— Я заплатил ему деньги только за то, чтобы он тебя немного напугал! А потом я бы вернулся и сказал тебе, что никого в дверях не встретил и что ты, похоже, сходишь с ума.

— Мы не ожидали, что ты так себя поведешь и превратишь нашего милого дворника в отбивную. — Владимир Олегович достал из шкафчика шприц и ампулу с каким-то лекарством. — Да и Антон повел себя глупо — он сорвался и в какой-то момент потерял над собой контроль: нельзя было убивать этого гастарбайтера. Ну, а потом ты нам сама помогла и, пока Антон отсиживался у меня дома, вызвала родителей и купила морозильный ларь.

— Вы убили моих родителей? — Анна как кошка кинулась на Владимира Олеговича, но он одной рукой оттолкнул ее от себя, и Аня снова ударилась о металлический стол.

— Не истери! — усмехнулся мужчина, набирая в шприц лекарство, тоненькая струйка препарата вырвалась наружу наподобие фонтана, и Анна вздрогнула. — Они живы! Антон встретил их в аэропорту, увез в мой загородный дом, там я около недели колол им специальные препараты, а когда они совершенно перестали соображать, причем непоправимо, я увез их за пару сотен километров и высадил возле психиатрической больницы. Я думаю, они там до сих пор. Правда, перед последней поездкой твои родители успели официально оформить дарственную на своего любимого зятя, то есть на Антона. Мы хотели довести тебя до состояния полной невменяемости и сделать Антона твоим официальным опекуном.

— А как же свидетельства о смерти? — Анна обернулась к мужу.

— У меня таких бумажек пруд пруди, — Владимир Олегович усмехнулся, — они нужны были, чтобы ты потеряла бдительность. Для всех остальных твои родители живы-здоровы, они нашлись и переписали свое наследство на зятя, а затем отправились в кругосветное путешествие или на Эверест — да какая разница?

— Пока Антон ухаживает за своей невменяемой женой? — На этот раз Анна догадалась сама.

— Точно! Вот только дальше все пошло не по плану: вместо того чтобы медленно сходить с ума, ты стала свидетельницей или соучастницей убийства Катерины. Вот такого поворота мы никак не могли предусмотреть! И если труп Азамата можно было потом действительно спрятать, то, став невольными участниками чужой игры, мы вынуждены были на ходу придумывать новые правила. И когда Виталий предложил Антону свалить всю вину на тебя, мы решили, что это будет лучший выход. И Антон повесил все убийства на тебя, сославшись на твое прогрессирующее безумие.

— Получается, что убийство Катерины с вами никак не связано? — Лакрицина, не отрываясь, смотрела на руку Владимира Олеговича, в которой застыл шприц.

— Абсолютно никак! — отозвался Лакрицин-старший. — Я же говорю, что работаю без трупов и очень осторожно. А вот Антон меня здорово подставил, когда связался с Катериной! В таких делах любовные интрижки только мешают!

Антон, насупившись, обиженно молчал.

— И все у нас было хорошо, тебя по моей просьбе тепло встретили в СИЗО, ты не должна была выжить после подобного приема, но, вместо того чтобы умереть, ты впала в кому, и тебя увезли в ведомственную больницу, где у меня нет никаких связей. Ты не должна была выйти из комы, но умудрилась не только выжить, но еще и сбежать. Скажи мне, Анна, как тебе удалось выбраться из самой охраняемой больницы в области?

Владимир Олегович подходил к Ане все ближе, она пятилась назад, пока не уперлась спиной в стену.

— Я сейчас сделаю тебе этот укол, а потом Антон отвезет тебя на дорогу. Мы позвоним в полицию, и когда тебя наконец-то найдут, ты ничего не будешь помнить. Здесь такая доза препарата, что ты будешь пускать слюни и ходить под себя до конца своей никчемной жизни.

— Но ведь Антон им все рассказал! — Анна пыталась оттянуть свою неминуемую погибель. — Он же все рассказал! Я сама звонила Виталику на работу, и мне сказали, что он задержан!

— Антон рассказал только то, что касалось преступления Виталика, тем более что экспертиза обнаружила, что ты не могла убить Катерину, так как она уже была мертва. Антон, иди подержи свою жену! — попросил Владимир Олегович сына. — Мне надо сделать ей укол.

Анна дернулась и закрыла глаза, бежать ей было некуда. Она замерла, ожидая боли, но в этот миг входная дверь с грохотом упала на пол, и в комнату ворвались человек десять с автоматами и в масках.

— Лежать! Все на пол!

Анна увидела, как из руки Владимира Олеговича выбивают шприц и как он падает на пол. Дальше ее сознание смешалось, и она отключилась.

— Неужели вы думаете, что могли сами сбежать из больницы? — Он смотрел на Анну с легкой улыбкой, но глаза оставались серьезными. — Да у нас мышь просто так из ведомственной больницы не скроется! Все же было заранее подстроено!

С момента задержания Антона и Владимира Олеговича прошла неделя, за это время Анна успела провести пару дней в больнице и вернуться к себе домой. Антон оставался под стражей.

— Я не знаю. — Анна пожала плечами. Ее вызвал для серьезного разговора следователь по особо важным делам из СК, да еще и в штатском. — Я никогда раньше не сбегала, а Мария была очень убедительна. Или она тоже знала, что все понарошку?

— Хорош понарошку! — усмехнулся следователь. Он, наверное, представился в самом начале беседы, но Анна была настолько взволнованна, что просто не запомнила его имени. — Мария Георгиевна мертва, совершенно странное само-убийство, хотя исследования показывали, что она не склонна к суициду. Что она вам сказала перед смертью?

Анна недоуменно хлопала глазами. Оказывается, потасовку с Марией рассматривают как ее самоубийство, что и неудивительно, потому что выстрелила-то в себя она сама.

— Да ничего она мне не говорила, — нашлась Анна. — Я прибежала на выстрел, а она уже мертвая. Я хотела ее похоронить по-человечески, но у меня колено, поэтому пришлось ее сбросить.

— Странно, очень странно! Я подумал, что Мария догадалась, что ваш побег был подстроен, или узнала об этом и именно поэтому так поступила. — Мужчина похлопал по столу ладонью. — Но вы вспомните хорошенько, она правда ничего не говорила?

— Так она не знала, что побег подстроен? — растерялась Анна. — Я думала, она с вами заодно.

— Конечно, не знала! Когда вас привезли в больницу в состоянии комы, мы сразу же провели обследование, и анализы показали в вашей крови остаточные явления от наркотиков группы DIW4. Это очень серьезные препараты, настолько серьезные, что просто так на улице у торчка их не купить. Препараты данной группы находятся на строжайшем учете, и когда мы стали изучать материалы по их хищению, то обнаружили, что у нас есть подозреваемая — бывший нейрохирург, которая находится под следствием именно за хищение наркотиков группы DIW4. И вас, и ее перевели из других точек в эту больницу и поместили в одну палату. У нас был человек, который похищает наркотики, и человек, который их употребляет, но, как показало дальнейшее наблюдение, вы оказались незнакомы. Значит, между вами должны были существовать еще люди, и именно на них мы благодаря вам должны были выйти.