— Вот они уже благополучно сошли с моста, и никто не свалился в пропасть. Интересно, куда они идут, — размышлял вслух Паоло. — Синьор, эта дорога ведет на мост и нам тоже его не миновать? У меня в ушах гул от шума этой бешеной речки, скалы, как тени, так и давят, а тут еще этот мост, синьор. Зачем вы заставили меня молчать? Лучше бы я пел для храбрости.

— Помолчи, Паоло, — остановил разговорившегося слугу Винченцо. — Путники, должно быть, уже близко, хотя мы и не видим их.

— Значит, эта дорога ведет к мосту, синьор, — грустно вздохнул Паоло. — А вот и они, обогнули скалу и движутся прямо на нас.

— Потише, Паоло, это паломники, — шепнул ему Винченцо. — Укроемся в тени скал, пока они пройдут. Помни: любая неосторожность может погубить нас. Если они нас заметят и окликнут, отвечать буду я.

— Слушаюсь, синьор.

Беглецы теснее прижались к скале. Голоса паломников звучали все ближе.

— Хотя бы слышишь веселые голоса, и то легче, — проворчал Паоло. — Видимо, веселая собралась компания.

— Паоло, ты забыл, что я тебе сказал, — резко оборвал его Винченцо.

Паломники, заметив их, сразу умолкли. Лишь проходя мимо, один из них, видимо старший, коротко поприветствовал их. Приветствие хором повторили остальные.

— Здравствуйте, — ответил Винченцо. — Утренняя служба уже закончилась, — добавил он и тронул лошадь.

— Но если поспешите, то успеете на вторую мессу, — сказал, не выдержав, Паоло и последовал за господином.

— Вы только что из храма, не так ли, синьоры? Не знаете ли…

— Мы такие же бедные паломники, как и вы, святой отец, и ничего не знаем, — ответил Паоло. — Доброго вам пути, святой отец, вот уже и светает. — Он поторопился догнать Винченцо и Эллену.

Винченцо хорошенько отчитал его за неосторожность.

— Слава Богу, все уже позади, синьор! — облегченно воскликнул Паоло, прислушиваясь к удалявшимся голосам паломников, запевших молитву. — Теперь из всех опасностей нам остался только этот мост. Я надеюсь, мы и с этим справимся.

Они уже въезжали на шаткий настил моста, как позади послышались голоса. Их нагоняла группа паломников, возвращавшихся из монастыря. Их голоса гулко отдавались в ущелье.

Эллена испуганно посмотрела на Винченцо, но он ободрил ее взглядом, хотя и сам встревожился, когда подумал о погоне. Но, пришпорив лошадь, попросил Эллену и Паоло поспешать за ним.

— Это всего лишь паломники, синьорина, — успокаивал Эллену Паоло, — иначе они не кричали бы так громко.

Беглецы ехали так быстро, как позволяла каменистая разбитая дорога, и вскоре голоса паломников уже не долетали до их слуха. Однако Паоло, ехавший последним, оглянувшись назад, вдруг увидел совсем близко двух путников в широких плащах, следующих за ним. Прежде чем он успел предупредить об этом Винченцо, те уже поравнялись с ним.

— Вы возвращаетесь из монастыря, брат мой? — спросил один из них.

Винченцо, услышав голос, обернулся и спросил, кто спрашивает об этом.

— Всего лишь бедные паломники, утомленные трудным путем и просящие подвезти их из сострадания, — ответил голос.

Как бы ни был добр и сострадателен Винченцо, он отлично понимал, что сейчас не время думать о благе случайного ближнего, когда Эллена в опасности. Его подозрение возросло, когда путник, не обескураженный отказом, стал расспрашивать, куда они держат путь, и попросил разрешения присоединиться к ним.

— Эти горы опасны, брат мой. Здесь нередко путника ждут разбойники. Чем больше людей держится вместе, тем безопасней.

— Если вы так устали, брат, то как вам удалось нагнать наших лошадей? — поинтересовался Винченцо. — Более того, вы уже обогнали нас.

