Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Марианна, а если просто довериться неизвестности?.. Смерть – только факт, требующий изучения. Факт этот слишком велик, чтобы не иметь смысла. А разум – еще далеко не совершенство.
Знаете, почему маленькие дети так расстраиваются и протестуют, когда взрослые велят им ложиться спать?.. Потому что они думают, что спать – это уже навсегда. Они еще не верят, что снова проснутся.
Ответ на ответ через несколько лет.
ВЛ, я пришла к выводу, что глупо отчаиваться на основании своего незнания. Опять стыдно, но уже по-другому… Вам писала слабая истеричная женщина. У меня было все – и не было счастья из-за того, что я не могла найти смысла своей жизни. От этого и смерть представлялась концом всего…
Сейчас я многих и многое потеряла (умерла сестра, умерла подруга, оставила любимую работу, чуть не рассталась с мужем, болею). Смысл жизни так и не найден, и смерть не понята, а я счастлива. Я слишком хотела быть счастливой, и смысл жизни искала только для себя. Я была уверена, что человечество существует только ради своего существования. Дерево, думала я, растет, только чтобы давать тень…
Теперь нет прежнего ужаса перед смертью. Плохо лишь, что многого я не знаю. Не хватает силы принять свою ограниченность. Это, кажется, труднее, чем умереть.
Да, Марианна, это неизмеримо труднее.
Этот человек по хронологическому возрасту пожилой. Получает мои интернет-рассылки и время от времени пишет мне, подписываясь ником Гранд (я для верности изменил его еще на один). Обычно письма Гранда очень живые и содержательные, эмоционально возбужденные, иногда сердитые и саркастические, иной раз поэтичные и немного сентиментальные.
В отличие от большинства Гранд никогда не просит меня о помощи или поддержке – напротив, склонен при случае кого-то поддержать сам, даже отечески поучить, распечь, меня в том числе. Окно в свою жизнь не распахивает; из того немногого, что рассказал, похоже, что живет одиноко, хотя общается со многими, многим нужен. Доктор наук, профессор, преподает в вузе.
Откликнулся на рассылку «Шкаф для скелета». И снова за взрослым голосом услышался детский.
Доброе время суток, ВЛ.
«Продолжение жизни другими средствами» – определенно, мне эта тема не нравится. Наверное, потому, что не знаю – есть ли такая возможность продолжить жизнь и какими такими средствами.
Жить любовью к самой жизни, к людям?..
С каждым днем во мне растет какое-то убеждение о предопределенности всего. Я знаю, что по весне под моим окном распустятся деревья, и мое любимое дерево обретет густую свежую крону. Я знаю сроки, когда эта крона перестанет быть яркой, запылится, устанет, когда пожелтеет, высохнет и облетит… Я все предзнаю. И мне страшно становится от того, что иногда, а теперь все чаще, я могу определить лексикон человека прежде, чем он откроет рот; могу прогнозировать его поступки и только по внешности угадать тип голоса…
Такое впечатление, что их мало, людей, что они повторяются и уже ничем не удивляют меня и не радуют. Бесконечная череда одних и тех же событий в природе, одних и тех же листьев и людей.
Меня обманули. Я никогда не верил этим глупым знакам зодиака, этим годам черной змеи, желтой свиньи, голубой мартышки. Перемножим, переставим – получится зримое, почти ощутимое, очень небольшое количество душ, расселенных в плодящиеся органические носители, которые называются людьми.
Мне дали крохотный временной отрывок в какой-то пьесе и сказали «сыграй здесь полтакта». Тридцать, двадцать лет назад я никогда не думал, что все пойдет по кругу. Меня жестоко обманули. Хочется выйти из этого круга, увидеть что-то новое в деревьях, в людях, в жизни. Но я живу в своем временном отрезке, и выскочить из него не в моих силах, изменить – тоже невозможно.
У Кэрролла – помните? – Кот спрашивает Алису, куда она хочет попасть.
Алиса: – Да мне, собственно, все равно.
Кот: – Тогда все равно куда идти.
Вот она, ключевая фраза: «Все равно, куда идти». Жить – это идти долго и непонятно куда. Мне все время кажется, что я иду не туда. Я не знаю дороги. А спросить не у кого. Да и не знает никто. Могу дать совет другому, но не себе. Все равно, куда…
Как хотелось бы верить, что «Дом Обновленных» Клиффорда Саймака действительно существует, что это будет берег той реки, на которой я удил рыбу с отцом, что впереди будет не только бесконечность, но и настоящее и даже прошлое, будет все вместе…
Гранд, ваша осенняя ностальгия мне более чем понятна, но что нас с вами обманули – неправда. Нам ничего не обещали. Мы обманываем себя сами. Упорно не взрослеем. И хуже того – позволяем себе стареть – запыляться, уставать, засыхать – как та крона под окном.
Деревья снова зазеленеют. А мы – как захотим и как сможем. Да, с обретением жизненного опыта люди оказываются для нас все более предсказуемыми. Но если опыт не превращать в шоры или темные очки на глазах, если смотреть пристально и не уставать вникать, если на грубых булыжниках общей схемы не отрекаться от стебельков неповторимых нюансов… Тогда все больше открывается тайн, и сама предсказуемость получает восклицательный знак откровения.
Полтакта в пьесе мироздания – мощный образ. Ваш покорный слуга претендует на четверть ноты, и это знаете много как?!
Жить – идти долго? Да, бесконечно долго.
Почему время скудеет? Потому что за себя держимся и утрачиваем любопытство. Жить – идти непонятно куда?.. Да, как в Космосе. Если есть крылья, зачем дорога? А если нет крыльев – дорога обманет.
Давно и я всматриваюсь в происходящую вокруг и во мне жизнь как бы из иномирия – так, словно меня в этой жизни в качестве ее участника больше нет. И явственно чувствую, что при таком материальном отсутствии неизбежно возникает присутствие, но другое. Имею и опыт телесного почти-небытия (травматической комы), в котором другое присутствие – неощутимо-проникающее, всебытийное – обозначилось четко.
У Юрия Олеши, одного из любимейших моих писателей, много дневниковых размышлений об этом. И написались однажды им удивительные прощальные слова, светлые, благословляющие:
