– Наш бесстрашный прокурор жаждет получить внимание прессы перед грядущими выборами. Он хочет, чтобы его считали стойким борцом с преступностью, а твоя связь с серийным убийцей привлекает внимание к этому делу. Просто политика. По моим сведениям, через двадцать четыре часа они намерены снять все обвинения. Втихомолку. Об этом упомянут разве что на последних страницах газет, а потом дело будет похоронено в архивах.

Я хочу сообщить, что думаю обо всем этом, но уже слишком поздно. Входит судья, мы все встаем, и начинается сухой процесс. Мой адвокат, по крайней мере, пытается оспорить сумму залога, но все заканчивается быстро. Он знает, что это политический заказ, и через десять минут заседание закрывается. Установлена сумма в 50 тысяч долларов. Когда меня уводят, Джи Би уже направляется к секретарю, чтобы оплатить залог.

Еще через час меня выпускают, передав под ее попечение. Едва мы оказываемся за воротами тюрьмы, я вдыхаю свежий воздух и чувствую, как меня начинает трясти. Мне приходится опуститься на ближайшую скамью. Джи Би спокойно ждет, сидя рядом со мной.

– Послушай, – говорит она наконец. – Ты отлично поработала, Гвен. Ты не виновата, что эта пройдоха обошла тебя. Все указывает на то, что эта Кэрол – чертовски ловкая мошенница.

Я сглатываю тревогу, подкатившую к горлу.

– Как вы думаете, в этих рассказах про секту есть какая-то истина? В том, что она от них сбежала?

– А ты как считаешь?

Я не знаю, действительно ли Кэрол просто изображала сектантку – с Библией и в строгих одеждах, – или это в какой-то степени было правдой. И если она была настолько ловкой мошенницей, то почему так испугалась при виде «дома на колесах»? Ее ужас выглядел совершенно непритворным.

– Да, я думаю, что некое зерно истины во всем этом есть. Она поведала мне о секте, которая занимается проповедями и вербовкой новичков, разъезжая на «автодомах». Вы когда-нибудь слышали о чем-то подобном? Или, возможно, о некоем патере Томе, возглавляющем такую секту?

– Мне это ни о чем не говорит, но я могу поспрашивать. К несчастью, религиозные секты всегда в моде. – Джи Би искоса смотрит на меня. – У тебя есть что-нибудь еще для работы?

– Да. – Я делаю глубокий вдох. – У вас есть ручка?

Она дает мне ручку, и я дрожащей рукой записываю пять имен, которые Сэм назвал мне вчера ночью.

– Ладно, и что же это такое?

– Возможно, тут есть некая связь, – говорю я. Джи Би, хмурясь, смотрит на список. – Эти молодые люди тоже бесследно пропали. Кажется, Реми был не единственным.

– Господи… ты что, хочешь сказать, что все они вступили в эту секту?

– Если и вступили, то, возможно, не по своей воле, – объясняю я. – И, судя по тому, что сказала Кэрол – если мы можем верить хотя бы одному ее слову, – их, вероятно, уже нет в живых.

Джи Би явно потрясена. Я тоже это чувствую. Это все равно что разбить скорлупу яйца – и увидеть хлынувшую оттуда массу пауков.

– Я проверю, – говорит она. – Если это правда, возможно, это больше, чем мы можем откусить.

– Вы не проверяли ту некоммерческую организацию, которая нас наняла?

– Да. Это религиозная группа, именуемая «Международный союз Всех Святых». Ниточки ведут к деловому центру, который оказывает административные услуги мелким организациям, некоторые из которых кажутся мне весьма сомнительными. Не знаю, зачем они…

Я вдруг перестаю слышать ее голос, потому что ощущаю резкий укол осознания и жгучий прилив тревоги. «Международный союз Всех Святых». Все эти отмеченные фразы относительно святых. Цитата на переднем форзаце Библии. Слова Кэрол о том, что Реми теперь со святыми.

