– Простите, не хотела вас пугать, – затараторила я, – не узнали? Таня от Чеслава.

– Я ее не пускала, – поспешила оправдаться Альбина, – да она наглая! Отпихнула меня и вошла!

– Рада вас видеть, – дрожащим голосом сказала хозяйка, – минуточку.

Пожилая дама с завидной скоростью юркнула на второй этаж.

– Говорила тебе, – пригорюнилась Альбина, – злиться она будет.

– По-моему, Вера Кирилловна не выразила недовольства, – не согласилась я.

Альбина громко вздохнула и загремела посудой, я примолкла и не произнесла ни звука до того момента, пока сверху не прозвучало:

– Добрый день или вечер.

Я задрала голову. Хозяйка снова спускалась по лестнице. За короткий срок Вера Кирилловна ухитрилась измениться до неузнаваемости: на ней теперь ладно сидели узкие черные брючки, ярко-красный пуловер, а на голове магическим образом отросли красиво уложенные белокурые локоны. Если парик очень шел даме, то со свитером она просчиталась, «пожарный» цвет подчеркивал желтизну кожи, темные круги под глазами, привлекал внимание к морщинам, Вера Кирилловна не успела наложить макияж.

– Когда валяешься больше суток с мигренью, – завела беседу вдова, – перестаешь понимать, который час и день. Хорошо хоть я месяц помню. Декабрь.

– Не наговаривайте на себя, – подала голос Альбина, – память у вас лучше моей!

– Думаешь, если подлижешься ко мне, я не стану тебя ругать? – прищурилась хозяйка. – Выставила меня лахудрой перед гостьей. Простите, Танечка, я очень вам рада, но, к сожалению, я уже давно не в том возрасте, который позволяет показываться людям, вскочив с кровати. Увы, чем старше становишься, тем больше ухищрений следует применять, чтобы достойно выглядеть.

– И вам это с блеском удается, – сделала я Вере Кирилловне комплимент и, кстати, почти не покривила душой.

Фигуре пожилой дамы позавидуют многие девушки, волосы сейчас выпадают и у тридцатилетних, а лицо можно легко загримировать. При специальном освещении пожилая актриса запросто может сыграть роль одной из чеховских сестер.

Вера Кирилловна погрозила мне пальцем.

– Ай-ай, нехорошо обманывать. Что за причина привела вас в мой дом?

Я опустила глаза.

– Увы, я принесла очень плохие вести.

Вера Кирилловна села в кресло и внезапно воскликнула:

– Иван Николаевич? Где мой кот?

– Мяу, мррр, – донеслось из коридора.

Старуха прижала руки к груди.

– Фу, я очень боюсь его потерять. Танечка, после пережитого мною за последние часы ужаса никакое известие не покажется мне ужасным. Говорите.

Я набрала в грудь побольше воздуха и выпалила:

– Эстер умерла.

Вера Кирилловна вцепилась в ручки кресла и повторила:

– Эстер умерла.

– Да, – подтвердила я, – сердечный приступ.

– Это точно? – поинтересовалась свекровь. – Ошибки нет?

– Нет, – с сожалением ответила я.

– Слава богу! – закричала Вера Кирилловна. – Господи, спасибо! Услышал мои молитвы.

Альбина уронила на пол корзиночку с печеньем, и хозяйка опомнилась.

– То есть, я хотела сказать, какая трагедия! Бедная девочка!

– Охо-хо, – закряхтела домработница, подбирая галеты.

– Немедленно уходи к себе, – приказала Вера Кирилловна.

Прислуга послушно ретировалась, актриса выпрямилась, сложила руки на коленях и с детской прямотой спросила:

– Вас обескуражила моя реакция?

– У свекрови с невесткой не всегда складываются хорошие отношения, – дипломатично ответила я.

В глазах Веры Кирилловны промелькнула злость.

– Эстер демон, я рада, что ее больше нет. Извините, не могу сейчас скрывать истинные чувства. Конечно, ради памяти сына я устрою негодяйке помпезные похороны и даже постараюсь всплакнуть у могилы. Но это исключительно для прессы. Я ведь могу быть с вами откровенна?

– Было бы хорошо услышать правду, – кивнула я, – а то у нас возникли вопросы, на которые никак не найти ответа. Ну допустим, такой. Почему вы безоговорочно узнали на даче Елену Кротову? Раньше говорили, что никогда не видели девушку, значит, не могли ее опознать. Кстати, Кротова от рождения мулатка.

– Не может быть! – дернулась Вера Кирилловна. – Неужели? Ой!

– Сколь веревочке ни виться, а кончик появится, – вспомнила я пословицу.

– Эстер точно умерла? – спросила Вера Кирилловна.

– Абсолютно, – подтвердила я.

– Тогда я расскажу вам правду, – торжественно объявила актриса, – слушайте внимательно. История покажется вам фантастической, но в жизни случаются такие события, до которых и Шекспиру не додуматься. У вас есть дети?

– Нет, – призналась я, – мы с мужем целыми днями пропадаем на службе, бабушек-дедушек не имеем, младенца оставить не с кем.

– Как правило, бремя воспитания ребенка ложится на плечи матери, – объявила Вера Кирилловна.

– Я слишком увлечена делом, – честно ответила я, – очень люблю мужа и боюсь, что с появлением малыша это чувство станет меньше. Хотя знающие люди уверяют, что любовь не оскудевает, просто она разная: к супругу, родителям, чадам.

– Враки, – решительно ответила Вера Кирилловна, – любовь одна, это большой пирог, от которого вы отрезаете куски: краешек маме, ломтик папе, серединка сыну, корочка мужу. Не верьте тем бабам, которые утверждают: «Обожаю всех детей одинаково». Они лгут. Ребята хоть и воспитываются вместе и имеют одинаковые блага, получаются разными, и относиться к ним вы будете без уравниловки. У мамы всегда есть любимчик, просто женщины считают, что выделять одного из членов семьи нехорошо, и маскируют свои чувства. Часто любимцу достается больше колотушек, чем конфет, мать таким образом пытается завуалировать свои подлинные чувства, но парадоксальным образом ребенок ощущает, что она его обожает. Детей трудно обмануть, никакие улыбки, подарки и конфеты не помогут, если в вашем сердце зияет пустота.

– Значит, вы относились к Агате и Тимофею не одинаково? – бестактно спросила я.

Вера Кирилловна начала теребить рукав пуловера.

– Не судите да не судимы будете. Дети всегда чувствовали мою любовь.

Прежде чем Вера Кирилловна и Николай Ефимович добились благополучия, им пришлось долгое время испытывать материальные тяготы. Коля не сразу стал директором завода, сначала он был простым малозарабатывающим инженером. А Верочка, окончив институт, попала в академический театр, где главные роли исполняли семидесятилетние нимфы. Стокилограммовая Джульетта и усатая от старости Дездемона не собирались уступать роли молодежи, у прим были чиновные, влиятельные мужья, которые поддерживали жен. А чем мог помочь Николай Вере? Ну разве что починить в театре вентиляцию. Пять лет Верочка появлялась на сцене в роли горничной и произносила сакраментальную фразу: «Кушать подано».