он вот-вот завопит: «А, купилась, несведка?! Думала, имя твоего папаши, будущего премьер-министра, сделает тебя настоящей визардой?! Вон из зала!» Но в лице Либериуса не было ни малейших признаков издевки. 

Более того, проходя мимо меня на последующей отработке виражей, он наклонился и сладким, просто до ужаса приторным голосом произнес:

— Вам поразительно идет этот тренировочный костюм, Ада. Вы прелестны.

А-а-а-а…! Он еще и локон кокетливо поправил! Фу!!!

Я нашла Юджина Сальди в столовой. Он окружил тарелку с гречневой кашей и мясом крошечными пиалами с соленьями и как раз прицеливался к одной из них бамбуковыми палочками.

— Я согласна, — буркнула я, плюхнувшись на свободное место за столиком.

— С кем? — флегматично поинтересовался демон, внимательно разглядывая кусочек маринованной рыбы. — Как ты думаешь, этот сазан свежий?

— Выглядит аппетитно.

— Присоединяйся.

— Не хочу. Мне нужен твой ответ. Твое предложение еще в силе? Я согласна стать твоей якобы невестой.

… Наглый демон продолжал нагло рассматривать рыбу, внаглую не обращая на меня внимания.

— Эй, — напомнила я. — Ты все слышал. Соглашайся. Такие предложения не каждый день с неба валятся. Ну ей-богу! Сам же хотел, чтобы от тебя отстали!

— А что мне за это будет? — Юд, наконец, оторвался от гастрономических исследований и посмотрел мне в глаза.

— Пропадет необходимость изучать искусство составления букетиков и составления любовных писем, — огрызнулась я.

Демон всерьез задумался. Кажется, аргумент произвел на него впечатление.

— Ну же, — поторопила его я, опасливо оглядываясь. — Они сейчас меня и тут найдут.

— Претенденты на руку и сердце?

— Да! Серди них даже бореал есть! Он жуткий!

— Почему жуткий? Просто нелюдь. Генетически вы, люди, с ними вполне совместимы. Как и с нами, хочу напомнить. Что ж, я согласен, — Юд плотоядно улыбнулся.  — Потом не жалуйся. Встретимся после пар, у выхода в аллею. Сегодня чудесный денек, солнечно. Самое время развеяться.

Я нервно сглотнула. Черт его знает, что там у них, у Высших демонов, означает «развеяться».

После пар я ждала Юджина на ступеньках галереи. Студенты не спешили расходиться по домам. Денек и впрямь был сказочный: со свежим снежком и солнцем сквозь облака. Скоро сессия, потом Имболк, а там и полноценные каникулы. Говорят, на Имболк, праздник окончания зимы, в Академии будет настоящий бал, с вальсами и прочей кадрилью. Пропущу. Бальный наряд мой бюджет уже не потянет.

Кстати, скоро забирать гримуар. Пока мои рецепты зелий и зарисовки пассов (все, что я успеваю законспектировать, иногда хаотично, без всякой системы) хранятся в обычных тетрадках в крупную клетку. Но с появлением гримуара я начну «фильтровать» свои записи. В мою книгу попадет лишь моя индивидуальная магия.

В конце года я представлю свои записи на академическом совете, и от них во многом будут зависеть уровень моего диплома и специализация. Уф, такая ответственность, что холодок по коже.

Погруженная в раздумья о будущем, я не сразу обратила внимание на шум и гомон возбужденных голосов. К галерее что-то приближалось. Такой знакомый звук… Да ладно!

Юджин Сальди подлетел со стороны полигонов. Он был верхом на… новеньком летающем мотоцикле с гордой надписью «Harley-Davidson» на баке. Я такие крутые байки только в экспо-центрах видела. А о том, что они популярны в магических мирах и летают, узнала лишь сегодня.

Надо отметить, мотоцикл весьма шел Юджину, а Юджин шел мотоциклу. Оба блестели: Юд, своей стильной кожаной курткой, и байк, своими хищными хромированными боками.

Появление демона чуть было не вызвало массовые обмороки среди студенток. Зато мистресс Аровская, шагающая по галерее со стопкой папок под мышкой, остановилась и нахмурила свои тонкие выщипанные бровки.