– Все еще неровно к ней дышишь, а? – толкая его локтем, спрашиваю я.

– Нет. – И его ответ звучит вполне искренне.

– Правда? – Я хмурюсь. – Тогда почему ты так по-свински ведешь себя с ней?

– Не веду я себя по-свински. Я просто живу своей жизнью, Бренна.

– Каждую ночь трахая новую девушку?

– И что с того? – Хантер опускает свои мускулистые руки на стол и сцепляет пальцы. Мне нравятся его руки. Пусть в последнее время он ведет себя как последний козел, у него отличные руки. – Я же в колледже! Если мне хочется спать со всеми девушками подряд, никто мне этого не запретит.

– Ну конечно. Но можно спать со всеми девушками подряд и при этом не относиться по-свински к своим друзьям, знаешь ли.

– Я не отношусь к вам по-свински, – снова повторят он. – Но Фитц сделал из меня дурака, и я не стану притворяться, что этого ничего не было. Я спросил его, есть ли между ними что-то, и он уверенно заявил, что нет. А потом позволил мне пригласить ее на свидание, зная при этом, что она втрескалась в него. И вот во время свидания она уходит прямо посреди ужина и едет домой, чтобы заняться с ним сексом. – Хантер тихо усмехается. – Но в конце концов козел почему-то я.

– Тут он прав, – соглашается Нейт.

Да, не стану отрицать, Хантер прав. Но я подруга Саммер, и знаю, что она не хотела обидеть его.

Ладонь Хантера сжимает мое плечо.

– Двигайся. Мне нужно выйти.

– Не уходи из-за меня.

Он закатывает глаза.

– Я собираюсь в сортир.

Когда Хантер исчезает в толпе, Нейт придвигается на его место и закидывает руку мне на плечи.

– Ну, что думаешь о финале? Есть идеи, как нам остановить Коннелли?

Я замираю. Почему у меня должны быть какие-то идеи, как остановить Коннелли? Я изучаю лицо Нейта. Он знает, что в эти выходные я ходила на свидание с Джейком? Кто-то видел нас вместе?

– Почему ты меня спрашиваешь? – едва слышно спрашиваю я.

– Потому что ты шаришь в хоккее? Или потому что сейчас живешь с тренером, и он заставляет тебя часами пересматривать записи матчей?

Ох, ну вот, я становлюсь параноиком.

– Ну да, так и есть, – признаюсь я.

– Тогда дай мне хоть что-то, что мы сможем использовать против Гарварда.

– Так, не знаю, говорил ли тебе кто-нибудь, но… Джейк Коннелли очень быстрый.

Нейт фыркает от смеха и дергает меня за прядь волос.

– Ну надо же! А я-то был не в курсе. Кто-то говорил мне, что у него было прозвище Молния, но я решил, это из-за того, что он любит грозы.

Я усмехаюсь.

– Слышала, он ярый охотник за штормами. – Но тут мой тон становится совершенно серьезным. – Откровенно говоря, Коннелли, можно сказать, неуязвим. Он лучший хоккеист среди всех колледжей страны.

– Спасибо, – ворчит Нейт.

– Посмотри мне в глаза, и скажи, что считаешь себя лучше него.

Проходит секунда, и Нейт бросает на меня сердитый взгляд.

– Ладно, он самый лучший хоккеист среди всех колледжей страны.

– Вам остается лишь постараться замедлить его. А что касается Брукса Уэстона, просто не попадайтесь на его провокации.

– Легко сказать! – присоединяется к беседе Холлис. – Когда ты весь на адреналине, а этот ублюдок насмехается над тобой прямо тебе в лицо? Так и хочется съездить ему по морде!

– Это правда, – соглашается Нейт, – он тот еще мудак.

– Кто мудак? – возвращаясь за столик, спрашивает Саммер.

– Брукс Уэстон, – отвечаю я. – Ну, твой лучший друг.

– Он не мой лучший друг. Мы просто вместе учились в старшей школе.

Холлис тут же набрасывается на нее:

– Ты уже несколько раз за этот год тусовалась с ним!

– И что?

– Видите, народ? – Холлис тычет в Саммер указательным пальцем. – Это лицо предателя!

– С кем он разговаривает? – шепчу я Нейту. – Это мы «народ»?

– Наверное?

– Боже ты мой! – восклицает Саммер, когда Холлис снова принимается печатать. – Эта девчонка держит тебя под каблуком! Ты же знаешь, что тебе не обязательно все время писать ей?

– Да неужели? – Его голубые глаза вызывающе вспыхивают. – Хочешь, чтобы этот ураган ворвался в наш дом и весь вечер орал на меня?

– А мне-то что? Она же будет орать не на меня.

– Да неужели? – повторяет он, в этот раз растягивая каждую гласную. Потом машет в воздухе своим «айфоном». – Мне достаточно будет отправить ей сообщение о том, что ты сказала про нее какую-нибудь гадость, и она будет взрывать твой телефон.

Саммер бледнеет.

– Ты не посмеешь.

– Так я и думал.

Официант приносит нам водку, но мы решаем дождаться Хантера. Он плюхается на сидение рядом со мной и тянется за своим стаканом. Мы поднимаем шоты, даже Холлис, взгляд которого вновь прикован к телефону. Под каблуком, это точно.

– За нашу победу над Гарвардом в финале! – говорит тост Нейт.

Водка выжигает дорожку от горла до самого желудка. Уф! Я и забыла, как сильно она на меня действует. Почему-то сильнее, чем любой другой алкоголь.

– Бе-е-е, на вкус как дерьмо, – жалуется Холлис. – Ненавижу водку. И ненавижу эту песню. Ты это выбрала? – спрашивает он Саммер, когда в баре начинает играть «Shake it off» Тейлор Свифт.

– А что не так с Ти-Свифт? – возмущается она. – Мы любим Ти-Свифт.

– Нет, мы не любим Ти-Свифт, – напоминает он ей. – Мы любим «Титаник». Мы любим «Семейство Кардашьян». Мы любим «Соланж». Но, черт подери, не Ти-Свифт…

Его перебивают подошедшие к нашему столику Джесси и Кейти. Они одеты, наверное, хотят попрощаться с нами. Но вместо этого Джесси, кипя от ярости, обращается к Нейту:

– Пойдем на улицу. Прямо сейчас.

Я тут же настораживаюсь. Молоденькие парни обычно не выкрикивают приказы капитанам своей команды.

– Все нормально? – с беспокойством спрашивает Саммер.

– Нет. Идите и сами посмотрите. – Сказав это, Уилкс резко разворачивается и сердито марширует к выходу.

Я смотрю на Кейти.

– Что происходит?

Она лишь вздыхает и говорит:

– Мальчишки и их машины. С ними лучше не шутить.

Ой-ой.

Когда наша компания выходит на улицу, Джесси уже ушел вперед. Его черно-серебристая куртка развевается на ветру. Мне без труда удается узнать его машину.

Эдакий белый зефир.