– Он становится собственником, Агата. Впрочем, у хозяев Шанрассхолла это в крови.

– А ты надеялся, я уступлю свою драгоценную девочку тебе? – поинтересовался Ричард.

Ниар рассмеялся, качая головой.

– Ричард! – попыталась возмутиться я и покраснела от его взгляда.

– Я соскучился, Агата, – серьезно заявил он и, наплевав на все правила приличия, ласково поцеловал меня в щеку, прижал к себе и вдохнул запах моих волос.

Только бы розы не учуял!

– Я попрошу накрыть обед, – выпутываясь из его объятий, улыбнулась я.

– Спасибо. Мы с Ниаром подойдем через несколько минут.

Обед прошел в теплой и дружеской обстановке. Ниар много шутил, и даже Ричард, у которого в этот день было весьма мрачное настроение, поддался и стал менее напряженным.

Кофе и десерт Мелисса подала в гостиную рядом со столовой, но стоило нам рассесться, как вошел Георг и сообщил, что меня желает видеть Арнар Дантрэ. Я удивленно приподняла брови, Ричард напрягся, а Ниар спокойно поинтересовался:

– Агата, а ты с ним общаешься?

И что ответить на такой простой вопрос? Несколько дней назад именно Арнар позволил мне провести время в библиотеке и воспользоваться книгами о пустыне, которые так отчаянно прятал Ричард.

– Пойду, узнаю, чего он хочет, – нашлась я.

Хозяин замка Шанрассхолл поднялся.

– Не стоит, Ричард. Он не сделает мне ничего плохого.

Ниар странным голосом уточнил:

– Она не знает, кто он?

– Меня держит данное слово, – Ричард скрипнул зубами от досады. – Впрочем, как и тебя, Ниар. Забыл об уговоре?

Целитель вздохнул и попросил:

– Будь осторожна и… не доверяй хозяину поместья «Утренний свет». У него свои цели. И он никогда не перестанет быть тем, кем рожден.

Любят они говорить загадками.

– Я буду осторожна. Обещаю.

Под встревоженным взглядом Ниара и раздраженным – Ричарда, у которого было выражение лица человека, готового схватить меня и запереть в комнате, я вышла из гостиной.

Арнар Дантрэ находился в холле. Стоял спиной ко мне и смотрел в окно. Стройный, сильный, уверенный в себе мужчина. Я бы даже сочла его красивым и в любой другой ситуации набросала бы его портрет, но… мое сердце занял Ричард, и наши пути с Арнаром никогда не пересекутся. Да и внешность… Разве ее достаточно, чтобы заинтересоваться мужчиной?

Арнар обернулся, и от его взгляда по коже пошел мороз. Я поежилась и захотела оказаться закутанной в теплый плед.

– Добрый день, илара Таринс, – вежливо поздоровался Арнар.

– Добрый день, илар Дантрэ, – ответила я.

Он скривился, словно обращение ему вовсе не понравилось.

– Я здесь по просьбе Альфреда Храмса.

Наверное, мне уже не стоило чему-то удивляться. Похоже, неугомонный дед Ричарда что-то задумал, а меня предупредить не успел. Или не пожелал.

– Слушаю вас.

– Так получилось, что я ему… должен услугу. В прошлом он помог мне в одном непростом деле.

С этими словами, не сочтя нужным больше ничего не объяснять, Арнар достал небольшой, буквально с два наперстка, атласный синий мешочек и вложил в мою ладонь.

– Сонная пыль. Настоятельно рекомендую воспользоваться ей прямо сейчас, илара Таринс, потому что через четверть часа Ричард отправится в Великую пустыню и вы… опоздаете.

– А вы откуда знаете…

– Это вас не касается. У меня свои источники информации.

Не он ли был тем самым двойником Ниара? Логично, если учитывать его вражду с Ричардом. Но в то же время именно у него дракон спрятал книги о пустыне. И Арнар уже который раз помогает мне, какие бы причины у него на это ни были.

– Не мешкайте.

Арнар вежливо поклонился, сощурился и быстрым шагом покинул замок. Я смотрела, как он, не оглядываясь, идет через сад, и опять чувствовала непреодолимое желание как можно дальше бежать от этого мужчины и прятаться.

Поежилась, обнимая себя за плечи. Подумав, высыпала на ладонь серебристый порошок. Его было всего ничего, может, пара щепоток, не больше. И действовал он недолго, а времени у меня совсем мало.

Я вернулась в гостиную. Ричард метался по комнате, как загнанный зверь, а Ниар пытался его успокоить и образумить.

– Чего он хотел? – спросил Ричард, мгновенно оказываясь рядом.

Положил руки на мои плечи, заглянул в глаза.

– Тебе вряд ли понравится ответ, – тихо ответила я. – Прости.

И не думая, не мешкая, бросила ему в лицо сонную пыль. Ричард предсказуемо вдохнул и упал мне под ноги.

Ниар бросился к другу, крикнув на ходу:

– Что задумала?

– Очень радует, что ты не считаешь, будто я хотела навредить Ричарду, – заметила в ответ. – Я отправляюсь в Великую пустыню. Остальное тебе расскажет Альфред.

– Сумасшедшая! Да Ричард тут все в пепел превратит, не в силах сдержать тьму, пока будет ждать твоего возвращения.

Ниар пощупал пульс дракона, обернулся и велел:

– Иди!

Я уже нырнула за дверь, когда Ниар позвал Альфреда.

Быстрым шагом добралась до покоев Ричарда и открыла дверь. Никогда не рылась в чужих вещах, но сейчас было необходимо найти то, что дракон собирался взять с собой. Это заняло определенное время, а потом я бросилась к себе.

Переоделась в легкое белое платье. Слишком открытое, как по мне: короткие рукава едва прикрывали плечи. Пожалела, что нормы этикета не позволяют девушкам в моем мире носить брюки. Я готова была нарушить их прямо сейчас, но Алекс уже нарисовала меня в другой одежде, и столь сильное изменение грозило иначе прочертить мой путь. Да и платье все же привычнее, я ходила в них всю свою жизнь.

Глубоко вдохнув, накинула рубашку Ричарда, чтобы не обгорели плечи, шея и руки, натянула на ноги легкие ботинки на шнуровке, перепроверила сумку с необходимыми вещами – водой, едой, бумагой с карандашами, ножом. Карту и компас спрятала в карман платья, понадежнее уложила флакон с каплей живой воды. И только потом, услышав, что в коридоре раздаются шаги, стянула артефакт Ричарда.

Время поджимало. Сонная пыль действует не так долго, Ричард может очнуться в любой момент.

Вдохнула поглубже. Сердце колотилось от страха, но выбора не было. Либо я решаюсь и отправляюсь в прошлое, либо в настоящем в Великую пустыню отправится Ричард.

Я порезала ножом ладонь и быстро написала на рисунке дату своего возвращения.

Голова закружилась. Моя магия посыпалась искрами, впитываясь в рисунок.

– Агата, не смей! – раздался крик Ричарда, отчаянный, больше напоминающий рык, но было уже поздно.