тебя, когда сама разберусь, – рискнула предложить Джинни. – В обмен на верховую езду.

– Отличное предложение! Договорились. Кстати, в последние пару дней я тебя совсем не видел. Ты уезжала?

– Ага. Мы с Робертом ездили в Честер к бабушке и дедушке. Но я была занята…

– Рисованием?

– Откуда ты знаешь, что я рисую?

– Я только спросил, а ты уже сразу уходишь в оборону. Cet animal est très méchant…

– Quand on l’attaque, il se défend![3] – закончила за него Джинни. – Прости. Ты ведь не нападал даже.

– И все равно это не про тебя. В присказке il, а ты у нас elle[4].

– И пришлось бы добавить e на конце méchant, так что рифме конец.

– Touché[5], – рассмеялся он. – Что касается рисования… Во-первых, мне Рианнон сказала. Во-вторых, я видел твои рисунки в художественном кабинете. В-третьих, пару вечеров назад я видел тебя на дороге. Ты рисовала. Я хотел подойти поздороваться, но ты уже успела уйти к тому моменту, как я добрался до нужного места.

«А ведь это могло все изменить тогда, – подумала Джинни. – И все еще может изменить сейчас».

Они дошли до края волнореза, и Глен опустился на камень.

– Я принес тебе кое-что, – сказал он. Только теперь Джинни заметила у него в руках бумажный пакет.

– Что? Мне?

«И это все? – мысленно отругала она себя. – Ну не будь же такой потерянной. Постарайся говорить связно. Простого «спасибо» достаточно».

– Спасибо, – сказала Джинни, неловко садясь рядом с ним.

Глен достал два киви и складной нож.

– Я заметил тебя, когда был в конюшне, – сказал он, – подумал, что у тебя голодный вид, и совершил набег на магазин.

Разрезав киви пополам, он отдал ей две части, и они съели мякоть, отделяя ее от кожуры и вытирая сок.

– Я люблю киви, – призналась Джинни. – Но голодный вид?

– Ты права, я не мог этого разглядеть. Но лицо у тебя было не слишком счастливое.

Он сидел так близко, что Джинни видела проблески зеленого в его глазах и долгих несколько секунд не могла решить, считать его добрым, привлекательным или и то и другое вместе.

– Тут ты угадал, – кивнула она. – Честно. Я не чувствовала себя счастливой, но… – она махнула рукой, – это прошло.

– И теперь ты вернулась к нам снова?

– Было похоже, что я сбежала?

– Ага. Рианнон говорит, у тебя творческая натура.

– Ерунда!

– Значит, причина в другом, но я не буду спрашивать, если ты не хочешь.

– Ты правда хочешь знать?

– Ну да. Мне интересно. Ты мне нравишься. А теперь мы разделили завтрак и точно должны узнать друг друга получше. Как иначе-то?

– Ладно, – Джинни улыбнулась. – Хочешь узнать, где я была и что делала?

– Не обязательно прямо сейчас. Не все сразу. Начнешь сегодня днем, когда поедем верхом.

– Прямо сегодня?

– Почему нет?

Джинни пожала плечами, не в силах скрыть улыбку.

– Ладно, – повторила она.

Все это было ей внове. И даже лучше неожиданного киви на завтрак. За плечом Глена что-то сверкнуло – это солнечный луч отразился в окнах утреннего поезда, пересекавшего маленький мост за домом Стюарта, чтобы потом притормозить у станции.

Он проследил ее взгляд.

– Боже, уже так поздно? Мне нужно идти. Тогда увидимся днем. Возле конюшни, часа в два, договорились?

Джинни кивнула, чувствуя странное онемение по всему телу, от замерших в улыбке губ до кончиков пальцев, и проводила его взглядом.

Значит, Глен. Ого.

Она так и осталась сидеть на краю волнореза, подтянув колени к груди и обняв их руками, а ее королевство медленно просыпалось и оживало: от маленьких крабов на камнях внизу до зевающей и потягивающейся кошки рядом с яхт-клубом, от перламутровой воды залива до бескрайних зеленых просторов холмов.

Так много нужно было сделать.

Для начала – извиниться перед Энджи Лайм и мистером Калвертом за пропущенные без предупреждения дни.

Потом поговорить с Рианнон (это могло занять не одни сутки).

Заново познакомиться с Робертом. Научиться ходить под парусом.

Написать письмо матери. Нет. Да. Возможно. Написать, но не отправлять. Разобраться в своих мыслях. Поговорить об этом с Гленом…

Встретиться с Хелен. Объяснить все.

Подумать о бабушке и дедушке. Может, удастся организовать им встречу с папой. Где-нибудь на нейтральной территории, чтобы бабушка вынуждена была вести себя разумно. Они ведь явно были в отчаянии и так несчастны; вдруг у них с папой и Робертом хватит сил снова объединить эту семью. Наверное, пора попытаться все исправить.

Поговорить со Стюартом о картинах мамы.

* * *

Эти картины… Они до сих пор завораживали Джинни. «Смерть полковника Пола» – аранжировка в красном и желтом, почти как у Уистлера, но не только: это полотно еще и рассказывало историю страданий, справедливости и жадности. Оно выходило за все рамки абстрактного стиля, постмодернизма и неоэкспрессионизма, являло собой образец безупречной техники и показывало правду. Именно так нужно было рисовать, чтобы сохранить верность себе, Европе и Африке, академическому рисунку и силам вуду. Если ради одного этого нужно было расти без матери, Джинни была согласна на такую жертву.

Ее пальцы так и просили карандаша. И днем они с Гленом идут кататься верхом… Поразительно. Джинни задумалась о собственной привлекательности. Что, если все-таки можно быть художницей и встречаться с парнем? Нет ничего невозможного. Можно даже быть добрым и привлекательным одновременно.

Она встала и потянулась. Солнце уже пекло, утренний поезд, который привозил свежие газеты, уже шел дальше, к Портафону, к станции подъезжал грузовик разносчика, доносился от яхт-клуба перезвон бутылок, хорошо различимый в чистом и прозрачном воздухе, и слышались издалека чьи-то голоса.

Джинни развернулась и побежала к дому. Возле станции она помахала швейцару, разносчику газет и Гарри Лайму, который стоял в дверях кухни яхт-клуба.

Bore da![6] Доброе утро. Доброе утро, Джинни, доброе утро!

Bore da.

Об авторе

Филип Пулман – автор суперпопулярной трилогии «Темные начала» и других связанных с ней книг:

«Золотой компас» (премия Карнеги, Англия);

«Чудесный нож» (золотая медаль премии Parents’ Choice);

«Янтарный телескоп» (первая детская книга, получившая премию Whitbread (Costa) Book of the Year);

«Оксфорд Лиры: Лира и птицы»;

«Однажды на Севере».

Среди других его книг для детей и молодых читателей: «Чучело и его слуга», «Два изобретательных преступника», «Я был крысой», «Джек Пружинные Пятки», «Граф Карлштейн», «Белый мерседес» (так же известный под названием «Татуировка в виде бабочки») и «Разрушенный мост». Также Филип Пулман написал получивший множество наград цикл книг о Салли Локхарт. В него входят романы «Рубин во мгле», «Тигр в колодце», «Тень “Полярной звезды”» и «Оловянная принцесса».

Писатель живет в Оксфорде (Англия). Узнать больше о нем и его работах можно на сайтах hisdarkmaterials.com и philip-pullman.com.