думать о том, что бы произошло, если бы ты застегнул эту колдовскую штуковину у себя на шее.

– М-да… Хорошо, что всё хорошо закончилось. И всё благодаря им. Святые отцы это воины света – невидимый Особый Конвой душ человеческих, который стоит на страже мира.

– Знаешь, благодаря всей этой истории я вдруг увидела и осознала, насколько ты у меня вырос. И ещё узнала, какая я ужасная трусиха. Так что фантазии про образ непобедимого воина надо прекращать. Чтобы быть казаком мало родиться в казачьей семье, надо ещё вырасти по традициям, которые, увы, утеряны. Никому это сегодня не под силу.

Паша приобнял маму:

– Наставники говорят, что интенсивно возрождение казачества идёт. Да и к остальной части воинского сословия в целом отношение поменялось. Клубов военно-патриотических больше стало, движений молодёжных всяких. Одна «Юнармия» чего стоит. Так что всё будет хорошо. Будущее России в надёжных руках.

Мать с умилением смотрела на сына:

– Как же ты повзрослел…

Тут у Елены Юрьевны запищал телефон, она выхватила мобильник и, сбросив дежурное напоминание, бодрым тоном сказала:

– Домашние дела зовут. Завтра папа возвращается, будем, как он любит, утку в мёде запекать. А сегодня на ужин, что тебе приготовить?

Сын умоляюще посмотрел на маму, и почти прокричал:

– Жареную яичницу! Пусть будет огромная жареная яичница-глазунья!

Эпилог

На уроке мужества было тихо. Паша и Глеб, как их одноклассники, сидели задумчивые. Наставник Макар Ильич только что окончил разбирать с воспитанниками казачьего класса подвиг Кубанских казаков у деревни Федюково, под которой в ноябре 1941 года сорок пять кавалеристов четвёртого эскадрона выступили в схватке с фашистскими танками. Бой был не равный, почти все казаки полегли, но задачу выполнили, врага остановили.

– Макар Ильич, а обычный человек героем стать может? – спросила девочка с первой парты.

– Конечно, может. Любой человек может подвиг совершить. Как внутренний воин проснётся в нём, так и совершит.

– А как разбудить этого воина? – кто-то из ребят задал вопрос.

Наставник стал загибать пальцы:

– Давайте вместе посчитаем. Во-первых, любой полученный урок нужно опробовать на практике, то есть навыки нарабатывать, которые в критический момент за вас отработают. Во-вторых, нужно научиться отличать существенное от несущественного. Убрав лишнее нагромождение мыслей типа «хочу новый телефон», вы увидите насколько просто жить и в ответственный момент побежите не кошелёк спасать, а о настоящих ценностях позаботитесь. В-третьих, надо помнить, что жизнь постоянно меняется, она как речной поток. Чтобы плыть, нужно адаптироваться к тому какая вода летом, а какая вода зимой и так далее. А погода и вода всегда разная и никогда не угадаешь, как плыть. Потому нужно учиться, не сражаться против воды, а плыть вместе с ней.

– Оседлать волну! – раздался выкрик из класса.

– Да, да. Именно, так и сделать! Разумно управлять волной. И в-четвёртых, Всегда оставаться собой. Исследовать на что способен именно ты. И пятое, самое важное, всегда продолжать совершенствоваться.

– Ну, прямо как «Крым и рым» пройти, – рассмеялся паренёк в очках, и его поддержал дружный хохот одноклассников.

Макар Ильич улыбнулся:

– Между прочим, полностью пословица звучит следующим образом «Пройти огонь, воду, медные трубы, чертовы зубы, Крым и рым».

– А что это значит? – полетели вопросы из класса.

– Трактуют по-разному. Я вам расскажу, на мой взгляд, самую правдоподобную версию. Вся пословица гласит о том, что некто стал настоящим мужчиной, закалившись в различных трудностях. И в огне не сгорел, и в воде не утонул, и слава его не испортила, и лукавый его не одолел. Так вот последняя часть пословицы раскрывается в следующем. В Крыму, в Кафе довольно продолжительно существовал невольничий рынок. А «рым», это слово, которое обозначает специальное кольцо, с помощью него каторжники крепились к галерам. Итого получаем, что «Крым и рым» обозначает пройти рабство и каторгу.

Всё это время Паша, следуя за наставником, загибал пальцы. А затем взялся за мобильник.

– Чем ты там занят? – поинтересовался Глеб.

Наконец, отыскав в интернете фотографию, на которой один турист сфотографировался под Пантелеймоновским мостом в Санкт-Петербурге, довольный Паша, прочитав «Любимая Маша Б., я твой на все времена, лѣта 1822», смущённо заулыбался.

Глеб пихнул друга в бок, поторопив с ответом.

– Подвожу подсчёт, стал ли я уже настоящим мужчиной, исходя из математики Макара Ильича.

– И как?

Степанцев вскинул голову и потёр руки:

– Я уже даже определился, где буду предложение руки и сердца делать. Чем не настоящий мужчина?!

Глеб закрутил головой и, хохоча, приник к парте:

– Пашка, Пашка, не говори гоп, пока не перепрыгнул!

И оба друга прыснули от смеха.