резко замутило. Перед глазами тут же возникли непристойные сцены с ним и Вероникой, от которых хотелось выть.

— О, Боже, он здесь!!!

Вероника восхищенно уставилась куда-то мимо меня.

Похолодев от дурного предчувствия, я медленно обернулась.

«О, нет»

Но да.

У входа стоял Алекс.

Глава 25

— Привет.

Как просто и одновременно тяжело прозвучало это банальное «привет».

Я не знала, как реагировать: встать и уйти или сидеть и делать вид, что все нормально. Подумаешь, в кафе зашел давний знакомый и решил проявить любезность и поздороваться.

Зато Вероника времени не теряла.

— О, Алекс, привет, — она медленно поднялась и встала слишком близко к нему.

Я судорожно вздохнула. Это было неприятно.

— Юль, нам надо поговорить.

— О, — Вероника в замешательстве кинула на меня быстрый взгляд и не знала, что сказать.

Она-то думала, что Монро пришел к ней.

— Юля, не молчи, пожалуйста.

Казалось, Алекс вообще не замечал, что перед ним стоит девушка с невероятно глубоким декольте и всячески стремится добиться его внимания.

— Не думала, что вы настолько близко знакомы, — неудовольствие в ее голосе было явно слышно.

— Вероник, я, наверно, не буду есть, — я поднялась с места, — Завтра увидимся.

И уже хотела прошмыгнуть мимо и как можно скорее умчаться отсюда. Но не тут-то было.

— А мне кажется, ты голодна, — мягко сказал Алекс и встал у меня на пути.

Я не хотела поднимать голову и смотреть ему в глаза. Потому что иначе я пропаду.

— Нет. Мне, правда, пора, — сухо прошелестела и попыталась обойти его.

— Вероника, принеси нам два блюда дня, — не глядя обратился он и довольно просто подхватил меня на руки и усадил обратно.

— Ты что вытворяешь? — воскликнула я и бросила на него гневный взгляд.

И зря.

Как только мои глаза встретились с его, как внутри сразу все вскипело и отозвалось на его присутствие.

Пока он был где-то далеко, было очень легко не вспоминать все, что было между нами.

Но когда он был на расстоянии вытянутой руки — я поняла, что сдаюсь.

— Юль, мне очень жаль, что ты узнала про меня таким образом.

— А мне нет. Потому что не факт, что я вообще узнала бы о твоем прошлом хоть что-то. В любом случае, сейчас мне все равно. Было приятно, весело, интересно, местами опасно. Но на этом все.

Я пожала плечами, стараясь сделать равнодушное лицо.

Воодушевления в Алексе немного поубавилось.

Боковым зрением я видела его руки, лежащие на столе, и вспоминала, как хотелось все больше и больше прикосновений. Как хотелось ощущать их у себя на теле и полностью отдаться их владельцу.

Я зажмурилась.

«Нет, стоп. Так нельзя. Не надо рушить свою жизнь из-за недоуголовника, бабника и обманщика».

Я даже немного гордилась собой: все-таки сохранились какие-то остатки разума.

Но сердце чувствовало все совершенно по-другому.

— Ваш заказ, — процедила сквозь зубы Вероника, ставя тарелки со вкусно пахнущей пастой карбонара.

В животе заурчало.

Я же так и не пообедала из-за встретившейся мне Вики, которая своими расспросами буквально вынудила меня убежать из магазина.

— Знаешь, я эти дни очень много думал над своей жизнью. Как много в ней было грязного, темного и даже пугающего. И мне не хочется больше так жить, — голос Алекса проникал в каждую клеточку моего тела, — И в этом твоя заслуга.

Я вопросительно вскинула бровь.

— Не удивляйся так, — он улыбнулся одной стороной рта и нежно посмотрел на меня, — Ты открыла мне глаза на то, как можно жить нормальной жизнью. Без вечных приключений и опасных событий.

— Ты преувеличиваешь, — отмахнулась я и взяла вилку.

Сидеть перед полной тарелкой и не есть было пыткой.

— Прости, но я все-таки поем.

— Мне нравилось, как ты хвалила мою стряпню, — Алекс придвинулся чуть ближе.

— Я просто говорила правду, — дожевав, ответила, снова опустив глаза.

— Помнишь, я сильно вспылил на кухне, и в машине ты вывела меня на откровенный разговор?

— Такое не забудешь, — я фыркнула.

— Я тогда говорил правду. Мне очень сильно захотелось, чтобы по утрам у меня на кухне была именно такая картина: сонная ты, завтрак, любовь, спокойствие и тепло.

У меня в горле встал ком.

Я так ясно увидела то, что он описал. И мне хотелось того же самого.

Но как снова начать ему верить?

— Я знаю, ты боишься того, что было в моем прошлом.

— Еще бы не бояться: тебя хотели упрятать за решетку или еще что похуже!

— Но теперь для этого нет повода — Паоло увез Мартина, они вернули деньги.

— И что? Их так просто взяли и отпустили? Не верю! Все эти ваши бандитские разборки не могут закончится полюбовно. Обычно, кто-то все равно должен за все ответить.

— Какие глубокие познания о преступном мире, — захохотал Монро.

— А что? Разве это не так? — вскинулась я.

— Ну, наверно, в голливудских фильмах и так. Но в жизни может быть и по-другому.

— И как? Мартин и Паоло продолжат свободно ходить в этот бар и слать приветы владельцу?

— Ну, не так, конечно. Они уедут из страны и больше никогда не пересекут ее границы.

— О, ничего себе.

— Да. Только на таких условиях Габриэль согласился забыть об этой нелепой ситуации.

— Ничего себе «нелепая ситуация», — пробормотала я.

— Ну и теперь они еще должны ему двадцать процентов от украденного, чтобы возместить моральные издержки, так сказать.

— А-а-а, ну так это все выглядит гораздо логичнее, — успокоилась я, — Конечно, зачем убивать тех, кто может заплатить за свою жизнь. С этим я соглашусь. С этого и надо было начинать. А то начал рассказывать какие-то сказки…

— Практикуюсь их сочинять для наших будущих детей, — усмехнулся Монро, пристально следя за моей реакцией.

А я просто опешила и не знала, что ответить.

Нет, ну, правда, что на это можно сказать?

— Ладно-ладно, понял, — он поднял руки, — Рано.

— Даже слишком, — прохрипела я и тут же осушила стакан сока.

— Юль… Я хочу начать все сначала.

— Зачем?

— Я многое понял и, в том числе, что я потеряю, если не изменюсь.

— И что же?.. — я боялась поверить в то, что он скажет дальше.

— Тебя.

Я молчала и сидела не шевелясь. Алекс тоже ничего больше не говорил.

— Может что-то еще? — раздался злой голос над нами.

Вероника выжидающе уставилась на Монро, прожигая в нем дыру.

— Нет, спасибо, — сбросила я с себя оцепенение, — Я пойду. Спасибо за обед, — кивнула я тому, кого больше всего на свете боялась потерять и одновременно никогда не находить.

Выйдя на улицу, я молилась, чтобы он