Я понимала. И вдруг резко подняла голову. Что он сказал? Любимую женщину?

Я задохнулась, кожа покрылась мурашками, сердце уже не просто билось, а готово было сломать мне ребра. Я посмотрела ему в глаза, но отвернуться уже не могла. Пожирала взглядом. Боже, как же я скучала по нему. Мне не верилось, что он сейчас рядом. После той дикой боли, что причинил мне. После всего того, что я себе напридумывала. Он здесь. Он сам искал этой встречи.

– Тогда зачем сейчас? – спросила я и тяжело вздохнула. Он вдруг резко схватил меня за руку.

– Потому что без тебя я уже в труп превратился. Я болею тобой, понимаешь?

От его пальцев прошел электрический разряд. Я прикоснулась к его коже и с трудом сдержала мучительный стон. Я могла держать его за руку вечно. Где эта проклятая гордость? Где она, черт ее возьми? Он ведь вышвырнул меня, затоптал, наплевал в душу. И сделает это снова. А я сижу с ним в машине и с ума схожу от счастья. Только сказать «нет» сил не было. Отпустить его руку тоже.

– Я узнал, что ты уехала к матери… Не удивляйся, я все о тебе знаю. Каждый твой день. Как ты его провела. Что делала… Я был обязан, иначе у меня просто не хватало сил вынести все это вдалеке от тебя. Но так больше продолжаться не может, Оксана. Я больше не согласен быть вторым. Я просто убью тебя, или твоего мужа, понимаешь?

Его глаза блеснули яростью. Тогда я еще не понимала, что он не шутит. Просто я еще не знала, кто такой Руслан Царев.

– Поэтому я сейчас отвезу тебя домой, и мы забудем об этой встрече. Я забуду, и ты забудешь. Или…

Я задержала дыхание.

– Или ты уйдешь от него. Ко мне. На моих условиях.

Уйти от Сергея? Сейчас? Но как? Я не готова, я должна объясниться, подумать. Я так не могу. Господи, зачем он так со мной?

Я открыла рот, чтобы ответить, но Руслан сделал предостерегающий жест рукой.

– Ни слова, Оксана. Я не хочу ничего другого, никаких отговорок. Я не согласен на меньшее. Или ты моя, или его. По-другому никак. Я не буду делить тебя ни с кем. Я больше не полезу в эту чертову петлю, в этот проклятый треугольник.

Руслан смял пачку от сигарет с такой силой, что костяшки его пальцев побелели.

– Решай. Выбор за тобой. Хочешь быть со мной – бросишь его.

Я молча толкнула дверь и вышла на улицу. С серого неба сорвался первый мокрый снег. Он падал мне на щеки. А у меня перед глазами все кружилось, мелькало. Я понимала, что сейчас я должна принять это решение. И нет больше поблажек, времени. Ничего нет. Руслан вышел следом за мной и встал сзади.

– Я все понял. Иди в машину. Я отвезу тебя домой.

Я резко обернулась к нему. Что он понял? Ни черта он не понял. Руслан смотрел мне в глаза и вдруг привлек меня к себе. Я дрожала всем телом. Перед глазами лицо Ванечки и Сергея. Я не могу так с ними. Не могу, я не принадлежу себе. Но и без Руслана для меня нет жизни. И он прав – так продолжаться не может. Я высвободилась из рук Руслана и вернулась в машину.

– Отвези меня домой, пожалуйста, – попросила я.

Он привез меня в город, как я и хотела. Когда я выходила из автомобиля, Руслан взял меня за руку и вложил в нее ключи.

– Если решишь, придешь. Я буду ждать тебя до завтра. Ничего не решишь – выброси. Я потом сменю замок.

Я сжала ключи в ладони, металл обжег кожу холодом. Заскрипели покрышки, джип сорвался вихрем с места и исчез за поворотом. Я так и осталась стоять с ключами в руках.