Это не может быть совпадением. Но зачем, черт побери, им нанимать кого-то для расследования исчезновения Реми, если они его и похитили?

«Потому что они знают, что мы его не найдем. Они хотят найти Кэрол». Черт возьми, нас отыграли втемную… Кэрол знала, что кто-то будет ее искать. Это не совпадение, что они нашли ее на автовокзале, – это я нашла ее для них. Она сбежала, потому что знала это.

Кэрол известно что-то, чему они не могут позволить выплыть наружу.

– Гвен? – спрашивает Джи Би, и я снова возвращаюсь к реальности.

Пересказываю начальнице свою теорию и вижу, как по мере осмысления лицо Джи Би мрачнеет.

– Эти ублюдки нас использовали.

– Я больше не могу искать Кэрол, – говорю я. – Но, может быть, кто-то другой может. Пусть они сосредоточат внимание на мне, а вы найдете Кэрол и доставите в безопасное место.

– Как? Она вряд ли поверит мне больше, чем тебе. Или кому бы то ни было еще, насколько я понимаю.

В словах Джи Би есть резон. А ответа у меня нет, и это раздражает. Я отчаянно хочу узнать, что случилось с Реми, но при этом должна держаться подальше от Кэрол. По крайней мере, сейчас.

Я вздыхаю.

– Просто попытайтесь, ладно? Кстати, прошу прощения, что вам пришлось платить за меня залог. Я вам очень признательна.

– А, это… Пустяки. Мне приходилось вытаскивать своих людей из куда худших ситуаций. Но постарайся некоторое время не влипать в неприятности, хорошо? Это дело скоро будет закрыто: окружному прокурору нужна лишь небольшая шумиха в прессе, а потом он тихонько спустит все на тормозах. Я еще немного глубже копну «Международный союз Всех Святых», особенно его корпоративных исполнителей. Там может быть что-то еще. И исследую остальные случаи исчезновений. Но тебе надо домой.

– Машина, которую я арендовала, все еще стоит возле отеля.

– Я отвезу тебя в Стиллхауз-Лейк, а один из моих местных ребят отгонит машину обратно в пункт аренды. Договорились?

Мысль о том, чтобы оказаться дома, в кругу семьи, кажется мне обещанием рая.

– Договорились, – соглашаюсь я. – Спасибо.

Когда мы подходим к вместительному седану Джи Би, она останавливается и открывает багажник. Там лежит солидный с виду переносной сейф-коробка. Она достает его и протягивает мне вместе со связкой маленьких ключей.

– Это тебе на некоторое время. Поскольку копы не отдадут твой пистолет, пока дело не будет закрыто, а я не хочу, чтобы ты разгуливала вообще без оружия. Посмей только его потерять – и тебе конец.

Она не шутит, и я киваю, потом забираюсь на пассажирское сиденье и открываю коробку. Внутри лежит симпатичный «Браунинг» калибра 9 мм и патроны к нему. Есть даже кобура, пристегивающаяся к поясу. Я предпочитаю наплечную, но сейчас я признательна за что угодно. Вешаю пистолет на правый бок, и его тяжесть слегка ослабляет напряжение, скопившееся у меня внутри.

«Над этим нужно поработать», – думаю я. Мне очень хочется, чтобы оружие было инструментом моей работы, а не мерой безопасности. Но, учитывая мое прошлое, мне предстоит еще долго и трудно лечиться от этого желания.

До Стиллхауз-Лейк полтора часа езды, и мы прибываем туда уже в темноте. Я чувствую, как усталость охватывает меня, подтачивает мои силы, и когда Джи Би выруливает на подъездную дорожку к моему дому, я уже откровенно зеваю. Наружное освещение включено, в окнах горит свет, и при виде этого меня затапливает теплая волна облегчения. Всё в порядке. Перед домом припаркован внедорожник, значит, они добрались сюда без происшествий.