– Такое впечатление, как будто прошло куда больше трех дней, – добавил Роуэн.

Я не могла с ним не согласиться. Казалось, мы побывали в «Краю радуги» и на Инч-Бич вечность назад.

Я вылезла из машины и безвольно поплелась за парнями к будке, где мне должны были выдать билет. За воротами творился настоящий хаос. Поле кишело людьми, причем в самых необычных костюмах. Многие раскрасили себе лица, где-то виднелись кожаные плащи, где-то – балетные пачки. И повсюду гремела музыка. Разнообразные мелодии сплетались в тугой канат. Даже Иэн с Роуэном выглядели ошеломленными.

Наконец Иэн повернулся к нам и широко улыбнулся:

– Давайте прогуляемся, обвыкнемся тут и выясним, на какой сцене играет Titletrack. Согласны? – Он с надеждой посмотрел на меня.

Я сразу раскусила суть его плана: «Давайте отвлечем Эдди от мрачных мыслей!»

– Согласны, – сказала я, стараясь придать голосу радостный оттенок. Мы через многое прошли, чтобы сюда добраться. Глупо сейчас раскисать.

Несмотря на толпу и причудливые костюмы, «Электрик-пикник» начинался довольно мирно, со всеми привычными для фестиваля ингредиентами: сценами, лотками с едой, восемью миллиардами биотуалетов, аттракционами, орущими детьми, гадалками на картах Таро… Но постепенно мне начинало казаться, будто мы попали в цирк.

Первой странностью, на которую мы наткнулись, был затонувший автобус: ярко-красный, двухэтажный, наполовину погрязший в канаве. Следом нас поразил живой музыкальный автомат: сооружение размером с кабинку лифта, в котором целая группа исполняла песни по заказам. Потом нам встретились студенты в грязных костюмах бойцов сумо.

– Мне это не снится? – пробормотал Роуэн, недоверчиво их разглядывая.

Один из парней вдобавок нарядился в блестящую балетную пачку, приделанную к поясу.

– А как вам это? – Иэн показал пальцем на велосипед, сделанный из пианино.

– Такое впечатление, будто я провалилась в кроличью нору, – призналась я, втайне жалея, что эти чудеса не могут отвлечь меня от вибрирующего в кармане телефона.

В воздухе повеяло ароматом корицы, и Роуэн принюхался:

– Умираю с голоду. Что бы там ни готовили, хочу это съесть. Кто еще «за»?

– Я, – неожиданно для себя вызвалась я. Обычно от плохого настроения у меня пропадает аппетит, но кто отказывается от вкусной еды на фестивале? К тому же мама всегда говорит, что сливочное масло и сахар спасают от многих невзгод. И я была не прочь воспользоваться этим методом.

– Вы идите, – сказал Иэн, вытаскивая из рюкзака блокнот, – а я поищу сцену, на которой будет выступать Titletrack. Может, удастся щелкнуть пару снимков.

– Тебе что-нибудь взять? – спросила я.

– Не надо. Встретимся здесь. – Иэн помчался прочь и вскоре смешался с толпой музыкальных фанатов.

Мы с Роуэном прогулялись у лотков с едой и решили остановиться на вафлях, которые оказались на порядок вкуснее моих домашних. Я заказала «Шоколадное облако» – бельгийскую вафлю под белым и темным шоколадом, а Роуэн выбрал «Летучую свинью» с беконом, карамелью и взбитыми сливками.

Когда наши заказы были готовы – а ждать пришлось очень долго, – мы сели за полупустой столик для пикника и принялись медленно уминать наши вафли в тишине, за которую я была очень благодарна. Другой попытался бы меня разговорить, чтобы поднять настроение, но не Роуэн. Он только сидел рядом и время от времени предлагал мне кусочек бекона. К тому моменту, когда мы подобрали с тарелок последние крошки, солнце скатилось к горизонту, и он окрасился в золото.

Я побарабанила пальцами по столу:

– Ну и где он?

– Иэн? – уточнил Роуэн, слизывая с пальцев взбитые сливки.

– Он давно ушел. Должен бы уже вернуться.

Я сощурилась. В той стороне, куда убежал Иэн, было темно и пустынно. Уж явно не там ожидалось выступление Titletrack.

– Наверное, потерял счет времени, – сказал Роуэн и подался вперед: – Не знаю, заметила ли ты, но твой брат очень бурно реагирует на то, что ему сильно нравится.

Я невольно хмыкнула:

– Правда? Нет, не заметила!

На его щеке снова появилась ямочка.

– Ну вот, Медб.

– Что? – Я подумала, что он хочет показать на очередной дурацкий костюм, но Роуэн смотрел прямо на меня.

– Ты засмеялась. – Он опустил взгляд на салфетку и смял ее между пальцами. – Слушай, Эдди, я понимаю, каково это, когда кажется, будто мир вокруг тебя рушится…

Он замялся, и я стиснула в кулаке вилку, отчаянно молясь, чтобы он сказал нечто вроде: «У всех твоих знакомых наступит внезапная амнезия, и они забудут про фото» или «На самом деле я путешественник во времени и прибыл из прошлого, чтобы тебя спасти», но вместо это услышала:

– Сегодня неудачный день, но так будет не всегда. Станет лучше, обещаю.

Я кивнула, и глаза у меня заволокло слезами. Конечно, я знала, что он прав. Сколько ни падай, рано или поздно поднимешься, отряхнешься и пойдешь дальше. Но меня тянули к земле тревожные сообщения из дома, и я боялась, что уже не оправлюсь.

Я поерзала на скамейке, грозясь пристыдить обилием слез ирландское небо. Роуэн накрыл мою руку своей, и у меня стало легче на душе, прямо как в тот раз на Инч-Бич.

– Помнишь, что ты мне сказала у круга фей? Что вы с Иэном меня поддержите? Про тебя я могу сказать то же самое. Я знаю, что ничем не могу помочь, но все же я рядом.

Его лицо приняло серьезное выражение, и в груди у меня разлилось приятное спокойствие. Да, жизнь порой подбрасывает сюрпризы: сейчас я должна бы объедаться спагетти в Италии, а не доедать вафлю под моросящим дождиком в Ирландии в компании нового друга, на которого можно положиться.

– Спасибо, Роуэн. Для меня это очень много значит.

Роуэн отнял руку и посмотрел мне за плечо:

– Иэн вернулся.

Я резко выпрямилась, но не успела оглянуться. На меня налетел ураган кудряшек и чуть не свалил с ног.

– Лина! – выпалила я, и подруга задушила меня в объятиях. Ее волосы приятно пахли лимоном. – Лина, ты меня задушишь.

– Ой, извини!

Она отошла назад, и я засмеялась от облегчения, что наконец вижу ее.

– Лина, ты выглядишь потрясающе! – искренне воскликнула я.

Жизнь в Италии шла на пользу подруге. Она загорела, лицо обрамляли роскошные локоны: теперь Лина не выпрямляла и не укладывала волосы, а носила их распущенными. Возможно, дело было именно в ее до боли знакомых кудряшках, но у меня на глаза навернулись слезы. Ох, только бы не разрыдаться в первую же минуту встречи!

– Даже не верится, что я здесь. Что это вообще за место? У входа двое парней катались по полю на огромном пластиковом мяче. – Лина повернулась к Роуэну: – Это ты Роуэн?