— Ты чем-то расстроена? Если ты на счет того, что было в офисе, то не парься, всякое бывало за эти годы. Привыкнешь. Жизнь длинная, нужно ко всему приспосабливаться, — подмигивает и улыбается.

Расстроена. Чёрт. Мой актерский талант остался, видимо, в той сцене с Лёшей похоронен навсегда.

— Устала, выдался насыщенный день. Хочется провести вечер комфортно.

— Прости, прости, золотко, я бесчувственный, толстокожий прагматик, не подумал о том, что ты юная и ещё не битая временем.

В дверь раздается звонок, я вздыхаю облегченно. Быстро сейчас сделаю вид, что всё окей, а там пусть сам рассматривает свои покупки.

— О, доставка, я быстро, беги.

Юрий довольно потер ладоши и умчался открывать дверь, параллельно извлекая из кармана пальто портмоне.

Выхожу из коридора, оставляя его с доставкой, а саму вдруг посещает странная мысль. Он купил невесте, которая ещё не сказала да, свадебное платье. Это… Странно? С другой стороны, в голове звучит любимый голос, обещающий самолично впихнуть меня в свадебное платье, и не сомневаюсь, что он мог так и поступить.

Иду с коробкой в кабинет, кладу её на стол, беглым взглядом окидываю рабочее пространство мужчины, расстёгивая пальто. Нужно отнести его в коридор, чтобы снегом не испачкать ковер.

Боковым зрением цепляю платье. Взгляд приковался к нему, я резко делаю шаг и задеваю пальто какие-то папки и коробку. Чёрт, вот ведь дурында неуклюжая. Коробка падает на пол, открывается, из неё высыпаются какие-то снимки. Наклоняюсь, чтобы поднять их, и холодею.

Рука соображает быстрее мозга, на чистых инстинктах достаю мобильный и делаю снимки, открываю контакт следователя и сразу же отправляю их ему.

— Как платье, уже посмотрела, — слышу голос Юрия из коридора.

Сглатываю и отвечаю не сразу. Панически поднимаю папки и коробку, наскоро запихнув снимки внутрь.

Когда дверь в кабинет открывается и входит Юрий, я смотрю на него, заслоняя собой коробку, а пальто, себя.

— Отличное. Выглядит как на картинке. Ты уверен, что ей понравится?

Юрий улыбается, держа в руках цветы, ощущение, что его сейчас разорвет от переполнявших чувств.

— Букет достоин невесты, как считаешь? Тебе такие нравятся цветы?

— Наверное, — жму плечами максимально расслаблено, хотя сама себе напоминаю колобка перед тем, как его сожрала лиса. — Мне? Не знаю. Я люблю полевые.

Юрий ставит букет с вазой на журнальный столик и рассматривает цветы.

— Да ты романтик, Василиса, никогда бы не подумал, что в такой яркой девушке столько непознанного. Порой жалею, что у нас не срослось.

— С чего вдруг? — спрашиваю настороженно, — Валюша — прекрасная женщина, она сделает тебя счастливым.

В этот момент в кармане звонит телефон.

— Должна ответить, прости, — и прежде, чем он откроет рот, снимаю трубку, — да?

— Срочно уходи, кажется, мы наткнулись на нашего преступника. Девочка, он ведет себя нормально? Чувствуешь опасность?

— Да, — говорю однозначно, безэмоционально.

Я уже тоже догадалась, что мы его нашли. Фото с мишенями на лицах моих мужчин и родителей говорили сами за себя.

— Да, он лучший тренер. Самый лучший в мире. Всем рекомендую. Я занята, позже созвонимся?

Взять кодовым словом для опасности "тренер" было гениальнейшей из моих идей. Сейчас предложение прозвучало ну совсем не странно, да. В какой же я жопе.

Вижу, что в пальцах Юрия сорванный бутон, он мнет его и как-то странно смотрит. Изморозь прошлась по моей спине.

— Ты когда-нибудь разочаровывалась в людях так, что тебе хотелось им сделать очень больно?

— Нет, — качаю головой, понимая, что покрываюсь липким потом.

Он ненормальный. И мы с принцессой пленницы в его кабинете. Один на один с человеком, который убил моих родителей, бывшего мужа и убил бы Лёшу, не будь у Лёши охраны. Всё моё тело цепенеет, когда перевожу взгляд с бутона в его глаза.

— Тебе всё доставили? Я могу идти? Я спешу, правда.

— Ты ведь не смотрела платье, правда, принцесса? — его взгляд из «рубаха-парень» превращается в холодный лёд. — Тебя ведь так называл Коля, который сорвал бутон, который был предназначен для меня?

Красивый девственный бутон рассыпается на яркие красные осколки и падает кровавыми каплями у его ног. Он скалится, рассматривает их, а потом резко поднимает глаза и бросает вдогонку.

— Шагаев позволил себе лишнее, когда накачал тебя спермой и сделал этого ублюдка.

Мои руки мгновенно прижались к животу.

— Сделаешь ещё шаг ко мне, и ты труп, — говорю жёстким, ледяным голосом, который сама не узнаю.

А в голове одновременно слишком много мыслей. Первое — он назвал мою принцессу ублюдком, и я готова убить его уже за это.

Второе это Коля. Мой муж, молодой перспективный красавец, мёртв потому, что этот больной думает, что Коля забрал у него мою девственность. Как хорошо, что он не знает и доли правды.

И как же я могла так глупо проколоться с ребёнком. Покушение на Лешку и мой прокол связались в одну нить в голове. Если бы я так не затупила, Лёше бы ничего не угрожало. А теперь…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍А теперь я внимательно осматривала кабинет в поисках любых средств самообороны.

Из заднего кармана брюк очень ловко и неожиданно Ростов извлекает пистолет. И смеётся, направляя оружие мне на живот.

— Плохая девочка, разочаровала своего несостоявшегося жениха. Так же, как и твой папаша, который не хотел делать меня своим полноправным партнером. Но не суть. Его черви давно уже сожрали, куда ему и дорога. Как думаешь, какая фигура на шахматной доске погибнет следующей, если ты будешь вести себя дерзко?

Ростов подходит к столу и сметает со стола папки и коробку с фотографиями. Дико смеется, увидев, как фотографии устилают паркет яркими снимками. Их тут сотни.

Сглатываю и неотрывно смотрю на дуло пистолета, направленное мне в живот. Никакая самооборона не спасет от огнестрела. Одно его движение, и моя девочка…

— Чего ты хочешь? Фирму? Забирай.

— Я хочу тебя. Всегда хотел. А фирма — как приятный бонус. Я уперто ждал, пока ты вырастишь. Знал, что буду первым, но ты выбрала его, этого Николая. Так зудело? А когда его не стало, залезла в трусы Шагаеву?! Ты конченая потаскуха. Но не суть. Всегда и все можно исправить, правда же? Мы постараемся, очень постараемся.

Смеется дико, с долей победоносного ехидства, носком разгребая фото. Хватает фото Коли и сжимает его, роняет к ногам, второе фото — Алеши. Долго смотрит. Его губы искривляет брезгливая улыбка.

— Пиф-паф. Ой, ой, ой, умирает… — поднимает голову и скалится, — телефон бросай на пол, а сама раздевайся.

С каждым новым словом из его рта шум в моей голове