— Потрясающе! — Брумзель схватился за чашку. — То есть если бы я опрыскал себе мех этим мастер-раствором, а потом опрыскал «Аква Генерале» других людей, то они стали бы мне повиноваться.

— Естественно! — заверил Диспарлюр. — Впрочем, это зависит от вида. У других шмелей «Аква Генерале» не вызвала бы желания подчиняться, самое большее — легкую головную боль. — И он глупо рассмеялся.

В голове у Фридриха пара идей, словно несколько небольших камешков в горах, обрушила целую лавину мыслей. Последние недостающие кусочки мозаики вдруг заняли свои места, и он осознал адский план Офрис во всем его размахе.

— А если представить себе, что порыв ветра рассеивает «Аква Генерале» по оживленной улице, — продолжал Брумзель, удивительным образом ни на йоту не меняясь в лице, — не будут ли в этом случае все подвержены ее воздействию?

— О нет, эффект этого средства четко ограничен, — заверил его Бомбикол. — «Аква Генерале» действует исключительно на муравьев.

Фридрих что есть мочи вцепился в подушку.

— Как видите, это чрезвычайно полезное изобретение, — сказал Мускалюр. — Но, к сожалению, одна из наших фабрик взлетела на воздух — прискорбнейший несчастный случай, — вследствие чего мы не сможем поставить товар в те сроки, в которые планировали. Как вы полагаете, насколько срочен этот заказ? Мы, конечно же, отложим все остальные заказы и перенастроим другие производственные линии, если ее величеству «Аква Генерале» необходима прямо сейчас.

— Нет-нет, — успокоил его Брумзель. — Королеве это понадобится не раньше следующего года. А может, даже еще через год. Так что не торопитесь! Займитесь сначала подготовкой других ее заказов.

— Радостно слышать, — улыбнулся Бомбикол.

Брумзель тоже хитро улыбнулся про себя.

Они покинули шатер, оставив заказ на три флакона эксклюзивного парфюма Офрис и две бутылочки «Аромата ночных теней». Цена, которую им назвали шелкопряды, оказалась настолько астрономически высокой, что у Фридриха закружилась голова.

— Но еще больше она рассердится потому, что ее «Аква Генерале» не придет в Молотобой вовремя! — сказал Фридрих.

— Невероятно, — время от времени восклицал Брумзель, пробираясь через толпу и яростно жестикулируя. — Просто невероятно!

— Давай сначала сядем и поедим чего-нибудь, — предложил Фридрих. — Я проголодался.

— Да, ты прав, — вздохнул Брумзель. — У меня тоже в животе урчит.

Они купили себе экзотической острой еды и сели ужинать в лунном свете на одну из скамеек перед киоском.

— Это, конечно, объясняет, почему Офрис так нравилась тебе, хотя вообще-то тебя привлекают только шмелиные королевы, — резюмировал Фридрих. «И, — добавил он про себя, — почему она и мне показалась такой неземной и прекрасной».

— А еще почему появились армии муравьев, повинующиеся чужим приказам и шагающие в ногу, — прорычал Брумзель. — У Клупеуса и его людей, конечно, есть этот мастер-раствор.

— Но как они распыляют «Аква Генерале» на муравьев? — задумался Фридрих. — Как думаешь, может, ее наносят на эти кольца у них на антенках?

— Наверняка, — отозвался Брумзель и заглотил очередную ложку овощей.

— Поэтому у тебя и болела голова?

— Конечно.

— Но разве можно быть уверенным, что «Аква Генерале» попадет муравьям в нос, если наносить ее им на антенки?

Брумзель закатил глаза:

— Ни разу не замечал, что у меня носа вообще нет?

— Нет, — удивленно ответил Фридрих. — Теперь, когда ты сказал…

— У муравьев, естественно, тоже нет носа. Насекомые нюхают антеннами. Черт, да ты вообще ничего не знаешь! — И Брумзель проглотил следующую ложку. — Они разместили «Акву» совершенно правильно. Всего-то маленькое колечко, только снимать его никогда нельзя. Вроде как знак отличия — ох, тонко они придумали!

— Но недостаточно тонко, чтобы мы с этим не справились! — улыбнулся Фридрих. — Ведь если снять с муравьев эти кольца, они снова станут нормальными, так? Это же отличный способ не дать начаться войне!

— Давай, укради пару миллионов колец с их владельцев! — вздохнул Брумзель. — Уже само огромное количество солдат, которое нужно избавить от колец против их воли, делает этот план совершенно неисполнимым! Кому такое по силам?

— А если рассказать муравьям, что ими манипулируют? — предложил Фридрих.

Брумзель фыркнул:

— Во-первых, они безусловно преданы своим руководителям. Во-вторых, муравьи и так-то не большие интеллектуалы. Они, скорее всего, даже не попробуют задуматься о том, что им говорят!

— Хм… — у Фридриха от осознания безнадежности ситуации все сжалось в груди. — Неужели мы совсем ничего не можем сделать?

— Разве что затаиться и ждать, когда закончится гроза, — мрачно буркнул Брумзель. — Место, где хорошо прятаться, всегда можно найти. В маскировке я кое-что понимаю.

Мысль о том, что Офрис все-таки будет воевать, была для Фридриха невыносима.

— Вот злобная бабенка! — процедил он, качая головой. — Хорошо еще, что мы решили подшутить над ней, а то бы так и не вывели на чистую воду!

Скоро появился кое-кто, желавший поговорить с Брумзелем о деле. Едва они закончили перекус и снова смешались с толпой, над ними проскользнула тень — в чем ничего удивительного не было, потому что на ярмарку захаживали и птицы, — и опустилась на толстую нижнюю ветку дерева, под которым они как раз проходили.

— Господин Брумзель, можно вас на пару слов? — послышался голос сверху. Фридрих с Брумзелем подняли головы и увидели на дереве небольшую неясыть. Ее желто-зеленые глаза сверкали среди разноцветных огоньков и фонарей. — У вас найдется минутка?

— Конечно! — ответил ей Брумзель и повернулся к Фридриху: — Залезай на спину!

Они взлетели на ветку рядом с неясытью. Под ними текла сплошная река посетителей ярмарки и артистов.

— Меня зовут Ангостура Штрикснер, я представляю коммерческие и музыкальные интересы сестер Совини, — заговорила неясыть.

— Ну, со мной, судя по всему, вы знакомы, а вот с моим другом — наверное, нет, — сказал Брумзель. — Ангостура, это Фридрих Львиный Зев. Фридрих, Ангостура… — Фридрих почти не слушал: Брумзель только что впервые назвал его другом! Да, конечно, в общем-то, и так было ясно, что невозможно оставаться чужими людьми, пережив вместе столько всего. Но все равно — неплохо! Значит, Брумзель проникся к нему уважением.

Ангостура коротко кивнула:

— Из рода известных заокеанских шмелелетов?

— Эм, да, — ответил Фридрих и в первый раз почувствовал, что принадлежность к семейству Львиный Зев сослужила ему добрую службу.

Впрочем, Ангостура тут же сменила тему:

— Вы, наверное, слышали, что трио Совини сегодня вечером дает концерт здесь, на ярмарке?