До виллы, которую я вчера бронировала в слезах и соплях, предстоит долететь на гидроплане. Вещей я много не брала, запихнула то, что первое попалось под руку. Только купальников набрала штук десять, а больше здесь мне ничего не понадобится.

Решение улететь пришло внезапно. Почти сразу после того, как я узнала новость. Я, конечно же, была одной из первых. В новостях еще ничего нет. Я утром проверяла — там тишина. Не знаю, зачем улетела. Захотелось. Сесть на самолет и улететь. Папа с мамой на меня утром смотрели, как на дурочку. Я среди ночи убежала из дома, чтобы забрать свои вещи из квартиры Кирилла. Страшно было, конечно, ехать. Боялась, что приеду, а там он.

В квартире, конечно же, никого не оказалось. Он бы и не приехал, наверное. К ней бы отправился. Все те десять дней, что я медленно таяла на глазах, он наверняка тоже был с ней. Доволен, счастлив, планировал предложение или даже сделал его тогда.

Вещи я забрала быстро. Не успела много перевести, да и не нужна мне была та одежда. Я ее так и оставила в чемодане в своей комнате. С собой взяла то, что принадлежит мне, то, что я всегда носила. Подозреваю, что по возвращении выброшу чемодан, не открывая. Или попрошу это сделать до моего возвращения, чтобы не окунаться в жизнь, которая мне никогда не принадлежала, снова.

Утром я сообщила родителям, что улетаю на Мальдивы и уже опаздываю на самолет. Мы ни поговорить толком не успели, ничего. Я села в такси и уехала. Подруги до этого момента тоже были не в курсе. Никому не сказала.

Оказавшись в такси, тщательно просматриваю сообщения. Не звонил. Не писал. Ничего. Словно и не было Кирилла Багрова в моей жизни. У нас даже фотографий нет. Одна, сделанная украдкой, пока мы отдыхали за городом и то на ней только его рука. Все воспоминания в моей голове. Ничего из реальности не осталось. Разве что только сообщения, да и там не так много. Я прикрываю глаза и смотрю на Индийский океан. Красивый, бескрайний, реальный. Он тоже останется в моих воспоминаниях. Правда, его я могу фотографировать столько, сколько хочу.

В небольшую арендованную виллу я попадаю довольно скоро, хотя дорога выдается непростой. Прилетаю я ночью, так что рассмотреть окружающую меня красоту не получается. Впрочем, это и неважно. Я хотела сбежать подальше от всех, остаться один на один с собой и дать себе время собраться. Сложить пазл из своей разбитой души воедино и продолжить жизнь, которая теперь уже точно разделилась на до и после. До того, как узнала мужчину, которого я любила, кажется, всю свою жизнь.

Кира

“— Неужели думала, не найду? – голос Кирилла, как гром среди ясного неба, неожиданный и сбивающий с толку.

Я поднимаю голову и жмурюсь от палящего солнца. Кирилл. Собственной персоной. В темно-синем костюме и белоснежной рубашке. Он так сильно контрастирует с окружающей обстановкой, что я не сразу понимаю причину этого. Пялюсь на него с глупой улыбкой. Нашел! Он меня нашел! Прилетел.

Как он это сделал — не хочу даже думать. Главное, что нашел.

— Почему сбежала?

— Ты женишься! — восклицаю.

Кирилл присаживается рядом со мной. Прямо так, в брюках и пиджаке. Ему что… совсем не жарко? Я в первые минуты, как сюда попала, задохнулась от жары, а он полностью одет, даже рубашка застегнутая под горло, чего я раньше не замечала. Он всегда оставлял одну, а то и две пуговицы расстегнутыми.

— Женюсь, — произносит, вздохнув. — Так надо.

— Кому надо?

— Какая разница? Это что-то меняет?

Внутри меня целая волна поднимается. Цунами! Сносит мгновенно все на своем пути. Конечно, это что-то меняет. Всё, если быть точной! Я не буду с ним, если он женится на другой женщине. В наших с ним отношениях, конечно, практически нет морали, но одно дело спать с совершенно свободным мужчиной и другое — превратиться в любовницу, которая спит и видит, когда ее партнер бросит жену. Я такое даже в самых страшных снах представить не могу.

— Мы не можем больше видеться! — отвечаю ему.

— Кира…

Кирилл тянет ко мне руку, а я шарахаюсь от него в сторону.”

Не сразу понимаю, что сижу на кровати, что все происходящее — всего лишь сон, что никакого Кирилла здесь, разумеется, и быть не может. Мне просто приснилось. И сразу же следом — тошнота накатывает волной. Я едва успеваю добежать до туалета.

Рвать, ожидаемо, нечем. Я вчера не ужинала, но спазмы сохраняются. Я уже знаю, что со мной. Первой, кстати, догадалась не я, а моя соседка по отдыху. Улыбчивая Джесси, к которой я пришла с вопросом, нет ли у нее чего-то от отравления, вначале расспросила меня о симптомах, а затем всучила тест на беременность.

Я, конечно же, отмахивалась. Какая беременность? Мы с Кириллом предохранялись, а в тот один-единственный раз, когда презерватив нас подвел, я тоже обезопасилась и выпила таблетку. Я не могла быть беременной, но две полоски на тесте решили иначе.

Посидев над унитазом, поднимаюсь и смотрюсь в зеркало. Взгляд машинально цепляет тот самый тест. Я его вчера прямо здесь и оставила. На раковине. Вышла из ванной, не в силах поверить, и пошла купаться. Я до последнего не хотела верить. И все еще не верю. Запрещаю себе думать, хотя отдаленно все же понимаю, что это не простое отравление, которое пройдет через несколько дней.

— Привет, мамочка, — говорит на английском Джесси, когда замечает меня на террасе виллы. — Как самочувствие?

— Плохо.

Английский, конечно же, не отражает истинное положение вещей, потому что мне не плохо, а херово. Через несколько часов, конечно же, станет лучше, но сейчас я не могу смотреть ни на море, ни на бассейн, ни, уж тем более, на еду.

— На вот, — Джесси появляется на моей террасе спустя минуту со стаканом какой-то зеленой жижи в руках.

— Что это?

Смотрю на стакан с сомнением, но Джесси уверенно пихает его мне в руки и настаивает:

— Пей. Отличное средство от токсикоза. Я тебе потом рецепт выпишу.

Я быстро беру стакан и делаю большой глоток. На вкус, надо заметить, лучше, чем на вид.

— А ты… как его сделала? — интересуюсь.

— Да вот себе и тебе заодно, — смеется.

— Ты тоже беременна?

— Да. Вот тестов пять штук брала, один остался, я думала, не пригодится, а вот тебе достался.

— Вот так совпадение!

— Ага.

Сама не понимаю, как меня отпускает. Больше не тошнит, к тому же просыпается голод, да и в целом я оживаю. Даже румянец на щеках появляется.

Позавтракав, отправляюсь с Джесси купаться. Больше здесь делать нечего, но я и ехала чисто за тем, чтобы понежиться в воде и позагорать на солнце.

Джесси оказывается веселой и жизнерадостной. Она сюда прилетела из Ирландии. В последний момент ее мужа не отпустили с работы и, чтобы не пропали билеты, она вынуждена была лететь одна.