экономические и моральные аспекты агломерации. Это находило отражение в его политике: «Я не видел никаких оснований, — писал он, — позволять собственникам земли наживаться за счет увеличения ее стоимости, вызванного ростом экономики и развитием инфраструктуры, которые оплачивались из общественных фондов»[141].

Такой подход представляется наименее искажающим экономическую действительность. Если устанавливать дополнительные налоги на проживающих в метрополисе, то почему не использовать средства от этих налогов для сокращения налогов на компании, работающие в депрессивных городах, и затем давать рынку и компаниям самим решать, где кому быть? Это, однако, не решает проблему координации, и причина здесь та же: рынок действует в сторону сохранения уже возникших кластеров, но не создает их. Информация о том, что компании, которые разместят свой бизнес в депрессивном городе, будут платить сниженные налоги, никак не помогает компании, которая могла бы стать первой, узнать, какие именно компании отправятся туда, в какие именно районы и когда именно. У мэров по-прежнему не будет никаких альтернатив, кроме привлечения в свои города мегакомпаний. Но аукцион мегакомпаний будет иметь теперь еще одну особенность. Поскольку это фискальное преимущество получат все депрессивные города, у компаний сохранится прежний стимул конкурировать друг с другом на подобном аукционе. Как и прежде, победитель получит вознаграждение, равное экономической ценности его присутствия в городе для городских властей, но теперь он получит еще и бонус в виде налоговой субсидии. Итак, что тут можно было бы сделать?

Премия первопроходца

Депрессивным городам необходимо привлекать компании, которые окажутся достаточно динамичными, чтобы с их появлением в регионе начинал складываться новый кластер. Но таких первопроходцев немного: если вслед за ними не приходят другие компании, они обычно разоряются. И даже если другие компании все же приходят, первопроходец находится в менее выгодном положении чем все приходящие позже. Когда первопроходцы ищут необходимые им квалифицированные кадры, они чаще всего их не находят. Как местные жители могут иметь профессии, необходимые новой компании, если здесь не было компаний, которым они были нужны? Значит первопроходцу придется доставлять квалифицированных работников из других мест, чтобы они могли постепенно обучить местные кадры, что чаще всего обходится недешево. Но уже следующей компании, которая решит разместить свой бизнес в том же городе, будет легче найти необходимые кадры — она сможет переманить к себе некоторых работников, обученных первой компанией. Как следствие, затраты второй компании на организацию местного бизнеса окажутся ниже, чем у первой, что позволит ей получить более высокую прибыль на капитал.

Другими словами, компании-создатели кластеров оказываются в ситуации, которую можно было бы назвать проклятием первопроходца. Это касается именно географических кластеров, потому что обычно мы говорим о преимуществах первопроходца, но при этом мы имеем в виду освоение новых рынков или создание новых технологий. Компания, оказавшаяся на рынке первой, закрепляет свои позиции раньше других, опираясь на лояльность клиентов своей торговой марке; создав какую-то технологию первой, компания может ее запатентовать (яркий пример — компания Apple с ее многочисленными патентами). Однако если компания оказывается пионером нового кластера и собирается продавать продукцию на уже сложившемся рынке с использованием уже существующей технологии, такая компания несет затраты, которых другие компании, входящие в кластер позднее, могут избежать.

Но в случае депрессивного города компания, формирующая кластер, выполняет важную социальную функцию. Что же можно тут сделать? Раз действия первопроходца ценны для общества, создаваемое им общественное благо должно компенсироваться из общественных средств. Сам принцип вопросов не вызывает, но его осуществление требует участия специализированных государственных институтов. Как же организовать это наиболее правильно?

Банки развития

Одно дело выделять средства на социально значимые цели и совсем другое — тратить их эффективно. Институты, которые используют государственные средства для инвестиций в частные предприятия, называются банками развития. Их задача — вкладывать средства в частный сектор для достижения тех или иных общественных целей. Такие учреждения есть во всех крупных странах. В Европейском союзе имеется гигантский Европейский инвестиционный банк; аналогичные институты есть в Японии и Китае. Банк развития, уставной задачей которого является целенаправленная работа по возрождению провинциальных городов, может быть адекватным механизмом канализации поступлений от новых налогов, которыми будут облагаться метрополисы. Но одни банки развития добиваются феноменальных результатов, другие вырождаются в коррупционные схемы: здесь все определяется четкой постановкой уставных целей, строгим соблюдением этических стандартов и наличием мотивированного персонала, разделяющего цели организации и работающего под реалистично организованным контролем. Слово «реалистичный» является здесь ключевым. Инвестиции в формирование кластеров — это рискованный и долгосрочный бизнес; часто должны пройти годы, прежде чем будет понятно, насколько успешным оказался инвестиционный проект, и многим таким проектам не суждено осуществиться. Если у политиков и общественности, которым должен быть подотчетен такой банк, не будет ясного понимания всех этих аспектов, он окажется слишком осторожным в своих действиях, чтобы быть эффективным. Банк развития, стремящийся оживить депрессивный город путем кредитования экономических отраслей, способных сделать местную рабочую силу высокопроизводительной, должен принимать смелые решения, быть хорошо осведомленным и нацеленным на успех. Как и при использовании механизмов венчурного капитала, его сотрудникам придется иногда активно включаться в текущее управление бизнесом, а в иных случаях даже весьма целеустремленному сотруднику, отдавшему какому-то проекту несколько лет жизни, приходится все же признать, что он не имеет перспектив. Деятельность такого банка можно оценивать только по состоянию его портфеля в целом, и только в долгосрочном плане[142]. И все равно, даже учитывая, что традиционные финансовые рынки (о которых шла речь в ) плохо приспособлены для такой деятельности, при наличии хороших кадров все это стоит делать.

Подготовка среды для частных компаний: экономические зоны

Компании-первопроходцы появятся в городе только в том случае, если в нем создана площадка, подходящая для их бизнеса. Компании не сложно купить заброшенное здание и переоборудовать его под свои нужды, но экономическая зона — это специализированное пространство и инфраструктура, обычно необходимая для функционирования кластера. Многим предприятиям удобнее работать по соседству друг с другом. В городе, лишившемся своего прежнего кластера, часто остается район с заброшенными производственными зданиями. Можно оплатить за счет государства работу организации, которая приведет этот район в порядок и возьмется за управление новой экономической зоной.

Ключевой вопрос для таких управляющих организаций — цена земли. Когда такая организация появляется на рынке, цена заброшенных земельных участков сразу возрастает. Это связано не только с конкуренцией покупателей, но и с появлением перспективы образования кластера. Очевидно, что, поскольку такой рост цены земли вызван деятельностью управляющей организации, экономический результат такого удорожания должен доставаться именно ей, а не собственнику земли. В Великобритании этот принцип был закреплен