В голове пульсировали его слова: «Я болею тобой». А я не просто им болею, я без него умру.

Я вернулась домой, переступила порог и почувствовала, как стены крутятся перед глазами. Это мой родной дом, я жила в нем столько лет, создавала уют и мечтала, как мы сделаем ремонт. Сюда я принесла Ванечку из роддома. Я закрыла глаза. Как же трудно сделать выбор. Практически невозможно. Вспомнила эти недели, когда сходила с ума без Руслана, и мне стало страшно, что еще раз я разлуки не переживу. Он прав. Я обязана что-то решить и перестать жить во лжи. Сергея дома не было, и я трусливо подумала о том, что не решилась бы сказать ему в глаза, что я ухожу. Подошла к журнальному столику, взяла блокнот и вздрогнула – на первой страничке был список продуктов. Я писала его еще в той жизни, где не знала Руслана. Я вырвала этот листик, смяла и бросила на пол, а потом написала Сергею записку. Я не помню, что именно. Наверное, все, безжалостно и жестоко выплескивая всю правду. Посмотрела на листок затуманенным взглядом и поняла, что дороги назад уже не будет.

Я складывала вещи в маленький чемодан. Автоматически поправляла складки, упаковывала. Пока вдруг не почувствовала, что нахожусь не одна. Обернулась. Сергей стоял в дверях, сжимая в руках мою записку. Он был бледен, как смерть, я никогда еще не видела его таким злым. Он подошел ко мне и дал мне звонкую пощечину наотмашь, так, что в голове зазвенело. А я стерпела, только прижала руку к щеке и закусила губу. Заслужила.

– Уходишь, значит? К другому мужику?

Я промолчала, опять подошла к шкафу, взяла стопку кофточек и положила в чемодан, разложенный на постели.

– Вот так все просто, да, Оксан? Я не заслужил разговора с глазу на глаз? Не заслужил знать правду?

Я не могла ему ответить, слезы застилали глаза. Он прав. Во всем прав. Я – дрянь. Самая последняя, и я об этом знаю. Внезапно Сергей схватил чемодан.

– Поговори со мной! Слышишь?! Скажи мне, почему? Чего тебе не хватало?

Я схватилась за ручку чемодана и дернула к себе.

– Отпусти, Сергей. Сейчас это уже не имеет значения.

Его глаза сверкали гневом и болью.

– Не имеет значения? Семнадцать лет тоже не имеют значения? Наш сын не имеет значения? Моя жизнь не имеет значения? Ты – эгоистичная тварь, вот ты кто!

– Отпусти, – попросила я и дернула чемодан на себя, вещи посыпались на пол, но он не отпустил.

– Не отпущу, пока ты не скажешь почему. Я хочу знать.

Я обессилено упала в кресло.

– Мне нечего тебе сказать. Прости, Сережа. Так вышло. Ты не виноват. Это исключительно моя вина.

Он долго смотрел на меня, а потом вдруг сгреб вещи с пола, засунул в чемодан и схватил меня за локоть, дернул на себя.

– А знаешь что? Убирайся! Вали отсюда к своему е****ю. Давай! Пошла вон! Дрянь неблагодарная. Давай, вали!

Он потащил меня к двери и силой выпихнул на лестничную площадку. Закрыл дверь у меня перед носом. Я зарыдала, в голос. Пошла медленно к лестнице, ноги подкашивались, сердце билось в самом горле. Но почему так? Почему я ухожу, а мне так больно? И больно остаться, и жутко все бросить. Я почувствовала, как сильно кружится голова и села на ступеньку лестницы, закрыла лицо руками. Вот и все. Я развалила свою семью, я оставила Ваню без отца и иду в неизвестность к человеку, которого пусть и люблю, но совершенно не знаю. И я вдруг поняла, что сил спуститься с лестницы и уехать я уже не нахожу. Я раздавлена. Потеряна. Я так запуталась, что у меня голова идет кругом.