— Это страх перед разбойниками, брат мой. Он двигал нами.

— Вам нечего их опасаться. Достаточно замедлить шаг, и вас нагонит большая группа паломников, которые следуют за вами. Они совсем близко.

На этом он закончил беседу с незнакомцем, пришпорил лошадь, и вскоре навязчивые путники остались позади. Когда они исчезли из виду, Винченцо наконец успокоился. Перевал был пройден, и они свернули с главной дороги на пустынную проселочную, ведущую на запад, в сторону городка Л'Акуило.

Там пел пастух дубам и ручейкам.

Шагало утро серыми стопами,

А солнце прокатилось по холмам,

В залив на западе роняя пламя.

Мильтон

С вершины горы их взору открылось сверкающее в лучах взошедшего солнца озеро Челано, а на горизонте — предгорья Апеннин. Отсюда, решил Винченцо, их путь в Неаполь будет более безопасным. Эти глухие места лежали вдали от больших дорог и монастыря Сан-Стефано. Им теперь не должны грозить неожиданные встречи с паломниками. Мысль о монастыре напомнила ему, что в этих краях они тоже, очевидно, есть, и в одном из них они с Элленой могли бы обвенчаться.

Путники спустились в оливковую рощу, и вскоре попавшиеся навстречу крестьяне указали им дорогу на Л'Акуило. Они ехали через апельсиновые и лимонные рощи, вдыхая аромат цветущих деревьев, и мечтали об отдыхе в одной из разбросанных среди деревьев крестьянских хижин.

Однако большинство из них было пусто в этот утренний час. Их хозяева, видимо, трудились в цитрусовых рощах и виноградниках или же пасли овец и коз на лугах. Паоло первым услышал звук пастушьего горна и обратил на это внимание Винченцо.

— Слышите, синьор? Если это пастухи, то у них мы можем раздобыть что-нибудь из еды для синьорины.

Винченцо тоже услышал совсем близко звук пастушьего барабана.

Они последовали через луг на звук рожка и вскоре увидели хижину в тени олив, а невдалеке и ее владельцев. Расположившись под каштаном, пастухи услаждали слух звуками пастушьего рожка и барабана. Эта мирная сценка, еще встречающаяся в далеких предгорьях Абруцци, своей идиллической простотой и покоем вызывала в памяти рассказы об античной Аркадии.

Пастухи, люди с грубыми загорелыми лицами, дружелюбно встретили путников. Старший из них, видимо глава семьи, выслушав их просьбу, тут же провел их в хижину, где угостил козьим сыром, лесным медом и сушеным инжиром.

После завтрака падающая от усталости Эллена получила возможность отдохнуть в сравнительной безопасности. Винченцо сел на скамью у входа, а Паоло, заняв место под оливой, внимательно осматривал окрестности. Вполголоса хозяин и слуга обсуждали завтрак и недавно встревожившую их встречу на дороге.

Час спустя, когда Эллена смогла присоединиться к нему, Винченцо предложил ей не спешить с отъездом, пока не спадет жара. Решив, что Эллена, отдохнув, выслушает его более спокойно и благосклонно, он снова завел речь о том, как важно ускорить их бракосочетание, ибо впереди их могут ждать самые неожиданные осложнения и опасности.

Девушка, задумчивая и печальная, молча слушала. В душе она соглашалась с его доводами, но мысль о том, что отец и мать Винченцо расценят этот брак как бестактное вторжение нежеланной невестки в их дом, приводила ее в ужас. Ведь они открыто высказали свое презрение и враждебность. Их несправедливость уже причинила ей тяжкие страдания, и она едва избежала еще более страшной участи. Незачем быть деликатной и совестливой в отношении их. Но мысль о Винченцо, о себе и их любви и счастье остановила ее и повергла в смятение. Ей хотелось сказать, что она любит его и благодарна за все, и объяснить, что мешает ей дать свое согласие.