холодом тянет, – ответил ему Гончаров. – Так-то всё равно мы от них здесь совсем даже недалеко, а там ведь и летом снега вовсе не тают. Совсем как-то незаметно в этом году осень пришла. Ещё немного и, наверное, первый снег выпадет.

– Ну а что же ты хочешь, коли октябрь наступает, – согласился с ним друг. – О, слышишь, как будто идёт кто-то?

Слух у Лёньки был отменный, и Тимофей, сорвав с плеча ружье, выкрикнул в темноту:

– Стой! Кто идёт?! Пароль!

– Свои! Казань! – послышался ответ. – Стволы в сторону отверните, не дай бог стрельнёте по неопытности!

Из темноты показалась фигура командира отделения.

– Смоленск! – выкрикнул Гончаров и опустил курок ружья с боевого на предохранительный взвод.

– Молодцы, чуткие, – похвалил их унтер-офицер. – Только вот болтаете много. Не нужно в карауле трепаться, звук по степи далеко ночью разносится.

Постояв и послушав вместе с караульными, Еремей Потапович направился в сторону костров, и ребята снова остались одни. Где-то далеко за холмом залаял, а потом завыл шакал. В стороне высохшего речного русла прокричала какая-то птица. Здесь в темноте стоять одним было страшновато, в каждом шорохе мерещился крадущийся с кинжалом горец. Костры слабо горели, и караулы подтянулись к лагерю ближе. Ещё пару раз их проверил Ступкин, и наконец, обменявшись паролями, подошла новая смена.

– Идите, дрыхните, – позевывая, кивнул в сторону белеющей палатки Кузьма. – Счастливчики, самая удачная смена вам сегодня выпала. Не то что вот нам, ни туда ни сюда, одним словом, разорванная ночь.

Ребята отстегнули от ружей штыки, засунули их в чехлы и потопали к своей палатке.

– Лезь давай первый, твоё место подальше моего, – кивнул на откинутый полог Лёнька.

Гончаров проскользнул на своё место и, поправив саблю, лёг на заранее разостланный войлок.

Всё, вот теперь можно спать. Он нащупал цевьё лежащего рядом ружья, глубоко вздохнул и закрыл глаза. Где-то недалеко ворочался Лёнька. Осторожно ступая сапогами, подошли сменившиеся Захар с Антипом, а он в это время уже мерно сопел.

– Для начала, сегодня у нас учения в пехотном строю! – оповестил стоящий перед ним взвод подпоручик Кравцов. – Не забывайте, что мы, драгуны, хоть и являемся кавалерией, но по своей сути предназначены для любого вида боя. Для начала научитесь уверенной пошереножной залповой стрельбе спешенным взводом. Вот в этот откос сейчас и будете стрелять, – махнул он рукой, указывая на крутой обрыв холма. – Команда для всех. Разойдись!

И ряды спешенных всадников рассыпались в стороны.

– В три шеренги становись! – вытянул он в сторону от себя руку, указывая новое место для построения.

– Первая шеренга стреляет с колена, остальные стоя! Перезарядка всем без команды. Самое главное сейчас – это приучить вас не бояться залповой стрельбы и чтобы вы действовали уверенно. После прицельного выстрела драгун должен самостоятельно и быстро перезарядить свой мушкет и ждать следующей команды на стрельбу. Внимание, взвод! Противник идёт на нас пехотной колонной. Дистанция до него три сотни шагов. С этого расстояния по групповой цели уже можно вести огонь из ваших ружей. По одиночной же стрелять с такого расстояния не имеет никакого смысла. Команда для всех! Товсь!

Драгуны скинули с плеча ружья и взяли их в руки наизготовку.

– Целься!

– Первая шеренга! Огонь!

Стоя на колене, Тимофей поймал мушку в хвостовике прицела и выжал спусковую скобу. Хлопок его мушкета влился в громовой ружейный залп. Приклад больно ударил в плечо. Дымом от выстрелов заволокло всё вокруг. Не мешкая, он выхватил из лядунки новый патрон и, скусив кончик, сыпанул часть пороха на полку замка. Затем закрыл её и опустил ружьё прикладом вниз, а основной заряд всыпал в дуло.

Так же, как он сейчас, действовала и вся первая шеренга. А над их головами разрядила свои ружья по команде уже вторая и третья.

Всё, оружие к бою готово! А вот и опять команда для них.

– Первая шеренга, огонь!

– Вторая шеренга, огонь!

– Третья шеренга, огонь!

– Противник подошёл на пять десятков шагов. Надеть штыки!

Выдернув свой из чехла, Тимофей вставил его поверх дула и дожал до щелчка. Готово!

– В атаку! Ура! – Подпоручик взмахнул саблей и побежал вперёд.

– Ураа! – заревели пять десятков глоток, подхватив боевой клич.

Вот так вот, топая сапогами и наступая на холм с ружьями наперевес, новобранцы чувствовали себя грозными и непобедимыми. Ну кто же может устоять перед их напором?!

Пару часов шли учения в спешенном порядке, а после отдыха и небольшого перекуса сухарями последовала команда седлать коней.

– Все команды в кавалерии передаются трубачами особыми сигналами, – сидя на своём жеребце, пояснял молодым драгунам подпоручик. – Трубачи бывают эскадронные, а есть и полкового подчинения. Последних называют – штаб-трубачи. Их дело донести команды начальства до подчинённых. Голосом, небось, и сами понимаете, в пылу сражения это весьма затруднительно, вот тут как раз и приходит на выручку громкий трубный призыв. В расположении вы самые основные сигналы уже изучали, ну а сегодня мы их закрепим в деле. Сейчас все будут учиться атаковать неприятеля в россыпном, а затем и в сомкнутом конном строю. Отработаем с вами, и как правильно надобно отступать по команде «Аппель», чтобы при этом не быть сбитыми ударом неприятельской кавалерии. Научимся правильной фланкировке, то есть ведению огня с седла по наступающему или обороняющемуся неприятелю из своих ружей. Освоим приёмы ближнего боя, включающие в себя как рубку саблей, так и стрельбу из пистолей. А сейчас будет команда для всех. Взвод, к развёртыванию для атаки в две шеренги товьсь! Трубач, подавайте сигнал! Марш!

И над степью разнёсся громкий трубный звук.

– Сабли наголо! Дирекция прямо! Взвод, шагоом марш!

– Рыысью, марш!

– Галопоом, марш, марш!

Каждая команда подпоручика сопровождалась своим особым трубным сигналом, большая часть из которых уже была выучена драгунами. Тимофей скакал, как и положено, в первой шеренге, угрожающе вытянув вперёд саблю. Полог вальтрапа откинут на седло, ольстреди обнажены, и из них высовываются рукояти пистолей.

– В карьер! – донёсся трубный сигнал, и он дал шенкелей Чайке.

Глава 5. Дарьяльское ущелье

Тимофей принёс охапку сена и положил его в ясли-кормушку. Небольшое, выдолбленное из дерева корытце протёр насухо и засыпал в него дроблёный ячмень вместе с измельченной соломой.

– …Ваше благородие, так рано ведь ещё их от нас отправлять, – донёсся до него голос вахмистра. – Ещё бы хоть пару недель обучения, и в ноябре как раз бы пошли? Ну ведь сырые они ещё, словно бы кутята.

– Да знаю я, – послышался голос подпоручика. – Думаешь, я сам, что ли, этого не вижу, Мокеевич? Приказ вчера из