появляясь в самых уязвимых местах. На самом деле суточный марш крупного регулярного кавалерийского подразделения только процентов на двадцать больше, чем суточный переход пехотного подразделения.

На постой наша бронерота вместе с дивизионом колесных самоходок встала в небольшом венгерском селе с труднопроизносимым названием. Вылез я из броневика, огляделся и плечами пожал: село как село. Беленые, крытые соломой хаты, небольшая беленая церковка с православным крестом, чуть дальше на центральной площади расположились крытые навесы рынка. В самой России, да и в Малороссии села куда как зажиточней!

Конечно, наши, русские, броневики произвели здесь фурор — на фоне сонной сельской идиллии они выглядели, как пришельцы из другого, прекрасного и яростного мира!

Встречать нас — невиданных гостей, пахнущих разогретым металлом, бензином и машинным маслом вышел сам староста. Как я понял село, хоть и венгерское, населяли преимущественно русины и сербы. Усадьба помещиков-венгров располагалась дальше километрах в трех. Там, при хозяевах, как рассказал нашему командиру староста, находился и небольшой отряд поместного ополчения.

Все-таки как нелепо в этой Австро-Венгрии все устроено: помещики — венгры, а работают на них — наши братья-славяне. И ведь что интересно, сами же венгры, сколько они сами революций устраивали, чтобы, значит, из-под власти австрияков выйти и независимость получить. Ну, получили, стал-быть, сами независимость, а вот поделиться правами и свободами с теми же самыми сербами, босняками, русинами, чехами, словаками как-то не спешили...

Одно слово — «лоскутная империя»!..

*****

Я так думаю, да и ребята наши тоже: правильно мы на Габсбургов этих войной пошли, за правое дело — за освобождение славян! Оно ведь как сперва было-то — по высочайшему указу Его Императорского Величества Николая во все полки, которые должны были выступать супротив Австро-Венгрии прибыли офицеры из ГПУ — Главного политуправления. И вот они на кратких курсах и просветили нижние чины, за что мы воюем. Да оно и так понятно: со времен императора Николая I, который хотел объединить всех славян под своей рукой, со времен героической обороны Севастополя 1854 — 1856 годов Российская империя стремилась к этой благой цели, но на пути у нее всякий раз вставала Великобритания. Заносчивым англичанам претило прямое противостояние с Православной панславянской империей — от Балкан до Армянского и Грузинского княжеств. А там и Персия недалече...

*****

Штабс-капитан Ульянов сразу же распорядился выставить караулы, выделил из состава подразделений дежурные огневые средства. Топливозаправщики протянули свои шланги к броневикам. Мой экипаж тоже нашего «Медведя» накормил. А там уже и горячий ужин подоспел. Мы, как татарская орда, всё своё с собой таскаем — походные кухни с запасом продовольствия, и даже питьевую воду! Светлейший князь под страхом разжалования запретил войскам пользоваться местными источниками воды, и не только реками и озерами, а и даже колодцами. Мол, почти везде там зараза, микробы! Это такие крохотные зверьки, они в воде живут, мне в лаборатории показывали.

Ну и топливо, понятно, тоже с собой — ведь если продовольствие и воды, если прокипятить, можно найти на месте, то бензин — нет! У нас, в Российской империи братья Нобили сеть заправок открыли в прошлом году — по пять штук в Москве, Санкт-Петербурге и Нижнем Новгороде, да по две штуки в Одессе, Варшаве, Казани, Риге, Твери, Киеве, Харькове и Юзовке, недавно переименованной в Донецк.

В газетах писали, что и Кайзер Вильгельм, шурин нашего Государя-императора, у себя в Германии тоже бензоколонок понаставил. Но это все же — промышленно развитая европейская страна.

А вот Австро-Венгрия, даром, что страна большая, а промышленность, по сравнению с Россией, как в позапрошлом веке! Конечно, есть и здесь заводы, но расположены они в Чехии, а не в самой Австрии. К тому же, если раньше немцы размещали свои производства на землях Двуединой монархии, то сейчас уже все по-другому. Стараниями нашего государя-императора и светлейшего графа Рукавишникова размещать производства германцам стало выгоднее в России.

Из-за императора Франца-Иосифа Австро-Венгрия лишилась многих технических новинок. Да о чем говорить, если император австрийский запретил даже телефон к себе во дворец проводить! А долгое время по его же распоряжению заводы в столице Австрии — Вене, не строились. Августейшая персона до того революции боялась, что даже распорядилась, не без участия канцлера Меттерниха — такого же непрошибаемого ретрограда, не строить в столице промышленных предприятий. Ради того, чтобы все оставалось, как встарь, чтобы день нынешний походил на день вчерашний, а о будущности и речи не было — казалось, и существовала Австро-Венгрия.

Так, что никаких бензоколонок в округе и в помине не было! Но кто-то умный (подозреваю, что снова наш «отец родной» генерал Рукавишников) заранее всё предусмотрел — в подразделениях «нового строя», таких как наш Лейб-гвардии конно-механизированный Лихославльский полк или скажем, Атаманский или Кирасирский, имеются механизированные обозы, благодаря которым мы можем выполнять глубокие рейды, перерезая коммуникации противника и громя ближние тылы.

Как раз мы с ужином закончили, как поступил новый приказ — выдвинуться в господское поместье, при сопротивлении противника — уничтожить. Бойцы очень этому обрадовались — все были разозлены засадой венгерских улан и мечтали поквитаться с противником.

Поручили атаку моему взводу. К господской усадьбе выдвинулись четыре «Медведя» и четыре «Вепря» с пехотой под общим командованием командира роты поручика Засечного.

Венгерские гонведы ждали нас за баррикадой поперек мощеной камнем дороги к господской усадьбе. Из-за поваленных деревьев, перевернутых телег и какого-то хлама ударил довольно плотный ружейный огонь. Пули с характерным звоном щелкали по броне. Но что могли сделать стальградской броне дульнозарядные гладкоствольные ружья?

Все четыре наших броневика медленно двинулись вперед, поливая баррикаду раскаленным свинцом. Я от души дал несколько длинных очередей из «Единорога», поворачивая пулеметную башню вдоль баррикады! Стреляные гильзы сверкающим дождем сыпались в мешок гильзосборника. Тяжелые пули легко пробивали весь этот хлам, за которым прятались враги. Глядя в перекрестье прицела, я видел, как падали человеческие фигурки.

Пока мы вели обстрел с дальней дистанции, наши пехотинцы обошли баррикаду с обоих флангов. «Вепри» подошли на пятьдесят метров и высадили десант. Пехотинцы рывком проскочили несколько десятков метров и одновременно, по команде, бросили ручные гранаты. Импровизированное укрепление заволокло дымом, во все стороны полетели какие-то обломки и щепки. Этот мусор еще не успел упасть на землю, а бойцы уже ворвались на позицию врага, стреляя во все, что шевелилось.

Уцелевшие венгры бросились бежать от разбитой баррикады. Мы их не преследовали и в спину не стреляли. Зачем зря патроны переводить? Деваться им все равно некуда.

Проверив