Сходя с ума от одиночества и отчаяния, проведя, не вставая, несколько дней в постели, измученная и обессиленная, я наконец решилась. Сняла телефонную трубку и позвонила единственному человеку, который, я знала, искренне любил меня когда-то. Моей бывшей лучшей подруге. Анита очень удивилась, услышав мой голос. Мы с ней изредка – очень изредка – переписывались, но вот так, вживую до той ночи не разговаривали ни разу.

– Анита? Привет, дорогая. Это я, Круэлла.

– Круэлла? Здравствуй. Как ты?

– Плохо, Анита. Я хотела спросить, не согласишься ли ты встретиться со мной. Есть много всякого, о чём я могу сказать тебе только. Я о многом жалею и хотела бы... Одним словом, мне очень хочется увидеть тебя и Пэдди.

– Э... мне кажется, это не очень хорошая за-думка – встретиться. Между нами всё прошло... Ну, сама знаешь как. Так что встретиться... Не знаю. Тем более Пэдди...

– Анита, прошу тебя. В конце концов, Пэдди – моя собака, если уж на то пошло. Мне её папа на день рождения подарил. А ты... Неужели ты откажешь мне в одной короткой встрече, не дашь мне возможность сказать тебе о том, как я сожалею о... Да обо всём я сожалею, если честно.

Повисла пауза, потом я услышала в трубке вздох и слова:

– Конечно, не откажу, Круэлла. Давай встретимся в кафе «Парк». Знаешь, где это?

– Найду. А Пэдди ты с собой приведёшь?

– Да, Круэлла. Она будет со мной.

– Спасибо, Анита. Ты просто не представляешь, как много значит для меня эта встреча.

– Не стоит благодарности. Ты знаешь, Круэлла... – Она немного помолчала. – Я очень рада, что ты позвонила. Я скучала по тебе.

– Ах, Анита, а уж как я по тебе скучала... – И я поспешила повесить трубку, не хотела, чтобы Анита услышала, как я рыдаю. Сказать по правде, я никак не ожидала услышать, что Анита тоже по мне скучала.

Этот разговор настолько взволновал меня, что я всю ночь не могла уснуть, всё бродила по пустынным скрипучим коридорам старого дома. Я не могла ни есть, ни спать, ничего не могла, кроме как сожалеть о тех ошибках, которые совершила. Анита была права. Мой папа был прав. Я сама себя загнала в угол, совершая один неправильный выбор за другим. Но всё изменится, как только я увижусь с Анитой. Всё снова станет как встарь, и моя жизнь вернётся ко мне. И моя лучшая подруга вернётся тоже.

Я ужасно нервничала в то утро, когда собиралась на встречу с Анитой. У меня даже что-то вроде истерики началось, когда я начала выбирать, что мне надеть. Я очень хотела выглядеть безупречно. Правильно выглядеть. Перебрав всё, что у меня было в шкафу, разбросав свои наряды по кровати и всему полу, я наконец остановилась на маленьком чёрном платье.

Да, это было единственно правильное решение. Именно чёрное платье и никакое другое не подходило для сегодняшней встречи, ни одно. Оно напоминало о прежней Круэлле, которую мне хотелось как можно скорее забыть? Да. Но при этом я не могла отказаться от привычных мне вещей, без них я чувствовала бы себя голой. Буквально в последний момент я добавила к маленькому чёрному платью подаренное Джеком кольцо и папины нефритовые серьги. Надела всё это – и сразу почувствовала, что становлюсь самой собой. Что-то моментально переменилось в мне, особенно в ту же секунду, когда я надела нефритовые серьги и почувствовала знакомое покалывание в ухе. Это ощущение не проходило и даже усиливалось, пока я преодолевала километр за километром до самого Лондона.

Единственной вещью, которая осталась дома, была моя меховая шуба, я видеть её не могла. Шуба напоминала мне мою маму, и я опасалась, что она и Аните будет её напоминать, а этого мне не хотелось.

Довольно долго покружив по Лондону, я наконец нашла то маленькое кафе, оно оказалось именно на том месте, о котором говорила мне Анита. Стоит заметить, что здесь, в Лондоне, я сразу стала чувствовать себя намного лучше, увереннее. Мне легко дышалось и легко думалось. Я словно ожила после долгой спячки и была очень довольна уже тем, что совершила эту поездку, независимо от того, чем она закончится. Не знаю почему, но мне показалось, что я стала решительнее... смелее, что ли, надев чёрное платье, нефритовые серьги и кольцо. А впрочем, это Лондон на меня так подействовал или ожидание скорой встречи с Анитой и, конечно же, с Пэдди, которую я нежно поцелую в её чёрный блестящий нос. Я ничего не загадывала наперёд, я просто была счастлива вновь оказаться здесь, в огромном шумном городе, где вновь почувствовала себя прежней. Самой собой почувствовала себя.

Я припарковала машину неподалёку от кафе, за углом, и остаток пути прошла пешком. Завернув за угол, я сразу увидела их – раньше, чем они увидели меня. Анита грелась на солнышке в своём лёгком миленьком сарафанчике, на столике перед нею стояла чашка кофе, а возле её ног дремала, свернувшись калачиком, Пэдди. За эти годы она превратилась во взрослую прекрасную собаку с длинной тонкой мордой. На шее Пердиты был надет синий ошейник с блестящей золотой биркой. Было видно, что Анита очень хорошо о ней заботится – в этом, впрочем, я и так никогда не сомневалась, ни секунды. Не знаю, сколько времени я простояла на месте, наблюдая за ними и завидуя – ужасно завидуя! – их счастью. Вот, просто сидят себе на солнышке, и обе довольны жизнью, никуда не спешат и ни о чём не тревожатся. Анита даже от книжки своей не отрывалась, чтобы посмотреть, не иду ли я, или на часы взглянуть. Беззаботная, счастливая... Рядом с ней я, наверное, выглядела настоящим монстром – слишком длинная, слишком тощая, слишком грустная и слишком злая, чтобы считаться существом с той же планеты, что и они.

Я так давно не видела их обеих, мне так много хотелось сказать Аните, за многое извиниться. Во всяком случае, именно так в тот момент я думала.

Когда я приблизилась к их столику, Пэдди открыла глаза, и на мгновение мне показалось, что она узнала меня.

– Круэлла! – Анита встала, чтобы поздороваться со мной, но при этом сделала шаг вперёд, прикрывая собой Пэдди и не давая мне наклониться к собаке.

– Привет, Анита, – сказала я.

Анита посмотрела вниз и попыталась выманить Пэдди у себя из-за спины.

– Пэдди, выходи, поздоровайся. Это Круэлла. Ты помнишь её? Ну же, давай.

Пэдди высунула свою голову из-за ног Аниты, недоверчиво посмотрела на меня, но поздороваться ко мне не подошла, не захотела. Честно признаюсь, что в тот момент я была буквально раздавлена. Все мои представления, все мои надежды на эту встречу рушились у меня на глазах.

– Прости, Круэлла, это что-то совсем на неё не похоже. Но я уверена, что как только Пэдди узнает тебя получше, она станет теплее к тебе относиться.

Милая Анита. Она всегда старалась пощадить мои чувства. Впрочем, возможно, Анита была права, и Пэдди действительно вспомнит меня.

– Ах, Пэдди, Пэдди. Мне очень жаль, что ты меня не помнишь. А ведь ты, знаешь ли, была когда-то моей собакой, – сказала я. Разумеется, Пэдди не могла понять моих слов, но я и произносила-то их не для неё, а для Аниты.