— Вил, это Гейл Паркер, сотрудница Фрейли.

На девушке были длинные шорты и хлопчатобумажная кофточка; Вил в жизни не догадался бы, что она из правительства Нью-Мексико.

Девушка протянула ему руку: — Мне всегда хотелось посмотреть на вас, инспектор. С тех пор, как я себя помню, мне рассказывали разные истории о здоровенном черном коварном северянине по имени В. В. Бриерсон… — Она оглядела его с ног до головы. — На вид вы не кажетесь таким уж опасным.

Вил неуверенно взял руку Гейл и тут заметил хитрый блеск в ее глазах. Он встречал немало жителей Нью-Мексико после их вторжения на свободные земли. Некоторые даже не знали его имени. Многие были ему благодарны, считая, что он помог свергнуть правительство Нью-Мексико. Другие — те, кто до сих пор сохранил преданность старым идеям, — ненавидели Вила всеми силами души, придавая его личности уж слишком большое значение.

Вил улыбнулся и ответил девушке таким же беззаботным тоном:

— Мадам, я действительно большой и черный, но совершенно не коварный.

Реплику Гейл прервал невероятно громкий голос, разнесшийся по всей лужайке:

— ДРУЗЬЯ… — После небольшой паузы усиленный голос продолжал уже не так громко:

— Ой, это слишком… Друзья, я прошу уделить мне несколько минут вашего времени.

Подружка Рохана негромко проговорила:

— Как замечательно — речь!

Она говорила по-английски с сильным акцентом, но Вилу показалось, что он уловил в словах девушки сарказм. Сам он надеялся, что после отбытия Дона Робинсона ему больше не придется выслушивать «дружеских» речей. Захотелось посмотреть, кто собирается попотчевать их выступлением. У микрофона стоял глава Мирников, который разговаривал с Фрейли несколько минут назад.

Дилип протянул Вилу банку с пивом.

— Советую выпить, друг. Это единственное, что может тебя спасти.

Вил торжественно кивнул и открыл банку. Худощавый Мирник продолжал:

— Вот уже третий раз мы, Мирники, организуем вечеринку. Если вы были на предыдущих, то знаете, что мы собираемся сделать сообщение, но не хотим беспокоить вас длинными речами. Теперь, когда мы уже достаточно познакомились, я надеюсь, у вас хватит терпения меня немного послушать. — Тиуланг нервно рассмеялся, и в ответ послышались сочувственные смешки.

Вил глотнул пива и внимательно посмотрел на оратора. Он мог поспорить на что угодно, что этот парень действительно смущен и что он не привык выступать перед большой аудиторией. Вил уже успел изучить историю Тиуланга. С 2010 года до падения Мирной Власти в 2048 году Ким Тиуланг был Директором Азии. Он правил третью планеты. «Если ты диктатор, — подумал Вил, — тебе совсем не обязательно производить впечатление уверенного в себе человека».

— Кстати, я предупредил президента Фрейли о своих намерениях и предложил ему выступить с ответной речью. Он с благодарностью отклонил мое предложение.

Фрейли встал и сложил руки рупором.

— Вот придете на нашу вечеринку… Послышался смех, а Вил нахмурился. Фрейли — самый настоящий солдафон, для него не характерны красивые поступки. Тиуланг снова обратился к собравшимся:

— Ладно. В чем я хочу вас убедить? Присоединиться к Миру. Если нет, то продемонстрировать солидарность с интересами всех низтехов, которых представляют Мир и республика Нью-Мексико… Почему я прошу вас об этом? Мирная Власть пришла и ушла до того, как многие из вас появились на свет; то, что вы о ней слышали, — самые обычные выдумки, которые победители рассказывают о побежденных врагах. Но вы должны знать: Мирная Власть всегда стояла за выживание и благополучие человечества.

Голос Тиуланга стал тише.

— Дамы и господа, не вызывает сомнения одно: наше поведение в последующие несколько лет определит, выживет ли человеческая раса. Все зависит от нас. Ради будущего человечества мы не можем слепо следовать за Королёвой или другими выстехами. Поймите меня правильно: я восхищаюсь Королёвой и другими. Я испытываю к ним чувство глубокой благодарности. Они дали нашей расе еще один шанс. План Королёвых кажется очень простым и щедрым. Елена обещала, что, эксплуатируя свои фабрики, она сумеет поддерживать нынешний уровень жизни еще несколько десятилетий. — Тиуланг показал на холодильники для пива и жаровни. — Королёва утверждает, что ее оборудование придет в негодность на столетия раньше, чем в том случае, если бы она использовала его только для своих нужд. Пройдут годы, и системы одна за другой начнут выходить из строя. Мы сможем рассчитывать только на то, что сумеем к тому времени создать сами.

— Таким образом, — продолжал Тиуланг, — в нашем распоряжении есть всего несколько десятилетий, чтобы построить новые машины.., или превратиться в дикарей. Королёва и другие выстехи снабдили нас инструментами и базами данных, чтобы мы создали свои собственные средства производства. Думаю, мы все понимаем серьезность сложившегося положения. Сегодня я пожал несколько рук и заметил мозоли, которых там раньше не было. Я говорил с людьми, которые работают по двенадцать-пятнадцать часов в день. Пройдет совсем немного времени, и такие встречи, как эта, станут единственным перерывом в борьбе за выживание.

Тиуланг сделал паузу, и девушка-азиатка негромко рассмеялась.

— Вот оно, сейчас.

— Кто возражает против разумных доводов?.. Но Мирную Власть и наших друзей из республики Нью-Мексико не устраивают методы Елены Королёвой. Мы с вами словно попали в старую, как мир, сказку об уехавшем в дальние страны господине, о королеве в замке и о рабах, до седьмого пота трудящихся в полях. По причинам, которые так и не были раскрыты, Елена Королёва отдает информацию и оборудование отдельным людям — и никогда не отдает организациям. У одиночек, не присоединившихся к той или иной из двух группировок, есть только одна возможность во всем разобраться — следовать указаниям Королёвой.., вырабатывая навыки рабского труда.

Вил опустил банку с пивом. Теперь все собравшиеся молча слушали Мирника. Елена, конечно же, тоже слушала эту речь, но поняла ли она, к чему клонит Тиуланг? Скорее всего нет; слова главы Мирной Власти оказались полной неожиданностью для самого Вила, а он полагал, что уже оценил все доводы, которые можно привести против плана Королёвых. Интерпретация Тиуланга была тонким и скорее всего бессознательным извращением плана Марты. Елена раздавала орудия труда и оборудование в соответствии с тем, чем каждый человек занимался раньше. Если кто-то решал передать полученное Мирной Власти или республике — это его личное дело; Елена никогда не запрещала подобных передач.

Более того, она не давала никаких указаний: люди могли пользоваться ее дарами по собственному усмотрению. Королёва просто делала общим достоянием свои базы данных, необходимые для данного типа производства. Любой мог ими пользоваться, чтобы совершать сделки и координировать дальнейшее развитие производства. Те, кому это удастся лучше, естественно, вырвутся вперед, но сказать, что они обречены на «рабский» труд… Только государственные деятели могут потерять что-то при таком развитии событий.