— Что мне делать? — прошептала Шарлотта. — С чего мне начать? О, Анаис, я не могу допустить ошибки. Мы же говорим о моем ребенке.

Анаис наконец-то собрала карты.

— Надо действовать с предельной осторожностью, — ответила она. — Впрочем, вы ничего не будете делать и ничего не будете говорить, пока все для вас не прояснится.

— А так будет? — Шарлотта посмотрела на нее умоляюще. — Все действительно прояснится?

Анаис, гораздо более потрясенная, чем это казалось, вернула карты в деревянную шкатулку.

— Да, конечно. Когда именно и каким образом, я не знаю. Просто не совершайте никаких резких движений. Наблюдайте и ждите.

— Наблюдайте и ждите, — эхом отозвалась Шарлотта. Она начала теребить в руках свой носовой платок и откинулась в кресле, при этом выглядела почти побитой. Информации было слишком много, и она была довольно жестокой. Но увы, все было правдой.

Несколько минут спустя Анаис встала, чтобы проводить гостью до двери. Шарлотта выглядела все еще несколько ошеломленной.

— Шарлотта, — сказала она, опять превратившись в счастливую и беззаботную особу. — Я действительно ничего в этом не понимаю. Я просто читала карты. Возможно, то, что я сказала, что-то значит для вас, но для меня это — лишь слова. Понимаете?

Шарлотта кивнула и повернулась, чтобы уйти.

— И все же, — сказала Анаис позади нее, — думаю, будет лучше, если вы никому не расскажете о том, что здесь произошло, хорошо?

Шарлотта медленно повернула голову.

— А как я смогу это описать? — ответила она. — Я даже не понимаю, что только что произошло.

Поддавшись внезапному импульсу, Анаис обняла Шарлотту.

— Возможно я смогу разобраться в этом позже, — предположила она. — Хотя Джефф любит повторять, что я дурочка.

— Я этому не верю, — сказала Шарлотта, явно не зная, чему верить. — Но, Анаис, вы со мной поделитесь, если вам что-нибудь станет понятно? И вы во всем разберетесь?

— Да, можете на это рассчитывать. — Анаис схватила ее за руки и успокаивающе их сжала. — Теперь идите, Шарлотта, и, если сможете, будьте спокойны. Увидимся завтра вечером. А я пока подумаю о том, что можно сделать, чтобы отвлечь Лезанна, по крайней мере, хотя бы на какое-то время.

Анаис смотрела, как она спускается по ступенькам и пробирается между двумя экипажами. Подбоченившись, она закрыла дверь и прижалась к ней спиной, с трудом подавляя желание ударить по ней.

Боже мой, какая же она идиотка! То, что начиналось в общем-то как шутка, превратилось в настоящий кошмар. Анаис провела вниз руками по юбкам, словно она могла отряхнуться от грязи. Но не смогла. Она — дура, что не проявила истинного уважения к картам Таро, полагая, что к ним можно отнестись как к развлечению. Нет, хуже — считая их средством для манипуляции невинным человеком.

Она чувствовала себя очень скверно, как будто ее использовали. При этом все было сделано ее собственными руками. И она лишь до смерти напугала Шарлотту.

Пробурчав под нос ругательство, Анаис отпрыгнула от двери, как освободившаяся пружина, и бросилась вверх по лестнице.

Тот, кто знает, когда может сражаться, а когда нет, будет победителем.

Суньцзы. Искусство войны

Джефф вернулся домой после посещения художественных галерей и кафе, где произошла якобы случайная встреча с одним из контактов Дюпона, человеком, который вел наблюдение за Лезанном.

Контакт объяснил, что его задание является крайне сложным, поскольку большая часть так называемой работы виконта ведется внутри брюссельских дворцов. Однако прошлым вечером контакт стал свидетелем мимолетной встречи виконта в Ла Монне — королевской опере с человеком, который, как полагают, почти наверняка был приспешником одной высокой особы.

Контакт сообщил, что создается впечатление, будто у Лезанна действительно имеются склонности легитимиста, но Джеффа очень мало волновала политика Франции. Он переживал только из-за Жизели Моро. Когда она вырастет и эмоционально окрепнет, то сможет поднять свой меч в защиту старых королей династии Бурбонов, если у нее возникнет такое желание. Но до тех пор ее должны защищать Хранители Братства.

Пока Джефф не знал, как довести это дело до конца. Он вернулся в дом на улице Эскалье, будучи слегка уставшим, и кинул свою шляпу на стол. Прежде чем переодеться к обеду, он прошел в гостиную, налил себе виски и сделал два глотка.

Поднимаясь наверх, он услышал слабый глухой стук, как если бы кто-то стучал мечом на одном из верхних этажей. Он не обратил на это внимания и, бросив пиджак на кресло, позвонил в колокольчик, чтобы ему принесли горячую воду. Он уже стаскивал ботинки, когда вошел камердинер, чтобы узнать, что от него требуется.

Ритмичный стук наверху усилился.

— Черт побери, Мертенс, что это за шум? — спросил он, расстегивая жилет.

— Полагаю, это мадам Маклахлан, — сказал его камердинер, поднимая жилет и встряхивая его. — Кажется, она слегка не в настроении, сэр, если вы простите мне подобное высказывание. Она уже час как в мансарде.

— В мансарде? — эхом отозвался он, снимая ботинки. — И что она там делает? Исполняет шотландский танец с мечами?

Видимо, для фламандского уха Мертенса это галльское словосочетание было трудно перевести, поскольку камердинер лишь непонимающе взглянул на него.

Не важно. Бросив взгляд на часы, Джефф вздохнул и начал натягивать обратно уже упавшие брюки.

Он был готов держать пари, что во время чая с Шарлоттой Моро что-то пошло не так. Возможно, леди опять не появилась. Или…

Застегнув последнюю пуговицу, он направился к двери.

Скажите госпоже Янссен, чтобы она не беспокоилась насчет обеда, — сказал он. — Пусть позже нам принесут что-нибудь холодное. Я пошел наверх выяснить причину странного настроения мадам Маклахлан.

Поднявшись в носках два пролета, Джефф толкнул дверь в игровую площадку месье Мишеля и посмотрел в угол. К его удивлению, Анаис стояла в огромном, освещенном солнцем пространстве, которое окружало боксерский мешок, а в ее руке сверкала длинная, опасная рапира.

Элегантно подняв левую руку сзади, Анаис стояла в боевой позиции перед мешком, который слегка покачивался на веревке. На ней были лишь удобные нанковые брюки и свободная белая рубашка. Ее волосы были заплетены сзади в косу, в которую была вплетена белая лента. Двигаясь словно под музыку, которую могла слышать только она, Анаис опустила рапиру и сделала выпад, попав в центр мешка.

Было очевидно, что делает она это не впервые. Из мешка из различных разрезов и проколов на пол вывалились комки ваты и опилки. Вытащив клинок, Анаис выполнила безупречный двойной отход, а затем начала танцевать взад и вперед со своим невидимым противником, делая шаги с такой легкостью, которую Джефф редко видел.