Вскоре в гостиной появился довольный Вадим.

– Наши занятия подошли к концу. Но должен признать, когда имеешь дело с такой женщиной, как ваша свекровь, время пролетает незаметно.

Ката хотела пройти в кабинет, но Вадим ее остановил.

– Ближайшие сорок минут Розалию Станиславовну лучше не беспокоить.

– А почему?

– Она должна проделать ряд упражнений, требующих особой концентрации внимания.

– Вадим, а хотите чая? – встряла Натка, гипнотизируя красавца взглядом.

– Не откажусь.

– Проходите в столовую.

На протяжении пятнадцати минут Вадим рассказывал женщинам забавные истории из своей практики, а Катка, раскрыв рот, слушала его бархатистый голос и понимала: такого мужчину Розалия просто так не отпустит.

Когда за Вадимом закрылась дверь, Наталья зевнула и потянулась.

– Меня разморило, так спать захотелось – сил нет. Может, мне прилечь?

– Конечно, ложись, ты же сегодня с шести утра на ногах.

Кивая, Натали начала подниматься по лестнице, и в это время в гостиной ожил звонок.

– Нат, иди, я сама открою.

Но Наталья, снедаемая любопытством, затрясла головой.

– Нет, я хочу посмотреть, кто пришел.

В гости без предварительного звонка пожаловала Цецилия Лазаревна с сыном. Увидев их на пороге, Ката моментально взмокла.

– Ой, какой сюрприз, – выдавила она. – А мы вас не ждали.

– Надеюсь, мы не помешали? – обеспокоенно спросила Цецилия, осматривая гостиную Копейкиных.

– Что вы, мы всегда рады гостям. Проходите.

– Где тапочки?

– Вот, пожалуйста.

– Как пройти в ванную комнату?

– Наталья вас проводит.

Пока Натка с гостями отсутствовали, Катарина подбежала к кабинету и, постучав, заголосила:

– Розалия Станиславовна, приехали Леопольд с матерью.

Ответом послужило мычание.

– Я понимаю, вы выполняете трудное упражнение, но, может, на сегодня хватит?

Снова мычание.

– Неудобно, – блеяла Катка. – Выходите. Мы будем ждать вас в столовой.

Услышав в третий раз протяжное «м-м-му-у-у», Катарина быстро нацепила на лицо улыбку и прошествовала навстречу Цецилии.

– Мне у вас нравится, – улыбнулась пенсионерка.

– Хотите, я покажу вам дом?

– Не возражаю.

Леопольд Самуилович отвел Натку в сторону.

– Скажи, дружочек, а где Роза?

– Ох, Леопольд Самуилович, Розалия Станиславовна сейчас очень занята. Она позирует в кабинете.

– Что делает?

– Ну, позирует. Позы выбирает, и давай концентрироваться. Эти… как их там… хасаны. Надо удобно сесть, задрать ноги и глубоко дышать.

– Она увлеклась йогой?!

– Именно.

– А мне ничего не сказала.

– К ней еще личный учитель приходит, – ляпнула Натка и осеклась.

Почесав затылок, Леопольд сел на подлокотник дивана.

– Польди, – проговорила Цецилия Лазаревна, – а где же Розалия? Почему она не вышла нас встретить?

– Видишь ли, мама, в настоящий момент Роза занята йогой.

– О! Не думала, что она интересуется йогой. Это похвально, определенно, похвально. Катарина, вы не возражаете, если мы начнем осмотр дома со второго этажа?

– Как скажите, Цецилия Лазаревна.

Стоило им подняться по лестнице, как Леопольд, встретившись взглядом с Наткой, ткнул пальцем в дверь кабинета:

– Роза там?

– Угу.

Мужчина подошел к двери и проворковал:

– Розочка, ты еще долго? Я хочу тебя увидеть, я очень соскучился.

– Му-у-у-у…

– Что-что, прости, я не расслышал.

– Му-у-у, – неслось из кабинета.

– Роза, ты не можешь разговаривать? Понимаю. Все-все, извини, я тебя не беспокою. Занимайся.

Время шло, а Розалия продолжала сидеть в кабинете. Через час после того, как в коттедж пожаловал Леопольд, Катка забеспокоилась.

– Сколько можно там сидеть?

Цецилия Лазаревна обиженно молвила:

– Это неуважение к гостям. Мы здесь, а она там. Может, мы ей противны и она не желает нас видеть?

Катка вновь позвала свекровь. И снова услышала мычание.

– Почему бы вам просто не открыть дверь и не пройти в кабинет?

– Розалия строго-настрого запретила появляться в кабинете во время занятий.

– Ну, знаете ли, тогда мы уходим. Польди, вставай, нам больше нечего делать в этом доме.

– Не уходите. – Ката скрестила пальцы и прошептала: – Сейчас проверим.

Она сглотнула и заявила громким голосом:

– Ой, какой огромный бриллиант! В нем, наверное, карат двадцать! Прелесть!

Реакции никакой.

Катарину затрясло в ознобе.

– С Розалией Станиславовной беда! – Она толкнула дверь и вскрикнула.

Свекровь лежала на полу лицом вниз. Руки и ноги были стянуты веревкой, во рту торчал кляп. По лицу, размазывая тушь, катились слезы.

Натка подлетела к несчастной и запричитала:

– Господи, как же вы так умудрились связать себе руки, ноги, да еще кляп в рот засунуть. Ну, йоги, ну, дают.

Вытащив кляп изо рта свекрищи, Ката услышала:

– Сволочи! Я больше часа здесь валяюсь! Чтоб вам всем!

– Что произошло? – Леопольд начал развязывать веревку.

– Милицию! – хрипела свекровь. – Немедленно вызывайте милицию! В кабинете ничего не трогайте, ни к чему не прикасайтесь. Милицию! Быстро! Торопитесь!

До приезда наряда Розалия металась по гостиной, отказываясь разговаривать с домочадцами. А когда пред ее очами предстали сотрудники органов, она завопила:

– На меня было совершено покушение! Меня ограбили! Грабанул мой учитель йоги!

– Минуточку, успокойтесь, сядьте и объясните все по порядку. Где вас ограбили?

– Здесь! В этом доме. В кабинете.

– Кто?

– Вадим. Раз в неделю мы с ним занимались йогой, сегодня было четвертое занятие. Идите в кабинет, снимите его пальчики, а потом задержите! Арестуйте! Посадите негодяя!

– Все сделаем, и пальчики снимем, и арестуем, только сначала внимательно выслушаем вас.

– Хорошо, слушайте. Некоторое время назад я решила заняться йогой и пригласила на дом Вадима.