– Да, – упорствовала мисс Олвейс.

– Я не хочу быть Избранницей. Я не хочу становиться королевой. Да, было бы неплохо носить корону, рубить людям головы и есть торты каждый день, но это не та жизнь, о которой я мечтаю. – Я посмотрела на мисс Олвейс со всей возможной непреклонностью. – Я хочу жить с мамой. Я хочу домой.

– Нам не всегда дано выбирать свою судьбу, Айви, – заявила она, и, к моему глубочайшем потрясению, сквозь обычные непререкаемые интонации в её голосе послышалось сострадание. – Думаешь, я живу так, как мне бы хотелось? Тень забрала у меня всех – родителей, бабушку с дедушкой… мужа.

– У вас был муж?! Вы не ошиблись, дорогая? Я всегда считала вас чокнутой старой девой!

– Мы недолго прожили вместе, – мягко проговорила она. – После того как смерть унесла его, я поклялась остановить Тень любой ценой. Вот почему я стала Проводником Душ. Вот почему я шла по твоему следу в обоих мирах. – Она указала на тысячи серых лиц по берегам озера. – Посмотри на них, посмотри, как они страдают. Неужели ты сможешь просто повернуться и уйти? Даже не попытавшись помочь им?

Я не ответила. Конечно, я хотела помочь. Я хотела избавить их от страданий и отменить смертный приговор для всех, на кого легла Тень, – в том числе и для Амоса. Но чтобы спасти им жизнь, я должна была пожертвовать своим счастьем. И я сомневалась, что у меня хватит духу на такое.

В толпе поднялся ропот. Люди усомнились во мне. И правильно сделали. Мисс Олвейс наклонилась и заглянула мне в глаза:

– Иногда приходится отбросить то, что кажется желанным, ради того, что по-настоящему важно. Айви, неужели ты не понимаешь, что это важнее?

Я обвела глазами толпу. Обращённые ко мне лица. И вот тогда-то я наконец поняла, что я почувствовала в самом начале в настроении людей и чему не могла подобрать названия. Это был вера. Все эти люди пришли сюда в надежде на то, в чем у них не было и не могло быть твердой уверенности. Они явились в город, смели стражу Светоча Справедливости – и всё ради веры в лучшее. Они верили в меня, девочку, которую видели впервые в жизни, лишь потому, что им нужно было во что-то верить. Были ли их упования напрасны? Стоила ли их вера всех усилий? Оставался только один способ проверить. И как бы сильно мне ни хотелось вернуться к маме, я понимала, что мой долг – узнать правду вместе с ними.

Я прошла мимо мисс Олвейс к краю помоста. Спустилась по ступенькам. Опустилась на колени у кромки воды. Толпа умолкла, над озером повисла тишина. Я подняла глаза и огляделась. И от того, что я увидела, душа моя возликовала: на террасе, у Дворца Проспы, стояли мисс Фрост и Ребекка. Они добрались сюда! Они сумели. Я посмотрела на часы – до гибели Портала оставалось двадцать две минуты.

У меня мгновенно родился новый план: сейчас я быстренько исцелю королевство, а потом мы с Ребеккой бегом помчимся к Порталу и отправимся домой! Лучше не придумаешь! Я глубоко вдохнула. Посмотрела на лазурную воду. Вытянула перед собой руки ладонями вниз и погрузила их в озеро. Ладони коснулись поверхности и опустились ниже. Вода была ледяной.

Я держала руки в воде. Ждала. Надеялась. Молилась. Казалось, вся Проспа затаила дыхание. Ни звука не раздавалось вокруг. А потом я вдруг ощутила щекотку – она зародилась в кончиках пальцев и быстро распространилась вверх, к локтям. Словно заряд энергии заструился из-под воды, по поверхности разбежались круги. И вдруг цепочка у меня на шее сама собой лопнула. Алмаз Тик-так упал прямо в воду и пошёл ко дну. И тут озеро забурлило и засветилось – лазурную воду в нём вытеснила золотая, она сияла так ярко, что у меня заслезились глаза.

