— Придурок! — схватил я вахтёра за грудки. — Почему ты не сообщил о телеграммах сменщику или любым соседям, кто нас знает?!

— Не было никого из ваших соседей дома, а остальные не знали, как связаться.

— И в домоуправлении не знали? — прорычал я.

— Не входит в мои обязанности, — гордо вздёрнул подбородок этот недоумок.

Похоже, уже забыл, какую корочку я ему демонстрировал. Разберусь с этим субъектом позже. Пока нужно разъяснить ситуацию о смерти маман и, похоже, с утра придётся лететь на юг.

Я позвонил Владимиру Петровичу, он вник с проблему, пообещал бронь на самолёт. Илье, извинившись за поздний звонок, я тоже звякнул и попросил отправить кого-то в Валентиновку, чтобы предупредить отца.

Распсиховался в этот вечер так, что пришлось в качестве успокоительного коньячка налить грамм сто. Большим усилием воли сдерживался, чтобы не спуститься вниз и не начистить морду вахтёру. Нужно убирать этого придурка, и побыстрее. Как вернусь, первым делом займусь этим вопросом.

Улететь в Краснодар получилось благодаря комитетской брони, да и билет на автобус, идущий в Геленджик, сумел купить тоже по удостоверению. Но командировочного предписания у меня не было. По этой причине заселяться пришлось как обычному курортнику, в частном секторе.

Вместе с телеграммами и паспортом я отправился в дом отдыха. Материны вещи и документы должны были храниться там. Снова столкнулся с бюрократией. Видите ли, фамилии у нас не совпадают! А свидетельство о рождении прихватить я не додумался. Зато имел удостоверение майора КГБ. На всякий случай решил припугнуть немного обозревших местных чиновников, сообщив, что буду проводить расследование: а не убили ли специально гражданку Увахину?

Не убили. Свидетелей и справок мне предоставили с лихвой. Если коротко, то каталась маман на водных лыжах в слегка подвыпившем состоянии. Я переписал данные её любовника и, наняв такси, отправился на кладбище.

Вскрывать могилу и везти в Москву гроб с телом смысла не было. Отец точно не станет возражать. Разве что бабушка опечалится, что могилка не в Москве. Представив ещё раз всю эту волокиту, я решил, что оно того не стоит. Лучше потратить деньги здесь на памятник. С этого и начал. Быстро отыскал тех, кто ведёт подобный бизнес, оговорил цену и выдал аванс. Цену мне заломили серьёзную. Но и обещали все сделать за два дня. Заготовки у этих умельцев имелись. Оставалось вбить даты и имя. С фотографией мудрить я не стал. Может, позже сделаем керамику.

Особого горя я не испытывал. Умерла маман нелепо, вся её жизнь была словно у попрыгуньи-стрекозы: ни обязанностей, ни привязанностей, ни любви. Я отвечал ей тем же.

Вечером позвонил по междугородке отцу. Он уже был дома и мы немного поговорили. С моим решением не перевозить тело он согласился. Я же сказал, что задержусь на два дня, проконтролирую работу на кладбище и немного приду в себя.

Погода и море были отличными, но меня эти курортные прелести не радовали. Сходил искупаться на пляж и послонялся без дела по городу. Через двое суток вернулся в Москву.

Отец выглядел плохо, а бабушка ещё хуже. Я её никуда не отпустил, велел у нас дома отлёживаться. Пригрозил, что и в больницу отправлю, если не будет меня слушаться.

— Саша, там же на даче ничего не убрано, не собрано, — причитала бабушка.

— Сам уберу, в этом году вы туда больше не вернётесь.

Остатки отпуска прошли сумбурно. Никого из друзей я не навестил, не до того было, настроение ни к чёрту. Отыскал любовника. Припугнул немного. Гад оказался трусливым, но из МИДа. На такого так просто не наедешь. Отчего он не переправил тело любовницы в Москву, мужчина ответил с долей цинизма, мол, с какой стати он должен был этим заниматься, когда имеются родственники и муж? Ничего, я запомнил и при случае устрою ему пакость.

Ещё я поспособствовал увольнению вахтёра. С моей подачи и по заявлению от жильцов нескольких квартир этого недоумка выперли с тёплого местечка. И некоторое время у нас в подъезде не было консьержа. Сменщик не то болел, не то взял отпуск без содержания. Как плохо, что нет домофонов. Приходится мириться с тем, что есть.

Сослуживцы на работе привычно позавидовали тому, что «любимчик генерала» вернулся из летнего отпуска. Я на эти недобрые взгляды давно внимания не обращал. Поинтересовался у Владимира Петровича, что было интересного. Он посоветовал самому искать то самое интересное. В общем, обычная текучка и ничего нового.

Только через пару недель началось некое шевеление. И не у нас, в пятом управлении. Но и мне работёнку подкинули. В начале зимы прибывала на гастроли какая-то музыкальная группа из ФРГ. Я не сразу сообразил, о чём пишут.

По поводу того, что в Москву приедет «Boney M», я уже слышал, но позабыл, что они сейчас считаются группой из западной Германии. Владимир Петрович предупредил, что вероятнее всего личный состав будет частично отправлен на усиление 5-го управления. Опасались провокаций, неадекватных фанатов и чего угодно.

— Мне три билета нужно для анализа ситуации и прогнозов на будущее, — решил я сходить на концерт.

— Почему три билета? — не понял генерал. — Одного хватит.

— Три будет лучше, — настоял я.

Поклонником или фанатом этой группы я никогда не был. Однако это событие вскоре станет историей и мне хотелось в нём поучаствовать. То, что билет мне достанут, я не сомневался. Лучше бы три или пять, чтобы друзей с жёнами с собой пригласить.

— Скромнее нужно быть, скромнее, — попенял мне Владимир Петрович и ничего не стал заранее обещать.

К тому же у меня тут своего рода командировка намечалась. Портрет какого-то ветерана-чекиста для музея КГБ нужно написать. С этим портретом я управился до начала зимы. А седьмого декабря «Boney M» прилетели в Москву.

С ухмылочкой Владимир Петрович вручил мне конверт с двумя билетами на девятое декабря. Мол, крутись, дорогой, как знаешь.

— Больше билетов нет и не будет, — на всякий случай предупредил генерал.

— Это мы с вами вдвоём пойдём? — не понял я.

— Мне-то зачем? — отмахнулся Владимир Петрович. — Я в этих воплях и дрыганьях ничего не понимаю. Найди сам себе попутчика.

Вот же жук! Если пригласить Мишку, то обидится его жена. С Ильёй та же проблема. Отдавать оба билета… нельзя. Я же аналитик и обещал написать справку-отчёт о выступлении. Нужно всё своими глазами увидеть. И кого звать с собой? Лизу и Анну Жаровых отмёл по той же причине. Пригласив одну, смертельно обижу другую. Лучше им и не знать, что у меня лишний билетик образовался. Кстати, стоимость стояла шесть рублей, а спекулянты наценки раз в десять сделали. Спекульнуть самому, что ли?

Так я и не придумал, что делать с билетом, решив, что определюсь на месте. Выехал к концертному залу «Россия» я с большим запасом времени. Билеты у меня были на утренний двенадцатичасовой концерт. Почти сразу я понял, как разумно поступил, прибыв за сорок минут до начала. Толпа на подступах была огромной. Суббота же. Многие москвичи решили попытать счастья в поисках лишнего билета. Намётанным глазом я отметил «своих», комитетских, в этой толчее. И между прочим, спекулянтов не было видно. Предположу, что даже с завышенной в десятки раз ценой билеты уже раскупили.