– Кто же их нанимал и кому они подчиняются? – живо поинтересовалась Альда.

– Подразумевается, что я этого не могу знать, – сказал неохотно рыцарь. – Но я хорошо знаю. Они подчиняются канцлеру.

– Канцлеру Прушану… – повторила задумчиво королева. Она встала с плетеного кресла и прошла к каменным перилам балкона. Рука ее скользнула по мягкому розовому лишайнику, робко покрывающему древний мрамор.

Мужчины переглянулись и молча ждали у нее за спиной. Погода опять переменилась, и сверху падали редкие случайные капли. Некоторые сбегали по шелковому лиловому платью, но королева не замечала этого. Наконец она повернулась. Лицо ее было несколько бледным, но голос звучал привычно уверенно и доброжелательно:

– Ну что же, благодарю вас, капитан Ишти. И вас, лорд Матиуш. – Она смотрела на них своими синими глазами, пытаясь быть обворожительной. – Надеюсь, могу рассчитывать на вашу преданность.

– Всецело, ваше величество. – Мужчины, поклонившись, направились к ажурным дверям.

Матиуш Ардо

– Что, сэр Ишти, вы недовольны мной? – спросил Матиуш брата.

Они шли из крыла королевы Альды по длинному переходу, хорошо освещенному многочисленными канделябрами на золотых стенах. Сонетр хмурился и прижимал на ходу меч в богатых ножнах к бедру.

– Дело не в тебе. Хотя тебе, конечно, следует быть осторожнее с придворными дамами. К твоему сведению, муж этой беременной компаньонки королевы – Тумур Калле мог бы весьма болезненно воспринять твою шутку. Предыдущая беременность леди Саате закончилась трагически.

Он посмотрел на Ардо, и тот только пожал плечами и смущенно дотронулся до горбинки на носу.

– Меня больше обеспокоили вопросы королевы, – пояснил капитан гвардейцев. Они вышли на широкую лестницу и стали спускаться вниз. – Она чем-то явно встревожена. И мне показалось, что причина – возможности канцлера. Но я менее всего склонен думать, что Прушан представляет для короля опасность. Он, конечно, интриган, – капитан понизил голос, проходя мимо вытянувшегося в карауле стражника, – но мы все здесь поневоле такие.

– А ты хочешь, чтобы я делал карьеру при дворе. Это с моим-то языком и любовью к вину и слабому полу, – сказал Ардо. – Куда мы направляемся? Неплохо бы подкрепиться. Монархам почему-то не приходит в голову, что их подданные не бывают сыты аудиенциями.

Рыцарь покачал головой.

– Опять твой язык. Матиуш, прием у королевы это очень важно. На какие только ухищрения люди не идут, чтобы этого добиться. – Он положил руку на плечо брата. – Но что хочу заметить: приближение к короне не сделало гибче твой позвоночник. Знаю, что не было нужды предупреждать тебя – королева не терпит подхалимов. Мы сейчас пойдем ко мне. Есть разговор, а здесь очень много чужих ушей, заодно и отобедаем.

– Я просто помню, что она из Фюргартов, – негромко произнес Ардо.

Они вышли из дворца и пошли под низкими ветвями цветущих лип. Гул пчел над головой напомнил Матиушу о вересковых зарослях холмов Хеспена. Уже несколько лет он не бывал дома. Навстречу двое слуг-здоровяков под руки вели старика в богатых одеждах. На их алых сюрко красовалась свернувшаяся кольцами черная гадюка. Брат вежливо наклонил голову, приветствуя вельможу.

– Мейстер Туан, – прокомментировал он. – Про него говорят, что он бывал на Вдовьих островах и купил у чародеев секрет вечной жизни. Ему действительно почти сто двадцать лет, и он не намерен никому уступать свой пост главного стряпчего.

Матиуш даже присвистнул от удивления.

– И я видел, что он прекрасно обходится без этих молодцев, когда ему необходимо, – добавил его брат.

– Мы идем в синюю башню? Твоя жена будет недовольна моим визитом. Ты же знаешь.

Капитан усмехнулся.

– Недавно мне предоставили другое жилище. Увидишь мои новые хоромы. Там раньше жил небезызвестный сэр Веспер.

– Да, наслышан. Один чудак публично сравнил меня с этим молодцом. Теперь он наслаждается пробитой ягодицей. Говорят, этот Веспер был вынужден скоропалительно жениться на леди Кэйталин из малого дома Малят и отбыл во владения ее отца. Это в королевской марке на самой границе с Калле. Дикая глушь. Иначе ему бы отрезали уши ее братья. Я, честно говоря, предпочел бы ходить без ушей…

– Ты становишься страшным сплетником, – заметил капитан.

– Конечно, – подтвердил Матиуш. Они огибали одну из башен дворца. Окошки начинались в стене на уровне коротко подстриженной травы. – Вино скисает, рыцарь становится интриганом, бастард – сплетником. Все течет… Так ты теперь живешь во дворце? – Они подошли к железной двери в тени небольшой арки.

– Смелее, Матиуш, – подтолкнул его в спину брат. – Леди Годива отбыла с детьми из столицы. Я здесь совсем один.

– Вот как? – пробормотал Ардо, переступая через порог. – Я вовсе и не боюсь твоей жены. Просто не хочу, чтобы тебе нагорело.

В свете факела, отбрасывающего неровные отблески на металл, незамедлительно подскочили двое слуг и принялись возиться с кирасой рыцаря. Одна из застежек никак не хотела отщелкиваться.

Матиуш прошел вперед в зал, оставив плащ в руках мальчишки, и осматривал гобелены на беленых каменных стенах. Сюжеты были обычными: охота, сцены из железных войн, турниры. Но один гобелен заинтересовал Ардо: коленопреклоненный рыцарь стоял перед троном, на котором восседал длиннобородый коротышка в короне. Полурослик покровительственно протянул вперед руку с коротким мечом.

Потирая бока, в зал вышел брат. Он был теперь одет только в простую льняную рубаху и короткие штаны. Рыцарь омыл руки и лицо в тазике, поднесенном слугой, и сделал распоряжение накрыть стол в маленькой оранжерее.

– Как тебе мои новые палаты? – спросил он.

– Неплохо. Что-то я не пойму, что здесь изображено. Король… может быть, подразумевается, что это Эдиос Длиннобородый – раз у него такая растительность. А вот что это за рыцарь перед ним?

– Не знаю, – равнодушно ответил Ишти. – Какой-нибудь родственник Веспера. Гобелены принадлежали ему. Кто это вообще такой, Эдиос Длиннобородый?

– Король гномов, – ответил Матиуш. – В бытность Урбанта Великого они заключили соглашение о равновесном перемирии. А вещица, похоже, очень древняя.

– Ну, если это сам Урбант на колене, то не похоже, что у них равные отношения. Пойдем подкрепимся, брат. Я вижу, ты все еще интересуешься тайнами Гномьих гор.

Стол был простой, дубовый, рассчитанный на то, чтобы можно было устроить за ним без стеснения небольшую пирушку. Братья разместились в дальнем конце стола вокруг зажаренной в меду и травах цесарки, которая источала вокруг волны умопомрачительного аромата. Ишти взял из рук слуги кувшинчик с вином и взмахом руки отпустил его. Ардо вгрызся в хрустящую корочку ножки и охотно пододвинул под струю красного напитка свой кубок.