За одним исключением. Ровно в тот момент, когда все вельможи разошлись и актер остался в храме наедине с одним единственным охранником, он вдруг успокоился. Совсем успокоился. Развернулся и направился к противоположной двери.

— Эй, ты куда! Тебе сейчас на сцену выходить. — Боец охраны, пытавшийся рассмотреть в дверную щель, что происходит на площади, чуть не упустил актеришку.

Тот смерил охранника презрительным взглядом, отдернул руку и наотмашь ударил охранника по щеке. Боец опешил, схватился за кинжал, только было уже поздно, Он не понял, что произошло, его сжали щупальца неизвестного чудища, руки оказались плотно прижаты к телу, ноги спутаны, рот закрыт. Щупальца продолжали сжиматься до того момента, когда выпученные глаза охранника не помутнели и тот не обмяк, теряя сознание. В эту же секунду неизвестное чудище вобрало в себя свои то ли руки, то ли ноги, чуть уменьшилось ростом, оправилось, и к двери повернулась уже невысокая бледная женщина, обладающая странным свойством быть незаметной.

— Дея. — Лина кинулась ей на шею. Ским же первым делом проверил охранника.

— В отключке, — бросила химера через плечо.

— Я в тебе не сомневался, — соврал Источник. Но Дея улыбнулась.

— Я свяжу его. Вам пора на сцену. — Химера взяла у Скима веревку и подтолкнула их к занавесу.

Лина еще раз обернулась. Дея ободряюще пожала ей руку. Кивнула Скиму. Источник и его жена взялись за руки и сделали шаг вперед, а химера обхватила себя руками и сползла по стене. Она знала, что охранник еще не скоро придет в себя, а ей очень надо было унять дрожь. Сейчас она никак не могла справиться с эмоциями, нахлынуло все, пережитое ею в последние дни.

Дея отправилась в столицу раньше всех. Самое слабое место их плана было в том, что химера не знала, как выглядит актер. Как бы ни старались сестры Эйхерат, описывая его, химере этого было мало. Тогда Мастер Законов предложил более сложный, но более надежный ход. Актера должны были гримировать. Так, чтобы он стал пародией на Скима. В тот день Глава городской управы и совершил подмену. Куда делся несчастный, никто не узнал. А вот его место заняло чучело с неестественными глазами и выбеленными волосами. Это у них получилось здорово.

Химере пришлось прожить жизнью странного пугала два дня. Это были очень тяжелые для нее дни. Она безумно боялась себя выдать. Разыгрывала чуть ли не паралич от испуга и ни с кем не разговаривала. На самом деле испуг Дея не то чтобы разыгрывала. В ее голову то и дело приходили мысли, что у подельников может не получиться протащить Скима. А вдруг их раскроют, а вдруг уже сейчас в доме Эйхератов облава? А вдруг на той горной дороге произошел обвал и Ским Левиан попросту не успел?

Лина слишком легкомысленно обещала мужу, что Дея, если что, просто сбежит с ней в другой мир. Да, магия химеры была другой природы, но на столичных улицах и площадях в этот день лежало столько блоков, что Дея даже думать боялась о применении какой-либо магии в принципе.

Поэтому сейчас, когда охранник был обезврежен, а Ским Левиан на помосте, химера, пожалуй, была единственной, кто не хотел смотреть на площадь. Больше всего сейчас она хотела свернуться калачиком, желательно в каком-нибудь другом мире, и поплакать.

* * *

Ским стоял за спиной Того-кто-называл-себя-Королем. Он смотрел на его затылок и думал, что по приказу этого человека убили всю его семью. Мать, отца, брата, младшую сестру… Сейчас он не думал о том, что пережил сам. Он размышлял, насколько легко просто рукояткой меча ударить в темечко, и все. Все отомщены.

Ему пришлось глубоко вздохнуть и закрыть на секунду глаза, чтобы отогнать эти мысли. Он обязательно сделает это. Потом. Его взгляд упал на Еверну. Дорогая тетушка. Так вот как бы сейчас выглядела мама. Почти не изменилась. Тонка, изящна, только лишь морщины вокруг глаз да вокруг рта. И руки трясутся. Знатно тебя запугали, дорогая тетушка.

Как раз в это мгновение они обернулись. Еверна и ее муж. Ну что ж, Ским здесь за тем, чтобы показать, кто тут на самом деле Величайший. Он сделал шаг вперед и в сторону. Он должен был выйти, но не подставлять же Величайшему спину! Ским Левиан обвел взглядом площадь. Уверенный, сильный, красивый мужчина смотрел с помоста на толпу разодетых людей. Улыбок и шуток больше не было.

— Спасибо, что отозвались на приглашение.

Говорил он негромко, но в этой тишине слышно было каждое слово. Взгляд его блуждал по лицам. Задержался на юном принце в странном фиолетовом плаще.

— Вы тоже Источник. — Он не спрашивал. Он просто говорил то, что видел. — Вдвойне приятно.

Толпа на площади загудела, некоторые стали оборачиваться на фиолетового посла. Тому пришлось сделать шаг вперед:

— У Истока мой отец, — объяснил он публике, — но есть вероятность, что я буду следующим.

Ским кивнул. Такое случалось. Раздвоение силы. Как с Астрель и Еверной. Часто действующий Величайший начинал учить наследника и открывал ему часть власти.

— Так он действительно Источник? — Это спрашивали не Скима, это спрашивали фиолетового.

Тот замялся, задумался, поймал взгляд Левиана и, решившись, ответил:

— Насколько я могу судить, да.

— И я подтверждаю, что он Источник. — Кто-то стоял совсем на краю площади. Вероятно, он не хотел быть в центре событий, но сейчас счел нужным выкрикнуть свое мнение.

Толпа расступилась. Смуглый, высокий, сильный человек с невероятными зелеными глазами. Баррокка. Сам король.

Ским учтиво кивнул и ему.

— Я тоже вижу в нем силу! — От свиты одного из прибывших принцев отделилась фигура в золотом камзоле мага. — Я не Источник и достоверно говорить не могу. Но он полон магией и при этом не маг. А вот жена его маг. Сильный маг пути.

Площадь загудела, толпа заволновалась, Величайший увидел, что ситуация принимает совсем плачевный оборот.

— Ну что ж, то, что вы Источник, не вызывает сомнений, — попытался перекричать он толпу. — Но имеете ли вы право на Рузгард? Это может прояснить только тот, кто знает Скима Левиана.

Ским немного грустно улыбнулся и приветственно поклонился Еверне.

— Тетушка.

Еверна побледнела еще сильнее, хотя это казалось невозможным. Костяшки ее пальцев, сжимавших кубок, стали совсем белыми, а руки предательски затряслись. Величайшая смотрела на Скима, еле сдерживая слезы. Взгляд ее был взволнованный, растроганный, трепетный. Она подошла к краю помоста. Мурашки пошли по спине у Источника. Еверна явно что-то задумала.

— Мой муж и его соратники, — Еверна приподняла кубок, салютуя Величайшему, — уговаривали меня ни в коем случае не признавать