Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты уверена, что хочешь уйти? Мне вроде как нравится здесь, с тобой. — Его голос похож на тягучий шоколад.
— Я уверена. Я не хочу, чтобы меня арестовали за взлом. — Я беру его за руку, и каждый нерв в моей ладони поет, как будто я держу бенгальский огонь. Я наклоняюсь к нему, на этот раз та, кто шепчет ему на ухо. — Но знаешь что? У нас дома полно шкафов на выбор.
Майлз больше не затаскивает меня в шкаф, когда мы возвращаемся домой. Только не тогда, когда он видит мамину машину на подъездной дорожке. Разочарование тяжелым грузом ложится у меня в животе.
Запах чикен-ло-майн достигает меня, как только я переступаю порог.
— Угадай, у кого китайская еда? — Мама кричит от стойки, где раскладывает по тарелкам лапшу и рис.
— У лучшей мамы в мире?
— Динь-динь! Ты выиграла тарелку! — Она протягивает одну мне. — Что Джордан делает сегодня вечером? Ты можешь пригласить его, если хочешь. Вечер китайской кухни и кино.
Рефлекторно я открываю Instagram, чтобы посмотреть на что-нибудь, кроме лица мамы, когда я сообщаю ей новости.
Конечно, первым всплывает раскрасневшееся, сияющее лицо Джордана. Его рука лежит на руке Бретта. Вдоволь повеселитесь без меня.
Когда я нажимаю на его профиль, мое сердце замирает. Он уже удалил меня из своей биографии. Это не должно причинять столько боли, сколько причиняет — я рассталась с ним, он изменил мне, — но это подтверждает, что это реально. Вечеринка была не просто кошмаром. Я больше не девушка Джордана Голдмана.
У меня сообщение от Натали.
Я все еще злюсь на тебя, так что не отвечай, но мне жаль тебя из-за Джордана
Мои пальцы летают по экрану.
Я больше не верю, что это Лив. Мне жаль, что я обвинила ее. Все это преследование сводит меня с ума.
Я жду появления трех точек, указывающих на то, что она печатает, но они не появляются. Она еще не готова простить меня.
— Милая? — Спрашивает мама. — Ты пишешь Джордану? — Она садится за стол, и я следую ее примеру.
— Эм. Джордан занят сегодня вечером, — говорю я ей.
Мама усмехается.
— Скажи ему, что он неудачник, и что мы не будем по нему скучать.
— Вообще-то, он… больше не будет приходить.
Она замирает, держа вилку над тарелкой, ее типичное бодрое поведение ускользает.
— О нет. Что-то случилось?
Я киваю, сильно прикусив губу, чтобы она перестала дрожать.
— Мы расстались.
— О, милая. — Ее лицо вытягивается. — Прости. Вы двое ничего не смогли придумать?
Мне удается выдавить из себя небольшое «нет». Я не могу сказать своей маме, что мой парень — бывший парень — изменил мне. Это слишком унизительно.
— Это тяжело, я знаю, — говорит мама. — Первые расставания обычно самые тяжелые. Особенно когда у тебя был такой замечательный парень, как Джордан. Но знаешь что? Я рада, что у тебя был такой замечательный первый парень. Это значит, что будут высокие стандарты для следующего парня, который тебе встретится.
Я знаю, что она пытается помочь, но слушать, как она говорит о том, какой Джордан замечательный, совсем не помогает. Он был лучшим первым парнем, о котором я только могла просить. Я думала, что когда-нибудь он станет моим мужем. Я не думала, что когда-нибудь буду встречаться с кем-то еще.
Теперь он удалил меня из своего описания, возможно, уже переспал еще с двумя девушками, а я просто прижалась к Майлзу Мариано в шкафу.
— Какие у тебя сейчас планы на колледж? — Спрашивает мама. — Ты все еще собираешься в Университет Калифорнии?
— Без понятия. — Я ковыряюсь в своем чикен-ло-майне. — Честно? Колледж — это последнее, о чем я сейчас думаю.
Из-за Джордана, Майлза и моего преследователя я уже несколько недель не вспоминала о колледже.
— А как насчет общественного колледжа, о котором мы говорили? Время для поступления еще есть. Тогда ты сможешь закончить с базовыми курсами и перейти в четырехлетнюю школу, когда определишься со своей специализацией.
— На самом деле, я не колеблюсь. Я хочу специализироваться на английском. — Я не знаю, откуда берется эта уверенность, но я никогда ни в чем не была так уверена.
Я всегда любила книги. Я хочу читать их, редактировать, продавать, заниматься маркетингом, что угодно. Все это. Пока я работаю с книгами, я знаю, что буду счастлива.
Мама сияет.
— Это здорово, дорогая. — Она берет меня за руку через стол и сжимает. — Ты можешь специализироваться на английском и пройти курс издательского дела. Работай в Нью-Йорке, как ты всегда хотела. У тебя есть только одна жизнь, чтобы следовать своей мечте. Сейчас у тебя есть шанс.
— Тем не менее, я все еще хочу съехать, — выпаливаю я. Когда лицо мамы становится обиженным, я добавляю: — Чтобы уйти от моего преследователя. Я хочу квартиру.
Надеюсь, он не сможет последовать за мной туда. Может быть, все, чего хочет мой преследователь, — это вытащить меня из Бомонта.
— Мы позаботимся о том, чтобы все закончилось до этого. — Не знаю, как ей удается говорить так уверенно. — Но мы можем подыскать тебе квартиру рядом с колледжем. Как насчет того, чтобы посетить кампус в эти выходные и пройтись по магазинам? Я заеду за тобой завтра после работы.
— Звучит здорово. — Я не могу сдержать улыбку, которая расплывается по моему лицу.
Несмотря на то, что мне все еще больно от того, что сделал Джордан, и я хотела бы, чтобы у нас все наладилось, это новое будущее, в котором я поступаю в колледж изучать английский язык и работать в книгоиздательстве, звучит почти так же хорошо.
И по какой-то причине первый человек, которому я хочу рассказать, — Майлз.
Я решаю почитать на крыше в тусклом солнечном свете, хотя не исключено, что мой преследователь может быть там и наблюдать за мной прямо сейчас. И я ему позволяю. Пусть он попробует прийти за мной, чтобы я могла наконец выяснить, кто он, черт возьми, такой, и покончить с этим. Я устала менять себя и то, как я живу, потому что кто-то хочет меня напугать. Я собираюсь повторно активировать свои аккаунты в социальных сетях, я собираюсь носить одежду, которую хочу, и я собираюсь сидеть на крыше