Толпа дружно ахнула. Мисс Олвейс внезапно оказалась рядом со мной.

– Началось! – крикнула она. – Началось!

Все радостно завопили в ответ. Я вытащила руки из воды. Озеро сияло как солнце. Я села на пятки и стала смотреть, как люди кинулись к насосам и налегли на рычаги. Мощные струи сверкающей жидкости цвета меда полились на толпу.

– Пейте! – велела мисс Олвейс. – Пейте воду, втирайте её в кожу – и исцелитесь!

Так они и делали. Глотали, захлёбываясь. Самозабвенно поливали свои серые тела. Мы с мисс Олвейс смотрели на всё это с помоста, и вот по берегам озера началось… Нет, ничего не началось. Серые лица оставались серыми. Никто не почувствовал себя хоть чуточку лучше. Сразу же над толпой поднялся сердитый и разочарованный ропот. Люди спрашивали друг друга, что за ерунда тут творится. Да, водичка очень красиво светится, но нисколько не смывает Тень. Я покосилась на часы. Осталось девятнадцать минут.

– Дайте целительной воде время! – крикнула мисс Олвейс. – Возможно, она действует не сразу!

Но я расслышала сомнения в её голосе, и от людей они тоже не укрылись.

– Это просто гнусный розыгрыш, вот что это такое! – крикнул какой-то мужчина.

– Я потратил сорок скреп, чтобы добраться сюда, – пожаловался другой, – и всё впустую!

– Избранница – самозванка! – раздался женский голос.

– А вот это чудовищно несправедливо! – крикнула я в ответ. – Я никогда и не утверждала, будто я Избранница!

Это был настоящий кошмар. Безнадёжное дело. Я посмотрела на мисс Олвейс. Она стояла вся бледная. Возможно, думала о том, как толпа разорвёт нас на куски, едва мы приблизимся к берегу. И тут сквозь возмущённые вопли пробился голос. Мальчишеский голос. Он кричал:

– Прошло! У меня прошло! Получилось!

Все одновременно повернулись на голос. Толпа расступилась, пропуская мальчика. И я увидела, что это Амос. Он почему-то показывал всем свою руку – ту, на которую перед этим нанес мою целебную мазь. Я бросилась по мосткам к берегу, и мисс Олвейс широким шагом устремилась за мной.

Когда мы подбежали к Амосу, люди вокруг него кричали от радости. И мы сразу увидели, что вызвало такой восторг. Когда Амос весь облился водой из насоса, ничего не изменилось. Сначала.

А потом он заметил, что с моим природным целебным средством на его предплечье что-то происходит. Вонючая мазь с шипением запузырилась. И впиталась в кожу как в губку. А кожа под ней на глазах сменила цвет с болезненно-серого на здоровый. Пятно нормальной кожи стало расти, расползаться во все стороны – и вскоре весь Амос сделался розовый и сияющий как младенец.

– Это мазь Айви помогла! – кричал он. – Айви – Избранница Двух Миров!

Амос подбежал ко мне и чмокнул в щёку. А потом стал раздавать склянки с мазью со своего лотка. Люди жадно хватали пузырьки с ярко-алым «Чудодейственным кремом Айви Покет».

– Сочетание твоего дурацкого лекарства и напитанной энергией воды высвободило целебные силы, – пробормотала мисс Олвейс. – Невероятно!

– На самом деле, дорогая, удивляться тут нечему, – заметила я. – О моих природных снадобьях ходят легенды.

– Не волнуйтесь! – кричал Амос. – Мы приготовим огромную бочку этой мази, много бочек, если понадобится! Избранница настоящая!

Толпа оглушительно взревела: вначале рёв раздался в ближних рядах и затем раскатился по всей площади. Мисс Олвейс оттащила меня назад на мостки.