— Этот голый вандал заплатит за то, что сделал этой ночью! — продолжил напирать егерь.

— Егерь, это ваша с ним семейная ссора что ли? — брякнул бородатый мужик.

— Успокойся, иначе мы еще и дом твой разберем, скажи толком, что произошло? Он, — указал на Романа Квазимодо, — со своей бандой пол посёлка поломал, не говоря уже о том, что сорвал мою свадьбу, — сплюнул армянин.

— А у меня он сарай со своим подельником разобрал! По голове меня они ещё ударили. Проснулся — сарай разобран, представляете! — плевался егерь.

Баба Соня глянула на мужика с вилами, тот кивнул ей в ответ, и слегка ткнул егеря вилами. Тот стиснул зубы, и повесил винтовку на плечо.

— Срам! — выразила своё мнение баба Соня и кинула Роману грязный кусок брезента. — Прикройся!

— Дорогой, мы знаем, что ты — главарь банды дикарей, можешь больше не строить из себя ненормального, — произнес Квазимодо и закурил новую сигаретку. — Ради всех известных и неизвестных богов, прикрой свои мужские «детальки», — приказал он, обратив внимание на свою невесту, у которой аж слюнки потекли от вида крепкого молодого тела, пусть и с небольшим выпирающим животиком.

Роман прикрылся брезентом и оперся спиной о дерево.

— А что мне оставалось делать? — поднял он голову на Квазимодо. — Я плохо помню, что вчера было, однако, судя по тому, что я украл у вас невесту… — вздохнул Валенов.

— Встань, — сказал армянин.

— Чего? — переспросил Роман.

Мужик с вилами направил их на Валенова. Роман приподнялся, придерживая кусок брезента. В это время невеста так громко чихнула, что Роман решил — в него стреляют. Он машинально вскинул руки вверх и крикнул: — «Сдаюсь!». Разумеется, брезент упал. Невеста вновь уставилась на Романа. Баба Соня положила руку на плечо новобрачной, и сжала его так крепко, что послышался хруст.

В голове Романа крутились мысли: как он, руководитель группы, так сильно желавший доказать начальству свою компетентность, накормил туристов галлюциногенными грибами, потерял группу, дебоширил в посёлке, украл женщину и напился, хотя бросил пить ещё в университете.

— Что у вас было с ней? — сплюнул сквозь зубы Квазимодо. Валенов не знал, что ответить, ведь он ничего не помнил. Молча поднял кусок брезента, прикрылся. Мужик с вилами подошёл ближе к Роману.

— Говори! — снова брызнул слюной Квазимодо, сломал сигаретку, закурил новую.

В это время «на сцене» появился мужик с мешком редиски, которую он с хрустом ел, чем нервировал Романа с каждой минутой все больше и больше. В разговор вмешалась невеста. Она встала перед Квазимодо, стараясь его успокоить. Мадам уверяла жениха, что ничего не было у них с этим дикарем. Однако Квазимодо её слушать не стал. Отодвинул в сторону, словно пушинку, хотя невеста была выше его сантиметров на тридцать.

— Где корова? — неожиданно для всех вдруг выдал армянин.

— Какая корова?! — опешил Валенов.

— Да ради Бога, дайте ему уже одежду, раздражает! — снова переключился на другое Квазимодо.

Баба Соня стянула плащ с мужика с редиской, швырнула его Роману, тот нехотя принял вещь.

— Алло! — не выдержал егерь. — Этот гном у меня хлев разобрал, до последней досочки! В общем-то, для егеря все присутствующие были гномами, ростом — то он был два с небольшим метра. Однако, данное оскорбление принял на свой счет другой человек…

— Ты кого гномом назвал!? — закатал рукава Квазимодо.

Недопонимание переросло в потасовку, затем — в массовую демагогию между всеми участниками сцены, но уже на тему разделения территории. Роман воспользовался моментом и аккуратно…сбежал.

Мужик с редиской пристроился к егерю, встал рядом, продолжая грызть корнеплоды и хрустеть, чем начал раздражать и его. Наконец, Франк Эйнштейн не выдержал, выбил у него из рук мешок, но как только отвернулся, мужик поднял котомку и снова принялся за свое дело. Егерь от злости настолько сильно сжал зубы, что у бедняги треснул резец. От боли он закрыл глаза, приложился лбом к сосне и сдавленно замычал. Ему явно было уже не до выяснений территориальных отношений с Квазимодо. А мужик с редиской продолжал хрустеть.

— Выкинь этот мешок, иначе я его знаешь, куда тебе засуну? — страшно заорал егерь, покраснев от злости.

— Я тебе сказала машины стеречь! — оскалилась баба Соня на мужика с редиской.

— А где Ромочка? — произнесла невеста.

— Да кому они нужны, ваши машины… — запыхтел мужик.

В это время подала голос лошадь…

Роман уже добежал до машины, натянул труселя, чьи-то короткие штаны, найденные в багажнике и, опасаясь, что машина опять заглохнет, решил забраться на лошадь.

— Тише, лошадка, — прошептал он, подходя к животному сзади. Лошадь заржала, чуть не лягнула Валенова и ускакала. А тем временем банда Квазимодо уже неслась на всех парах колотить неприятеля и нарушителя местных порядков.

Тогда Роман в панике запрыгнул в УАЗ. Не в тот, в котором проснулся и тронулся с места.

— Чёрт возьми, он же сейчас уедет! — зарычал Квазимодо, а баба Соня сбавила скорость.

— Спокойно! — остановила панику старушка. — Далеко не уедет, там ремень генератора слетел, а аккумуляторы, господа — ваши ровесники.

Квазимодо докурил очередную сигаретку, раскурил новую и убавил темп. Один лишь егерь, держа винтовку в руках, продолжал ускоряться.

— Егерь! — опять вспыхнул Квазимодо. — Какого лешего ты на мои поля зашел!?

Егерь не обернулся.

— Черт, Франк Эйнштейн! — рявкнул Квазимодо. Тот не отреагировал. — Ну, я тебя, сейчас… — Квазимодо ринулся за ним, взяв на подмогу мужика с вилами. Обезумевший егерь Эйнштейн на секунду остановился и направил винтовку на Квазимодо. Двое остановились.

Самым равнодушным человеком в кадре была невеста. Она осталась у лесополосы, чтобы погладить одноухую белку Ивана. Тут стоит заметить, что на шее у девушки на веревочке висел желудь. Зачем? Никто не знает. Автор комедии считает лишним описывать подробно разговор женщины с белкой. Он лишь поведает результат их диалога: невеста сидит у сосны, взъерошенная и с царапиной на щеке, держит в руках клочок беличьей шерсти, свидетельствующий, что битва её с животным была жестокой. А белка тем временем неслась по лесу довольная и с добычей — с желудем в лапах.

Баба Соня, увидев, что на её внука наставили винтовку, приняла срочные меры.

— Считаю до трех, — начала она, — раз…

Егерь насторожился, баба Соня сделала шаг ему навстречу.

— Два, — сказала бабка, — три! И егерь вновь рванул за Валеновым, повесив винтовку на плечо, но споткнулся о кочку и упал лицом в лужу. Валенов же проехал еще метров двести, мотор «уазика» заглох.

— Этого не может быть! — нервно захихикал Рома. — Два раза подряд, я проклят что ли? — взвыл он.

— Похоже на то, —