— Ты неуправляемый выродок. Не знаю, в кого ты пошёл, может потомок тех ублюдков-магов, которые правили здесь рабами. Порченая кровь. Я столько лет покрывал тебя и прятал, чтобы ты подставил меня в самый важный момент моей жизни. Слышишь голоса? Это за тобой. Больше я не могу это терпеть, — он подтащил его к заднему ходу и распахнул дверь. — Убирайся, я не сдам тебя им и Серым! Но и видеть больше не хочу. Уходи! Убирайся!

Дверь захлопнулась за ним, и Эрик остался на улице, не веря, что это конец. Он ещё слышал, как мать пыталась успокоить отца, что-то торопливо шептала, но знал, что она боится его способностей не меньше. Как будто он не родной её сын!

Залаял на волков сторожевой пёс. Тоскливо сжалось сердце, глухо толкнулось в груди, а потом начала расти злость, дающая силы. Эрик ещё раз оглянулся на горящие в темноте окна родного дома, развернулся и скрылся в черноте леса.

… Разворот и бросок — нож плавно входит в податливое тело дерева. Он сосредоточенно вытаскивает нож и кидает ещё раз, а потом ещё и ещё, с каждым разом пытаясь задержать дыхание подольше и попасть ещё точнее в выбранное место.

От его точности и реакции зависит, останется ли он сегодня голоден, как дикий зверь. Или какой-то твари в джунглях не повезёт, раз ему не удалось найти себе пристанище на эту ночь. Он что, стал слишком мало похож на человека, что на него глядели, как на хищника из лесов?

Они предали его! Предали и выгнали родного сына и наследника. Злой колдун, демон!.. Отлично! И он принял себя таким, каким его хотели видеть.

* * *

Мир понемногу просыпался, и ему было плевать, что происходит с каким-то матросом посреди этого моря. Ничто не рухнуло, ничто не летело в бездну вместе с осознанием, что чья-то жизнь скоро оборвётся, как потрёпанный трос.

Над холодной гладью разлился лёгкий румянец и белесое солнце в один миг сверкнуло первым лучом прямо в глаза. Эрик сощурился, глядя перед собой. Растеклись по палубе клетчатые тени от вант, разошлись и истончились облака. Менялся ветер. И начиналась работа. И это лучше, чем снова вспоминать прошлое.

— Вахта грота, на реи!

Реи были круто обрасоплены налево, и выходить на укатку правой части паруса надо было осторожней, ибо этот шаг должен был быть прыжком. А после странных видений и бессонной ночи Эрик не чувствовал себя в прежней форме. Держа в зубах карабин, стоя одной ногой на вантах, а другую в шпагате переместив на нок, он наконец сделал рывок и приступил к работе.

Вскоре второй боцман подал новый сигнал в будку, на палубу выбрался и капитан. Эрик оглянулся. Настроен тот был решительно, хотя выглядел не очень-то здорово. Но всё же шёл сам. Вспомнился мятеж и то, как Алекс разозлился, учуяв, что Эрик пользовался силами. Но уж точно не ему обвинять его в злоупотреблении. Сам хорош! От той магии, которую капитан использовал во время шторма, аж воздух вокруг искрил. Никогда Эрик не видел столь сильного стихийного воздействия. И его способности по сравнению с этим кажутся просто шуточным развлечением.

Началось построение. Эрик вместе с остальными спустился, вахта и подвахта заняли свои места на палубе. Алекс прошёл перед ними, остановился и заговорил:

— Согласно Морскому Уставу, бунт на корабле карается смертной казнью. И в силу текущих обстоятельств, мы не можем откладывать исполнение приговора до возвращения в порт Энарии.

В это время на палубу выгнали мятежников со связанными перед собой руками.

Ошалевшие от воздуха и дневного света, те щурились и переступали с ноги на ногу. За день в трюме от них начало нести потом и затхлостью. Боцман, бывший хозяин на этой палубе, теперь выглядел жалко: ссутуленный и озлобленный, он больше напоминал побитого пса и только потирал шею. Зато Джофф выпрямился во весь рост и сверкал глазами.

Капитан глянул на него и равнодушно отвернулся.

— Вы знали, на что идёте. Суд на берегу приговорит к повешению, но я решил дать вам шанс. Тащите их на борт!

Байзен с ненавистью бросил:

— Это хуже чем смертная казнь! Не имеешь права!

— Прав у меня более чем достаточно. Наверх.

Те, кто вывел мятежников, начали волочь их за руки на борт. Кто-то подталкивал в спину оголёнными клинками, кто-то просто ждал, как обречённые карабкались наверх, оглядываясь на капитана.

Байзен споткнулся и свалился обратно на палубу. Сагиш схватил его за шкирку и снова поднял на ноги, крепко ткнув в спину кулаком.

— Лезь!

— Разрежьте им верёвки, — скомандовал Алекс. — Их рассудит море.

Джофф сильно рванулся из рук держащего его матроса и развернулся к капитану. Связанными руками дёрнул на груди рубаху, а потом влез на планширь и повернулся к ним. Во всю ширину на теле были вытатуированы символы покровителя: щит с обмотанной вокруг него цепью. На Джоффа тут же направили лезвия двух сабель.

Но он не сдался. Оскалился и, схватившись за снасти, громко закричал:

— Вы верите колдуну, парни! Тому, кто проклят нашим богом, да гляньте же сами! Да любой бы человек давно подох на его месте, а ему хоть бы чё! Гляньте, что за людей он притащил в команду, — Джофф поднял связанные руки и качнулся, чуть не упав. Остальные обрадовались задержке казни и тянули время, сопротивляясь и слушая Джоффа. — Такого же демона, как он сам, и девку, которую не потерпит ни одно судно, будь я проклят.

— Заткнись уже, — раздражённо прервал его Сагиш, подойдя вплотную. — Иди в бездну, вас там ждут.

Джофф обхватил снова трос, склонился к матросам на палубе и произнёс:

— Это вас там ждут. Я умру во имя Покровителя…

Алекс не выдержал и вмешался:

— Это во имя Покровителя ты, ублюдок, убил многих невинных парней? Тех, кто никому не желал зла. И теперь думаешь что святые символы дадут тебе защиту? Ты дрянь и заслуживаешь худшей смерти. За борт их всех! К Тёмному!..

Первым столкнули мелкого Хами, за ним боцмана. Два сдавленных крика и далёкий плеск. Эрик медленно повернул голову и вдруг впёрся глазами в Джоффа. Тот что-то задумал, Эрик чувствовал это. Будто воздух завибрировал, загудел от напряжения… Злоба окатила с головой, жгла ненависть и бесконечная жажда мести, жажда убить, уничтожить. Чтобы их всех!.. Чтобы не жаль умирать. Убить. От этой вибрации хотелось заткнуть уши, но руки не слушались.

Джофф дёрнулся и выпрямился. Встретился горящим взглядом с Эриком… и в следующий миг накинул ещё связанные руки на шею Сагиша, а затем рывком подтянул к себе. Задушенный верёвкой тот выронил клинок, пытаясь освободиться. Но не успел. Зато тиски ненависти разжались, и Эрик дёрнулся вперёд. Медленно, словно увязнув в воде. Бритоголовый так же медленно, широко ухмыльнулся и утянул матроса за собой, ухнув спиной в море.

Никто не успел и крикнуть. Эрик прыжком преодолел два шага, кинулся за борт и в последний миг схватил матроса за ноги. Рывок. Глухой удар плашмя о борт. Резкая боль в руках, сдавленный хрип матроса.