Понимание утраты пришло не сразу. Когда Илья понял, то ужаснулся. Он мог ведь забрать у мертвеца и оружие, и телефон. Но очень спешил. А теперь у него ни того ни другого. И ни одной души в округе.

Капитан ехал по безлюдным проселкам, огибал с севера родную деревню. Погоню он давно стряхнул с хвоста. У них людей не хватит заблокировать все дороги в районе. Как бы ни бесился Эдуард Геннадьевич, а десяток верных людей он уже потерял, причем один из них наверняка двинул на тот свет.

Грунтовка петляла между пригорков. Под обрывом проплыли крыши захудалой деревни, прогремели бревна наката — еще один мостик через петляющую Томку.

«Это безумие пора кончать. Пользы от партизанской деятельности нет. Матвеев соберет все, что у него есть, подключит ментов, начнет обшаривать весь район. Родители в безопасности, это плюс. Надо забирать из Быстровки Катю и убираться как можно дальше, в Новославль, например. Связываться с куратором, ждать у моря погоды», — раздумывал Илья.

Но телефон не работал. Он не помнил адрес подружки, к которой пошла прятаться Катя. Хоть убей, позабыл.

Илья снова пошел ва-банк, и сам изумлялся собственной наглости. Он спустился на краденом джипе с горки и с юга въехал в Быстровку. Надоело ноги стаптывать. На быстроходной машине больше шансов уйти от погони.

Как-то сомнительно, что его будут искать именно в Быстровке. Натворив такое, преступник должен уходить как можно дальше, а не возвращаться к отчему дому.

В деревне все оставалось по-прежнему. Кудахтали куры, в загонах мычал рогатый скот. В механических мастерских что-то дребезжало и лязгало. Проехал грузовик с отвалившимся бортом.

Илья не замечал ничего подозрительного. Свернул на Трубную улицу, проехал по ней взад-вперед. Оба дома — и Катин, и родительский — стояли как ни в чем не бывало. Спасибо Эдуарду Геннадьевичу — не сжег.

Улица была пуста. Обычное дело в разгар дня.

«Зачем я сюда явился? Надо найти телефон, позвонить Кате и убегать с ней из этого гиблого места. Где тут, черт возьми, можно раздобыть мобильник?! И почему я чувствую каждой клеточкой, что должен находиться здесь?»

Он загнал машину за трансформаторную будку, чтобы не торчала посреди дороги. Перебежал колдобины проезжей части, шмыгнул в калитку Катиного дома. Илья сжимал в ладони гвоздодер, который нашел под сиденьем джипа. Интуиция пока помалкивала.

Мороз шмыгнул через калитку, перебежал двор. У соседей угрожающе заворчала собака. Отлично! Будь тут посторонние, она бы лаем изошла.

Дверь была не заперта. Тоже ничего странного. Гвоздодер не понадобился ни в качестве инструмента, ни в роли оружия.

Может, старый телефон где-то завалялся? Илья носился по комнатам, обшаривал шкафы, выдвижные ящики. Ничего. Иногда он подбегал к окнам, оглядывал окрестности.

Что-то во всем этом было не так. Капитан не мог понять, что именно, но гадкая тишина, царившая в округе, здорово настораживала его.

Он выбрался в сад через окно. Сарай осмотреть? Катя говорила, что хранит там ненужные вещи, которые жалко выбросить.

Грохот и треск вдруг раздались в том самом сарае! Он застыл, спина покрылась мурашками.

Илья покрепче стиснул гвоздодер и двинулся на шум, перепрыгивая через грядки. Нет, шум доносился не из сарая. Он раздавался рядом, у границы участков. Окрестности строения заросли крапивой. Кто-то провалился в яму. Такое бывает. Грунт плывет. Если рядом старые постройки, то возможны любые сюрпризы.

Он подлетел к яме с занесенным гвоздодером, облегченно выдохнул и опустил стальную штуковину. Заклокотало что-то в животе. Не смешинка ли?

На дне ямы копошилась Катя, вполне живая, почти не пострадавшая, но чумазая как поросенок. Она отшатнулась, увидев тень, а когда разглядела его лицо, тоже испустила облегченный вздох.

— Боже правый, это ты…

Вот поэтому он и чувствовал каждой клеточкой, что должен быть здесь! А говорят, что нет судьбы и предопределения.

— Илюша, милый!.. — Катя смеялась сквозь слезы.

— Я не понимаю, что такая красивая женщина делает в этой дыре. Давай руку, замарашка.

Он вытащил ее наружу, обнял со всей нежностью.

— Господи, это ты. — Голова закружилась, он размяк, глупо улыбался, гладил ее плечи. — Моя, родная, такая теплая.

— Из натурального пуха. — Катя жалобно всхлипнула и вдруг оттолкнула его от себя. — Ты что творишь, Илья? Почему не отвечал на звонки? Не мог? Почему сам не озаботился? Я набирала тебя вечером, ночью, утром. Твой телефон ни фига не работал! Я уже терпеть не могла, сбежала от подруги, кинулась сюда, надеялась, вдруг ты придешь.

Судьба опять свела их в этом месте в интересное время. Значит, телефон он разбил еще вечером, о чем не имел ни малейшего понятия. Другие дела занимали.

Выходит, и родители могли звонить. Они наверняка переживают за непутевое чадо, волнуются.

— Прости, родная, — взмолился Илья. — Телефон сломался, дела закрутили. Бежим скорее, потом поговорим. — Он потянул ее за руку. — На улице краденая тачка, садимся и едем в Новославль. Надеюсь, документы твои остались у подруги? Вот и хорошо, пусть там и лежат.

Она не возражала. С милым хоть в ад.

Какую же непростительную ошибку допустил капитан спецназа! Мог бы убедиться в том, что дорога пуста. Но нет, потащил женщину наискосок через улицу, чтобы быстрее добраться до трансформаторной будки. Он похолодел, когда решил все же обернуться.

По улице от основной дороги мчались два патрульных «УАЗа» с проблесковыми маячками. Водители сирены не включали. Машины резво прыгали по кочкам, из окон высовывались люди в форме. Достали, демоны!

Илья чуть не задохнулся от отчаяния. Испуганно вскрикнула Катя.

Капитан понял, что к машине не успеть, потащил ее обратно. Но тут захлопали выстрелы, кто-то залихватски засвистел. Пули разбрызгивали грязь под ногами. Катя что-то кричала, плакала. Он не слушал, волок ее за руку назад, мимо трансформаторной будки и сплошного забора из профильного листа.

Катя сообразила, вырвалась и ушла вперед, только пятки сверкали. Хорошо, что она в тапочках, а не на шпильках. За спиной трещали выстрелы, лаяли собаки, кричали законопослушные сельчане, у которых под боком разразился форменный ад.

— Переулок за забором, — прохрипел он. — Туда!..

Хоть призрачный, но шанс. За переулком тупик, овраг, можно вырулить по свалкам на окраину поселка. А машины уже настигали их. Прыжки по кочкам для «УАЗа» ни разу не проблема. Слышались выстрелы.

«Не хотят убивать, — блеснула мысль. — Давно бы пристрелили. Живым берут».

Заскрежетали тормоза. Оборвался забор из профлиста. Катя оглядывалась, смотрела на него с отчаянием. Она оказалась хорошей бегуньей, еще не задыхалась. Они неслись по переулку.

Илья обернулся. Несколько патрульных в форме топали за ними, иногда стреляли из автоматов, не целясь. Могли ведь и шальной пулей попасть. Трое вырвались вперед, самые молодые и быстроногие. Остальные отстали.