индикатор силы аристократа не сословие, не титул, как принято думать, хотя это и важно.

— Ну жива-ранг тоже не показатель, — замечает Семен. — Потому что есть демоники, а их фракталы не поддаются обычным оценкам.

— Вот поэтому нужно смотреть на женщин, сопровождающих дворянина, — удивляет Лена. — На их красивых и ухоженный партнерш. Спутница — главная атрибутика. Точнее — свита или «прайд». А теперь вспомни самых высококлассных тёло…то есть, барышень на том вечере, — и давай по пальцам считать. — Анфиса Волконская, Ирина Шереметьева, ну и три сестрички Бесоновы: Ксюша, Астра и Лиза. А самая престижная и эффектная спутница на том вечере, конечно, царевна Берегиня, — Лена оглядывается на Дарико. — Прости, Дарикуша, вы с Лесей самые лучшие солнышки в мире, мы вас с Сеней любим больше всех, но сейчас речь идет только о репутации в свете.

— Ничего страшного, — Дарико, совсем не обидевшись, зачерпывает ложкой зернистый творог и отправляет его в рот.

— Кто вообще по девчонкам судит? — ворчит Семён и смотрит на меня. — Кто?

Пожимаю плечами. Уж точно не я.

— А такие девчонки не будут встречаться со слабаком, — нравоучительно говорит Ленка. — Они к любому могут пойти, да что там к любому, запросто могут собрать собственную свиту из парней, а в итоге что? В чьей свите состоят?

Все дружно посмотрели на меня. Я застываю с чашкой чая у рта.

— Не все, — пригубливаю напиток. — Не все эти девушки в моем «прайде».

— Ну Шереметьева одна только, подумаешь, — отмахивается Ленка. — Да и то, почему бы ее к себе не взять? Ты вообще видел ее глобусы, братик?

Ох, не напоминай. У меня и так сегодня гормональный фон повышен. Да и оголенные груди Шереметьевой я и без чужой помощи уже успел сегодня вспомнить. Странное совпадение. Надеюсь, это не спойлер к дальнейшим событиям.

— Не понял, — Сёма хмурится. — Так Сеня, выходит, самый сильный в Молодом свете? Так что ли?

— Бинго, милый, — хлопает в ладоши демоненок. — С моей помощью ты будешь достойно править нашим Домиком.

— Лена! Не делай странных намеков герцогу! — одергивает Елизавета дочку.

— Прости, мама, — на губах Ленки улыбка все такая же широкая. Ни капли раскаяния на розовощеком личике, окаймленном светлыми локонами.

— Мама, я пошел в школу, — поднимаюсь из-за стола. — Дарико, ты сегодня без меня езжай. Мне еще в офис надо забежать.

— Хорошо, Сенечка, — кивает грузинка.

Уходя, бросаю взгляд в угол столовой. Из-за серванта вытекает темное пятно, которое ползет по стене следом за мной. Акура не отступает от меня ни на шаг. В этот раз ее никто не замечает, и я утверждаюсь в мыслях, что ночью японка специально пугала Дарико.

Уже в машине говорю:

— Майор Оро, можешь сесть на сидение.

С пола поднимается «пятно». Приобретя очертания худенькой японской девушки в черной экипировке, что садится рядом со мной.

— Милорд, — кланяется Акура.

— Зачем ты спалила себя в моей спальне перед Дарико? — внимательно смотрю в большие раскосые глаза. — И не надо мне оправданий, что якобы ты не Маска.

— Простите, — виновато опускает голову девушка. — Это вырвались комплексы реципиента. Я не всегда могу их сдержать.

— Какие еще комплексы?

— Ревность, — отвечает японка, стыдливо поджав губы. — Отголоски неуравновешенного состояния. Год назад реципиент испытывала сильную привязанность к одному поваренку в замке Нобунага, который угостил ее пирожком. Та любовь дошла до одержимости.

— И что случилось с поваренком? — я прямо чувствую запах трагедии.

— Акура убила его девушку, — вздыхает ассасинка. — Развитие психической болезни продолжилось. В конце концов она начала ревновать поваренка ко всем представительницам женского пола и устроила на княжеской кухне кровавую баню. Убила до десятка служанок прежде, чем ее вырубила охрана замка. После того случая Акуре утроили дозу галюциногенов, и она стала более спокойной.

— Более зомбированной, скорее, — поправляю я.

А вообще история меня поразила. Кажется, у японцев подобный вид тянок-психопатов называется яндере. Повезло так повезло майору с реципиентом.

— Тебе придется держать себя в руках, Ерена, — приказываю японке. — Делегату недопустимо вести себя как сумасшедшая. Никакие обстоятельства не оправдают твое низкое поведение и в случае такового мне придется судить тебя по законам военного времени.

— Я понимаю, милорд, — в глазах япончки блестят слезки. — Я не позволю привычкам тела взять верх над разумом Феникса.

— Верю тебе, майор, — откинувшись на спинку сиденья, спрашиваю. — В целом тебе стало лучше?

Девушка с времен Токио перестала выглядеть скелетиком. Сейчас ее не назовешь ребенком. Фигура стала более женственной, появились приятные мужскому глазу округлости. Открылась красота, которую чуть не загубили Нобуанаги.

— Да, ваш магнетизм помогает мне держаться, — часто-часто кивает Акура. — Установки Бемижара почти исчезли. И к наркотикам больше не тянет.

— Радостная новость. Еще неделю побудешь в моей тени — и, думаю, можно будет тебе дать место, более достойное делегата группы «С».

— Как повелите, милорд, — опускает Акура реснички.

— Тебе хочется чего-то иного, майор? — замечаю я потускневшее личико ассасинки.

— Я бы хотела охранять вас и дальше, — горячо заявляет японка, хлопнув по ножнам на бедре с артефактным вакидзаси. — От меня будет больше пользы на этой позиции.

— Телохранителя? — недоумеваю. — Ерена, ты делегат. Ты достойна большего. Тебе под стать вести стратегически важные операции, а не прятаться под шторами в моей спальне.

— Мы изменились, милорд, — заявляет девушка.

— Кто мы?

— Мы, легионеры. Ныне я не только делегат. Я — ниндзя, я — жива-мутант, что способен притворяться тьмой и оберегать ваш покой или сон.

Я усмехаюсь:

— А также пугать моих невест, взобравшись на потолок?

Щечки японки краснеют.

— Больше этого не повторится, милорд-командующий, — лепечет это смущенное чудо, которое вообще-то является элитным бойцом галактической армии. — Я совладаю с привычками реципиента. Моя служба превыше моей ревности. Но нельзя игнорировать мои таланты. Вы — Золотой меч Постимпериуса. Мы не можем вас потерять. Отец-император нуждается в вашей доблести и стратегическом таланте.

Я вздыхаю.

— Действительно, мы уже больше, чем Фениксы. Многие из нас уже не способны блистать, в их натуре стало прикрываться тьмой. Я понимаю, что мрак — твое оружие. Раз ты видишь себя моим телохранителем, то попробуем. Но еще одна промашка, как с Дарико, и мне придется тебя наказать.

Японка сглатывает то ли от радости, то ли от страха.

— Благодарю, милорд.

— А теперь расскажи про артефакты дайме? Каковы их свойства?

Во время боя отряда с Набунагой очнувшаяся майор не растерялась и быстренько обчистила тайники дайме. Взяла она самое ценное: не драгоценности, не долговые расписки, не банальные деньги, а три артефакта. Три ножа танто: золотой, синий, точнее даже бюрозовый, и красный.

— Бирюзовый нож отторгает едкие хим. вещества — например кислоты, а