Говоря о мучительных...

Санни задержался, потом взглянул на Ноктиса, внезапно вспомнив все мучения, через которые ему пришлось пройти из-за этого бессовестного мошенника. Он стиснул зубы, вспоминая все способы, которыми он заставил бы ублюдка заплатить, если бы мог...

Тем временем мошенник широко улыбнулся, доставая из сундука сверкающий изумрудный медальон и бросая его Санни.

— Ага! Вот ты где... вот, лови!

Санни поймал медальон и изучил его с сомнительным выражением лица. Казалось, на драгоценном камне была вырезана почти невидимая, замысловатая строка рун...

— Интересно, что теперь задумал этот мошенник? Ах, как бы я хотел разорвать его хрупкое тело на мелкие кусочки и послушать, как он кричит. Думаю, я бы начал с пальцев и продвинулся дальше. По маленькому кусочку за раз...

Ноктис уставился на него со странным выражением, его лицо застыло.

Санни нахмурился.

— Почему этот идиот смотрит на меня? Боги, ну и псих. А? Подожди-ка...

Он моргнул.

— Почему это звучит так, как будто я говорю вслух? Черт, я что, тоже схожу с ума?

Колдун прочистил горло, затем осторожно спрятал руки за спину.

— Эм... да. Эта изумрудная безделушка, которую ты держишь в руках, — очень редкий и драгоценный магический амулет. Он может проецировать чьи-то мысли наружу и озвучивать их, превращая мысли в звук. Так что э-э... держись подальше от моих пальцев, пожалуйста. Я очень привязан к ним... в отличие от некоторых!

Санни побледнел.

— Что?! Нет! Он все это слышал! Подожди, черт... он и это слышал!

Он вздрогнул и поспешно уронил изумрудный амулет на пол, а затем в ужасе уставился на него.

Ноктис улыбнулся.

— О, Санлес... не волнуйся, друг мой! Я знаю, что это было просто дружеское подтрунивание. Я слышал вещи и похуже. На самом деле ты очень сдержанный, как для демона.

Он наклонился, поднял амулет и протянул его Санни с невинной улыбкой.

— Итак... как насчет того, чтобы сытно поесть и пообщаться? Нам многое нужно обсудить...

Глава 648: С Благими Намерениями

Через несколько минут Санни смотрел на стол, заставленный всевозможными вкусными блюдами. Стол был расположен на верхней палубе летающего корабля, откуда открывался захватывающий вид на разрушенное Королевство Надежды внизу.

Находясь так высоко в небе, он не мог не испытывать глубокого чувства дискомфорта. Страх перед Сдавливанием уже глубоко въелся в его кости... однако ужасного проклятия, которое определяло жизнь каждого на Скованных Островах, еще не существовало. Ему не о чем было беспокоиться.

Вернее, ему не нужно было беспокоиться об этой конкретной опасности. Однако вокруг него было множество других угроз.

Еду подавали послушные деревянные куклы, одетые в изысканные шелковые ливреи1. Санни был уверен, что каждый из оживших манекенов когда-то был живым существом, а их души были вырваны из тел и помещены в куклы человеком, сидящим напротив него.

1 Ливре́я — в буржуазных домах и при дворах форменная одежда особого покроя и определённого цвета для лакеев, швейцаров, кучеров и иных слуг. Обычно с выпушками, басонами, шерстяными аксельбантами, галунами, иногда с гербом господина на последних.

Сделав глоток охлажденного вина, собеседник лучезарно улыбнулся и жестом указал на еду.

— Не стесняйся, Санлес! Наслаждайся.

Санни немного колебался, затем протянул руку, чтобы положить на свою тарелку несколько порций аппетитных блюд. Он старался не прикасаться к изумрудному амулету, лежавшему перед ним, зная, что так он откроет все свои мысли проклятому колдуну.

Эта штука... возможно, была самой большой опасностью, с которой он столкнулся. Хотя способность общаться с людьми была тем, о чем он думал с первого дня попадания в Кошмар, делиться каждой своей мыслью — это было не то, с чем Санни был готов иметь дело.

Его Недостаток уже долгое время ограничивал то, что он мог сказать, поэтому его разум был для Санни своего рода убежищем. По этой причине у него появилась склонность к необузданности мыслей... Выдавать их безумному колдуну было не самой лучшей идеей.

Ноктис с беззаботной улыбкой наблюдал за тем, как он ест, а затем дружелюбным тоном сказал:

— Кстати, ты молодец, что убил этого мерзкого коня! Вот это подвиг! Какой доблестный поступок! Воистину, победа над ним была подвигом, достойным воспевания. Но, Санлес...

Колдун на мгновение замешкался, затем наклонился вперед и спросил с легким отчаянием в голосе:

— Пожалуйста, скажи мне, почему... почему, ради богов, ты убил коня?!

Санни, который делал глоток холодной воды, выплюнул все обратно.

Откашлявшись, он уставился на Ноктиса с убийственной яростью, пылающей в его звериных черных глазах, затем оскалил клыки и положил ладонь на изумрудный амулет.

— ...Что, черт возьми, ты имеешь в виду, почему я его убил?! Это ты послал меня в его проклятое логово! Конь был так близок к тому, чтобы стать моей смертью, что мне еще оставалось делать?!

Затем он сжал четыре руки в кулаки и прорычал:

— Что за наглый ублюдок!..

Санни, конечно, хотел, чтобы последняя мысль осталась невысказанной, но, к сожалению, один из его кулаков все еще касался зачарованного амулета.

Ноктис посмотрел на него, несколько раз моргнул, а затем вскинул руки вверх.

— Я никогда не хотел, чтобы ты сражался с ним! Разве я похож на идиота? Этот монстр уничтожил сотни существ гораздо страшнее тебя, зачем мне посылать на битву с ним простого демона?!

Санни открыл рот, затем закрыл его, затем снова открыл. Наконец, он прошипел:

— Ты мне скажи. Зачем ты послал меня в ту крепость?

Колдун глотнул вина, немного помолчал, потом горько вздохнул.

— Ну... знаешь... я просто подумал, что раз вы оба теневые существа, то ты мог ему понравиться. Разве вы не были знакомы еще тогда, когда ваш хозяин был еще рядом?

Санни несколько мгновений смотрел на прекрасного бессмертного, затем слегка вздрогнул и закрыл лицо двумя руками.

«Этот чертов дурак...»

На этот раз он был осторожен, чтобы не прикоснуться к амулету, пока думал об этом.

Хуже всего было то, что Ноктис небезосновательно полагал, что черный конь не станет нападать на Санни. Тело, в которое он сейчас вселился, действительно было знакомо с жеребцом много веков назад, еще при жизни их Лорда.

Проблема заключалась в том, что Санни заменил четырехрукого демона и поэтому не помнил, что знал черного скакуна, в то время как сам скакун сошел с ума за сотни лет одиночества и узнал своего старого товарища только за несколько секунд до смерти, когда его безумие отступило на короткий миг.

Итак, весь этот ужас, вся боль и мучения, через которые он прошел в кошмарах... были результатом трагического и жестокого поворота судьбы. Это был