Сергей рывком поднял ее к себе и завладел губами.

— Тоже хочу тебя попробовать. Все мысли об одном с самого утра, как нашел твои трусики. Ты краснеешь так же, как и тогда. Балдею от этого.

Теперь уже ее мучают его откровенные поцелуи, его чуткие пальцы. Белоснежка не сдерживается и просит прекратить.

Он может быть послушным? Удивительно.

Из спальни сегодня так и не выпустили. Даже обед и ужин доставили сюда. И любили, любили… так, будто пытались возместить три года разлуки.

Надо бы устроить скандал и уйти. Но, во-первых, ее бы опять никто не стал слушать. А во-вторых, раз уж не выбраться, нужно получать удовольствие. Кажется, уговорила себя, молодец!

Утром проснулась одна. На тумбочке ключи и трусики. Нет уж, надо домой, только потом на работу.

Туман в мозгах развеялся и встал насущный вопрос: долго она будет позволять Князю выделывать подобные фортели? Нужно либо признаться себе, что ей нравится и перестать выпендриваться, либо дать ему понять и, главное, самой согласиться, что больше не допустит ничего подобного.

Вопрос-то встал, а ответ не спешил.

Почему она вообще так реагирует? Подсознательно сдалась? Простила?

А Сергей? Что от него ждать? Может быть, что он тоже?

Кто она для него? Игрушка, которую нужно забрать у отца или нечто большее, чего он и сам пока не понимает. Иногда кажется, что он бы с радостью избавился от нее, да не может.

А когда сможет, что с ней будет? Оклемается ли второй раз? Нет, нужно бежать. Подальше от Князей. Лучше сейчас порвать связь между ним и ею, чем тогда, когда станет более серьезной. Лишь бы не было поздно.

Дома приняла душ и достала костюм купленный Максом. Сказал, что пригодится. Юбка мини, вырез на тонком жакете чуть ниже, чем должен быть. Шпильки. Макияж вызывающий, но не вульгарный.

В таком виде и заявилась в кабинет гендира. Пришлось такси вызывать.

— Сергей Анатольевич занят, — объявила секретарь.

— Ничего, он не будет возражать, уверяю вас, Жанна Игоревна.

Ира решительно открыла дверь и замерла. Два заместителя и конференцсвязь с… кажется, это Питер. Черт!

Отступать поздно. Выпрямила плечи, от чего жакет натянулся на грани приличия. Ноги дрожат, но она доходит до массивного стола хозяина кабинета. Его непроницаемое лицо бесит, как и снисходительный взгляд. Как и изумленная бровь.

Ира кладет на стол лист бумаги.

— Что это, Ирина Юрьевна? — в голосе ирония.

— Заявление об увольнении по собственному желанию, Сергей Анатольевич.

Наконец-то его пробило. Взгляд из насмешливого стал на несколько мгновений растерянным.

— У вас есть веская причина, почему я должен его подписать?

— Да. Я уезжаю в другой город.

Кадык дернулся. Губы поджались в тонкую нить. У него не было выбора — подписал.

— Я надеюсь, вы отработаете положенные две недели, Ирина Юрьевна?

— Конечно, Сергей Анатольевич.

Развернулась и, слегка виляя бедрами, удалилась. В приемной упала на диван, как подкошенная. Жанна принесла водички.

— Ирина…

— Да?

— Боюсь вас расстроить, но связь была с руководителями отделов и подразделениями. Как бы сказать помягче, практически вся компания наблюдала за вашим… заявлением. Будьте готовы, особенно после вчерашнего.

— Спасибо. — Так, рано расслабляться. Дойти до кабинета и не потерять лицо.

Главное не смотреть по сторонам. Хорошо. Да и плевать на них. Две недели и она забудет «АнФилЛаду», как страшный сон.

В кабинете ее ждала Настя со стаканом воды, которая подозрительно пахнет… валерьянкой? Выпила залпом и рухнула на диван.

— Никого не впускай.

Не успела. В кабинет ворвался Алек.

— Что происходит, Ир?

Какой-то он бледный, нервный, пальцы подрагивают. Неужели из-за ее спектакля? Не похоже.

— Насть, сходи погуляй, — закрыла за подругой дверь на ключ. — Алек, с тобой все в порядке?

— Ир, я ничего не понял. Вчера звонил тебе, сегодня. Ты вообще телефон смотрела?

Нет. Ей как-то не до него было ни вчера, ни сегодня.

— Что?

— Вчера после обеда некий капитан Сергеев явился в кабинет Светланы Князь и задержал ее, как подозреваемую в совершении преступления.

На Алека больно смотреть. Нервные движения, губы сжаты, но иногда подрагивают от напряжения.

— Садись, я расскажу, что знаю. Но меня вчера к обеду уже не было.

— Я в курсе ваших брачных игр с Князем. Сейчас меня интересует Светлана.

Ира иронично приподняла бровь.

— Потому что у вас с ней свои брачные игры?

Алек подался вперед.

— Малыш, давай без шуток. Мне не до них, честно. Расскажи, что знаешь.

Белоснежка поведала ему о вчерашнем утреннем визите и решении Анатолия Филипповича.

— Поверь, я не ожидала, что он начнет так быстро действовать.

Алек барабанил пальцами по столу.

— Ириш, малыш, пожалуйста, я тебя прошу, поищи еще. Хоть что-нибудь, что может ей помочь. Это не она! Я уверен на двести процентов.

— Алек, ты влюблен…

— Нет! Дело не в этом. Я же не зря здесь с тобой месяц торчу. Это не Света! Кто-то другой. И этот другой почему-то решил подставить ее. Понимаешь?

Если бы Алек не был ее братом, не поверила бы, но ему она доверяет больше, чем себе.

— Анатолий Филиппович считает, что она ненавидит и Сергея, и меня. Тебя не смущает?

Он поднялся и нервно заходил по кабинету.

— Все изменилось.

— Да? Когда же?

— В воскресенье.

— Алек!

— Малыш, поверь мне. Как только вся эта хренотень закончится, Света поговорит с бывшим и расскажет правду. Она просто не успела — вы вчера слишком быстро свалили.

Ира разнервничалась следом за ним. В принципе она и сама не верила в виновность Светланы. Придется разбираться.

— Я попробую.

— Малыш, не пробуй. Просто найди! Ты можешь.

Глаза в глаза.

В носу защипало. Ради брата, ради Димки. Кивнула, не зная, что еще ответить.

Две недели до полного увольнения пролетели, как один день. Ее оставили в покое все, как ни странно.

Как она поняла Анатолий Филиппович, уже сделал собственные выводы. Алек вплотную занимался юридическими вопросами, связанными со Светланой. Сергей. С ним ничего не понятно. Вроде бы на работе к ней никаких претензий. Позволил заняться расследованием дальше. В виновность Светланы он в отличие от отца не верил.