раз или два за все время. Как Гейтен и Дейв познакомились на работе за годы до того, как Гейтен открыл собственный ресторан. Как они стали близки, даже слишком близки, но Дейв все еще скрывал свою ориентацию, и Гейтен боялся, что его чувства не были взаимны.

Затем он сделал свой ход на рождественской вечеринке в офисе.

На глазах у всех.

Говоря о бесстрашии.

– Ладно. Кто помочился в твои хлопья этим утром? – Гейтен выдергивает меня из глубоких раздумий.

– Что? – я прикидываюсь дурочкой, разом доедая остатки еды в своей тарелке.

– Перестань. Тебя что-то беспокоит.

Я сама не своя с тех пор, как Ксавье вычеркнул меня из своей жизни, но мама ничего не заметила. Иронично, что отец моей лучшей подруги беспокоится о мои душевных переживаниях больше, чем моя собственная мать, – это говорит о многом.

– Ничего особенного, – вру я.

– Может, драма из-за мальчика? – продолжает он.

Я покусываю нижнюю губу, вертя в руках вилку.

– Драма из-за мальчика – да.

Он кивает.

– Ну что ж… если ты когда-нибудь захочешь поговорить об этом, так получилось, что я неплохой эксперт в этих делах, – поддразнивает он, и я улыбаюсь его точности. В его словах есть смысл. Кто может лучше рассказать о мужчинах, если не парень, который успешно вышел замуж за одного из них?

– Как ты понял, что стоит рискнуть с Дейвом? – бормочу я себе под нос. – Разве ты не был… не знаю, в ужасе?

Глубокий, хриплый смех вырывается из горла Гейтена.

– Шутишь? Я думал, что обделаюсь.

Я тихо хихикаю.

– Но ты все равно это сделал? Даже зная, что есть шанс, что он тебя отвергнет?

Он кивает.

– Верно.

– Почему? То есть… как? – я не вижу в этом смысла.

– Не буду тебе врать, но я практически передумал, – признается он. – Чуть не развернулся и не поехал обратно домой той ночью. Я не мог смириться с тем, что он, возможно, рассмеется мне в лицо. Отвергнет меня. И конечно, мысль о том, чтобы никогда не говорить ему, была неплохой. Безопасной. Как будто я защищал себя, но потом… – Он делает паузу. – Я понял, что однажды, много лет спустя в будущем – может, через год, может, через двадцать, – я буду лежать без сна и гадать, что могло бы случиться. Что могло бы быть. И хотя я боялся отказа, была одна вещь, которая пугала меня еще больше… Сожаление.

От этого у меня мурашки по коже.

– И что же… у меня все получилось довольно неплохо, да? – Гейтен подмигивает. Его рассказ о любви вселяет в меня надежду. Надежду, что где-то, каким-то образом… существует мир, сценарий, в котором возможен счастливый конец для Зака и Лав.

Зачеркните это – для Ксавье и Авины.

– Поверь мне, малыш, – Гейтен удерживает зрительный контакт, словно закрепляя сказанное глубоко в моей голове. – Самый большой риск, на который ты можешь пойти в этой жизни, – это не рисковать.

Мое сердце немного сжимается, когда он это говорит.

Он совершенно прав.

Диа присоединяется к нам через несколько минут только для того, чтобы утащить тарелку с пастой в свою комнату и утянуть меня за собой наверх. Следующие несколько часов прошли как в тумане. За исключением, может быть, назойливого голоса в моей голове. И он говорит мне то, чего я не хочу слышать.

Расскажи ему, Ви.

Расскажи ему, или проведешь остаток жизни в сомнениях.

Ком размером с мой кулак разрастается у меня в горле, вместе с Дией я забираюсь в свою машину, и мы отправляемся к Финну. Затем я отправляю Заку сообщение, от которого уже не смогу отвертеться.

Лав

Встретимся в спальне Финна Ричардса в полночь.

Лав

Больше никакой лжи.

Я жду и жду, мои мысли мчатся быстрее, чем когда-либо ездили гоночные машины моего отца. Ответит ли он когда-нибудь? Или я опоздала?

Пока наконец мой телефон не оповещает об ответе.

Обещании.

Зак

Я буду там.

16

Авина

Вечеринки всегда кажутся хорошей идеей… пока ты не попадаешь на них. Во всяком случае, со мной всегда так происходит. Собираюсь, еду к дому богатого парня, вылезаю из машины и…

Мгновенно начинаю скучать по своей кровати.

Желание вернуться домой обычно возникает у меня в течение первого часа. Оказывается, наблюдать за тем, как люди надираются, будучи трезвой, не так уж и весело. Особенно когда тебя тошнит от запаха алкоголя. Достаточно лишь намека на него, чтобы мой желудок начинал выделывать кульбиты со вчерашним ужином.

Но сегодня все будет по-другому.

Сегодня я буду улыбаться, отброшу свою социальную тревожность, стану хорошей лучшей подругой для Дии. Я даже не буду робкой или несчастной.

По крайней мере, до торта.

Диа и я подъехали ко дворцу Финна незадолго до одиннадцати. Я втайне боялась, что именинница бросит меня, едва мы переступим порог. И, хотя она со всех сторон получала поздравления, она ни разу не отошла от меня.

Даже ради своего «парня».

Финн, похоже, не возражал. Просто расцеловал ее на глазах у всех, поздравил с днем рождения, а потом удалился на кухню, чтобы уничтожить Тео и Акселя в бирпонг. Ксавье нигде не видно. А я искала его.

Такое ощущение, будто Диа предупредила Финна, что сегодня мы будем держаться вместе. Она же пообещала, что с этого момента будет настоящей лучшей подругой.

Похоже, она говорила серьезно.

Часы показывают 23:30, когда я замечаю море студентов, собравшихся вокруг кухонного острова Финна. Они кричат, смеются, скандируют, но я не могу разобрать, что они говорят, из-за громкого припева Hot Girl Bummer группы Blackbear.

– Что происходит? – Диа замечает безумие и поднимается на цыпочки, пытаясь разглядеть что-нибудь поверх толпы, но та слишком густая. Мы должны поблагодарить за это листовки Финна. Наверняка весь выпускной класс пришел на вечеринку.

– Без понятия, – отвечаю я.

– Пойдем проверим, – Диа хватает меня за руку и тащит за собой, прокладывая путь через толпу пьяных старшеклассников. Немного потолкавшись, мы добираемся до центра круга.

Четверо парней из баскетбольной команды выстроились в очередь перед кухонным островом Финна, а неизвестная девушка лежит на столе в топе с V-образным вырезом, который заканчивается чуть ниже ребер.

Три шота расставлены на ее обнаженном животе, а последний – между грудей. Толпа взрывается радостными криками, когда первый парень слизывает соль с ее кожи, выпивает одну из рюмок, а затем съедает лайм прямо изо рта