Колтон слегка коснулся ее руки. Бетти уставилась на него безумными глазами. Он отшатнулся, сощурившись – будто в лицо ему ударил ветер.

– Началось, – прошептала Бетти. – Я слышу ворон.

Она поднялась со дна лодки и уселась на скамью. Все тело нещадно ломило.

– Где мы? – хрипло спросила она.

– В бухте Подковы, – ответил Фингерти. Он скорчился на другом краю сиденья и был похож на старый корявый пень. – Пришлось пройти дальше вдоль берега: Притопье наверняка кишит стражниками.

Бетти окинула взглядом бухту. Берег тут был покрыт не привычной унылой галькой, а золотистым песком, похожим на крупный сахар. Она всегда думала, что будет рада увидеть такую красоту, но теперь чувствовала себя обманутой. Рядом не было ни сестер, ни бабушки, не с кем было поделиться этой радостью, и к ней примешивался привкус горечи. Бетти все поставила на карту, чтобы здесь оказаться, и сейчас ей предстояло впервые ступить на твердую землю за пределами Вороньего Камня, однако надежды в ее сердце почти не осталось. Она пыталась убедить себя, что шансы на спасение еще есть, что они не зря проделали весь этот путь, но карканье в голове заглушало голос разума, к которому она всегда старалась прислушиваться.

Лодка причалила, и Колтон выпрыгнул на берег. Бетти переступила через борт и почувствовала приступ тошноты. Бывший узник протянул ей руку, избегая ее взгляда, и после недолгих колебаний Бетти оперлась на нее, позволяя себе помочь. Может, они и не друзья, но сейчас ни к чему изображать гордость. Колтон порывался помочь и Фингерти, но тот оттолкнул его руку, все еще помня острие крючка у горла.

– Я сам справлюсь.

– Как хочешь, – ответил Колтон.

– Мне от жулья всякого помощи не надо, – продолжил Фингерти, неуклюже переваливаясь через борт.

– От жулья слышу, – пробурчал Колтон.

Фингерти промолчал, но его мясистый нос стал красным, как свекла. Вместе они затащили лодку на песок.

– Сюда, – показал Колтон. – Давайте оставим ее за этими камнями. Тут полно водорослей, можно ее накрыть.

– Ты тут можешь загадать желание – про сестер, – неожиданно сказал Фингерти. – Говорят, если загадать желание в этой бухте, оно исполнится. – Он прищурился, глядя на Бетти, и добавил с несвойственной ему мягкостью: – Тебе, кажется, удача не помешает.

Бетти обернулась туда, где на воде плясали отблески света, и вспомнила папину двоюродную сестру Клариссу. Та прибыла сюда много лет назад; она надеялась разрушить проклятие – но не смогла. Наверное, оно было слишком сильным. Или, может, карканье ворон не позволило ей собраться с мыслями и загадать нужное желание…

Бетти закрыла глаза, пытаясь отгородиться от вороньих криков и сосредоточиться.

Логика подсказывала: недостаточно загадать желание, чтобы добиться своего. Но сейчас ей пригодилась бы любая помощь. Раз уж ей предсказали смерть, она, по крайней мере, сделает все возможное, чтобы ее избежать.

– Хочу узнать то, что позволит мне снять проклятие, – прошептала Бетти. Ветер унес ее слова, едва они успели сорваться с губ. Она моргнула, откинула прядь волос, которая упорно лезла в глаза, и отправилась искать дорогу из бухты. Все трое молча брели по берегу; шорох их невидимых шагов по песку и гальке приводил в недоумение чаек, вьющихся у них над головой. Бетти была рада крикам чаек – пусть их и не хватало, чтобы заглушить вороний гомон в голове.

– Если переживу этот день – никогда в жизни не смогу слушать карканье, – пробормотала она.

Фингерти нервно озирался.

– Вороны… проклятия… бред какой-то, – проворчал он, шаркая по песку и кутаясь в куртку.

И тут Бетти резко остановилась: до нее вдруг дошло, что с каждым шагом ее по колену бьет что-то тяжелое, мешая идти. Она полезла в карман и достала плоский шероховатый камень, похожий на те, из которых была сложена Воронья башня. У Бетти задрожали пальцы. Она кинула камень в кусты, но Колтон это заметил.

– Что там?

– Камень из башни, – тихо сказала она. – Когда кто-то пробуждает проклятие, из стены падает такой камень.

Колтон присвистнул и покачал головой.

– Да уж.

Бетти молча кивнула и пошла дальше. Но не успела она сделать и десятка шагов, как карман снова отвис и что-то глухо стукнуло по ноге. Камень вернулся. Она больше не стала его выбрасывать. Тяжесть в кармане хорошо сочеталась с тяжестью на душе.

«А ты чего ждала?» – будто злорадствовал камень. Бетти опять вытащила его из кармана и сжала в ладони. Он напоминал обо всех ее предшественницах – девчонках из рода Уиддершинс. «Ну и ладно», – подумала Бетти. Помимо прочего, камень был символом всего, за что она боролась.

Тропа уступила место мощеной дороге. Они оказались на окраине городка, который только-только пробуждался ото сна с первыми лучами солнца, пробивающимися сквозь облака.

Колтон стащил с тележки пекаря три булочки и бидон молока. Бетти, слишком голодная, чтобы чувствовать угрызения совести, впилась зубами в еще теплый хлеб. Даже Фингерти принял еду с благодарностью, не отпустив ни одного колкого замечания насчет жулья, и пришел в куда более благостное настроение.

Бетти нетерпеливо притопывала. Солнце уже встало, но не согрело ее – напротив, она замерзла еще сильнее. «Интересно, – подумала она, – увижу ли я завтрашний рассвет?»

– Можете поскорее? Надо идти.

– Ну поесть-то дай! – запротестовал Фингерти, рукавом вытирая молоко с подбородка.

– Я хочу, чтобы ты кое-что разузнал. Выясни, далеко ли до Ветродола. Нам с Колтоном лучше не попадаться никому на глаза.

Фингерти икнул.

– Тогда лучше сними с меня свои чары – если, конечно, не хочешь людей перепугать. А то они решат, что говорят с призраком.

Бетти закатила глаза. Она и не ожидала, что вот так раскомандуется, но в ее воображаемых похождениях главной целью всегда было приключение. А сейчас они просто хотели выжить.

– Да, конечно. Но Колтон пойдет с тобой невидимым. И рыболовный крючок прихватит.

Фингерти нахмурил брови.

Они нашли узкий каменный мост и укрылись под ним. Там никого не было, кроме нищенки, торгующей спичками, – она забралась сюда, чтобы пересчитать скудную прибыль.

– Вот, – сказала Бетти, доставая матрешек из складок одежды. Она повернула верхнюю часть самой большой куклы против часовой стрелки и сняла ее, стараясь, чтобы наружу не выпали ни обрывок колтонской куртки, ни ее собственный отгрызенный ноготь. Потом Бетти вынула пуговицу Фингерти и снова закрыла матрешку, аккуратно совместив обе половинки.

Став видимым, Фингерти заморгал и заозирался: Колтон и Бетти тут же пропали у него из виду. Однако он тут же заметно напрягся, когда Колтон приблизился и прошептал ему на ухо:

– Я до сих пор тут.