– Я не понимаю, – сказал Кайл после нескольких бесплодных попыток.

Он выключил компьютер и принтер, опустился на четвереньки, отключил и то и другое от сети, опять включил в сеть, запустил компьютер снова. И тут выяснилось, что…

– …эта чертова железка теперь отказывается читать мою карту, а я, разумеется, не догадался сохранить твои фото на компьютере.

Кайл извинился. Корин засмеялась. Он поклялся, что у него все получится. Он начал все сначала, этап за этапом, попутно объясняя, что в идеале, если бы он перенес снимки, чего ему не удавалось сделать теперь, достаточно было… В «радионяне» раздался плач Кристы. Корин умчалась к дочери, а Кайл остался сидеть на полу. Ошарашенный.

«Никогда».

Проклятые фотографии остались только в его мобильном, а Кайл все никак не мог понять, почему. Хотя он считал логичным и нормальным, что они останутся в его телефоне. Но они были нужны Корин. Так или иначе, их надо было скачать.

– Проклятье! – выругался он вслух. Он был упрямым и настойчивым. Артистичным и точным. Потому что артист всегда точен, особенно когда у него что-то не получается.

Он начал все сначала, потом еще раз. Это повторялось так долго, что он забыл о времени обеда. И как обычно, за ним пришла Джейн.

– Я думала, ты погружен в свою музыку.

– Эти фотографии не скачиваются!

– Какие фотографии?

– Те, которые я обещал отдать Корин.

Кайл сунул мобильный под нос сестре. Сначала Джейн ничего не сказала. Потом заметила, что фотографии удачные, но они причинят ему боль, если он сохранит их. И будет смотреть слишком часто. Кайл ответил, что это его проблема.

– А если Пэтси их увидит?

– Этого не случится.

Джейн покачала головой.

– Иди, поешь, чтобы немного поправиться.

Кайл не отреагировал, глядя на красное платье Джейн так, словно увидел его первый раз за день.

– Наряд подходит к случаю.

– Это подарок Дэна.

– Он приехал?

– И снова уехал. Но попозже он вернется.

– Тебе идет красный цвет.

– Я боялась стать похожей на Санта-Клауса.

– Приятная перемена после темно-синего и черного. И еще коричневого.

– У меня есть зеленый костюм и целая коллекция футболок разных цветов, но я не думаю, что сейчас подходящий момент для инвентаризации моего гардероба.

– Я все еще не купил тебе подарок, – сказал Кайл, вставая. – У меня не было времени…

– Я тоже.

Кайл обнял сестру за плечи. Они прошли по коридору, и он спросил, чего бы ей хотелось.

– Очень большую коробку бельгийского шоколада.

– Классно. Я играю в Брюсселе 6 января. Я тебе пришлю.

– Две коробки, пожалуйста.

– Договорились.

– А тебе чего хотелось бы? Ну, кроме того, что ты получить не можешь?

– Ничего. У меня все есть. Даже мигрень.

Джейн бросила на него взгляд. Кайл в ответ подмигнул.

– Догадываюсь, что ты мне солжешь, как всегда, но все же скажи, ты был у врача?

– Мне незачем врать тебе. Я бываю у врача.

– И когда ты с ним виделся?

– Не помню.

– Кайл!

– Мне тридцать лет, у меня бывают мигрени, как у миллионов людей на земле. Насколько я знаю, это их не убивает! Хоть раз в жизни, Джейн, займись своими делами, вместо того чтобы…

– Собираюсь это сделать, – с улыбкой ответила она.

Кайл присвистнул. Как мальчишка. И добавил, что это и в самом деле день подарков.

– Прибереги свой сарказм. И кстати, прошу тебя провести этот вечер в своей комнате. Я не хочу, чтобы ты бродил у меня под дверью.

Кайл отбросил прядь волос. Они подходили к столовой. Пахло французским фондю. Джейн вдруг спросила себя, не подведет ли ее экзотизм поставщика.

– В любом случае дети явно веселятся!

И в самом деле, они играли с кусочками хлеба, которые падали с вилок, и тянули сырные нити.

– Отсюда кажется, что это паутина, – сказала Джейн.

– Паутина не так вкусно пахнет. Кстати, о паутине: ты ее снимаешь под письменным столом?

– Тебе следовало бы знать, что пауки уничтожают летающих и ползающих паразитов.

– Если бы они уничтожали еще и тех, кто ходит на двух ногах!

– Молись, чтобы это произошло.

– Я очень этого хочу, – выдохнул Кайл. – Но кому молиться? Санта-Клаус уже ушел.

– Умоляй Арахну, прародительницу пауков.

– Ты мне не поверишь, но эти треклятые фотографии не желают покидать мой мобильный, – объявил Кайл, подходя к Корин, которая ставила посуду в посудомоечную машину. Она поняла намек, но ответила, что они в конце концов подчинятся.

– Можешь передать мне тарелки, которые стоят на столе? – попросила Корин.

– Я их очищаю, а ты ставишь, идет?

– Почему бы и нет.

Кто-то вошел в кухню и предложил им помочь, но Кайл ответил, что они отлично со всем справляются. И в любом случае в их распоряжении только одна посудомоечная машина и одна раковина. Ответ позабавил Корин, а интересовавшаяся ушла, слишком довольная тем, что ее избавили от хозяйственных забот.

– Скажи, ты не собираешься исчезнуть перед процессом?

– Нет. Зачем?

Он пристально посмотрел на нее.

– Корин…

– Конечно же, нет.

– Никуда не уходи, оставайся здесь. В этом доме тебе и твоим детям ничего не угрожает.

– Я это знаю.

– Ты обещаешь?

– Да.

– Скажи: «Я это обещаю».

– Я обещаю это, Кайл.

По телу Кайла пробежала неожиданная дрожь, и тарелка, которую он очищал, выскользнула прямо в мусорное ведро. Он посмотрел на Корин. Та притворилась – очень плохо, – что не заметила вызванного ею волнения.

– Я тебе об этом не говорил, но от Тимми я узнал, что мы были в аэропорту Лондона в одно и то же время.

Кайл рассказал, как ему показалось, что он видел ее волосы, и как он посмеялся над собой. А она призналась, что подумала о нем, когда увидела набежавшую толпу.

– Я спрашиваю себя, как ты со всем этим справляешься.

– По большей части меня это не слишком беспокоит.

– Что ты подумал о Тимми?