этом зловещей, словно принадлежала совершенно другому мужчине, а не доброму, такому положительному Джеймсу.

— Открывай глаза, — голос его тоже стал будто ниже, грубее. — Господин начальник полиции.

Господин Фламберт повиновался с такой быстротой, что Сенера даже поразилась. Маленькой девочкой она наблюдала за тем, как работал некромант в их похоронном бюро, и поднимать мертвецов, как он говорил, было далеко не самой простой задачей. Частенько он засиживался до тёмной ночи, разговаривая с излишне болтливыми мертвецами. Задавая кому-то вопросы, частенько вынужден был выискивать ответы в полунамеках.

Но теперь Сенера осознала, что проблема была не в том, насколько вредны и непослушны обычно мертвецы, а в том, насколько слабым был мужчина. Потому что господин Фламберт, кажется, даже пошевелиться не мог против воли Джеймса. Хортон держал его крепко, как…

Как демон.

И вправду, знакомый некромант Сенеры был человеком. А Джеймс, демон-полукровка, кажется, вспомнил о том, как поступали его далекие предки, а сейчас, глядя в глаза давно уже мертвому господину Фламберту, в коварной ледяной улыбке прятал все на свете угрозы, которые только могла допустить человеческая фантазия.

Сенера невольно залюбовалась Джеймсом. Хортон казался ей просто приятным молодым человеком, немного бестолковым, и она, право слово, была готова отвечать взаимностью на его знаки внимания, но она никогда не чувствовала в нём этой скрытой силы. Какая-то другая, тёмная сторона её натуры тянулась к этому новому проявлению Джеймса, может быть, в надежде, что он сможет помочь ей, если вдруг понадобится, остановить льды, замораживающие сердце. Ведь кто, если не демон, быстро разожжет огонь, заставит кровь кипеть в жилах?

— Хортон! — прохрипел господин Фламберт, выдавая первой же фразой своё знакомство с Джеймсом. — Ты! Ты должен быть мертв!

Кажется, начальник полиции даже не знал, что он сам уже не жилец.

— Мерзкий журналист, — с трудом проговорил мужчина. — Перестань совать нос не в своё дело! Не то проснёшься в гробу и будешь царапать крышку изнутри!

— Я могу это тебе устроить. — сообщил Джеймс будничным тоном. — Я заставлю тебя страдать даже после смерти. Не знаешь? Демоны-некроманты задерживают дух в теле, и тело рвется на свободу, без конца бьётся о крышку гроба… Как жаль, что человек, раз за разом умирая, так и не понимает, что на самом деле его тело медленно разлагается… Увы, ты слишком свежий, чтобы осознать свою смерть, и сознание твоё далеко не ушло. Тем же лучшие. Такие хорошо годятся для опытов.

— Для опытов? — взвизгнул Фламберт. — Ах ты ж, мерзкий мальчишка! Ты проник в мой дом? Только я прилег спать после кружки чая!..

Он попытался встать, всё ещё не понимая, то давно уже мертв, но Джеймс остановил его уверенным движением руки.

— Лежать, — велел он. — Терпеть не могу, когда трупы бегают. Тогда от них столько неприятностей.

Господин Фламберт хотел было запротестовать и заявить, что он живее всех живых, но, казалось, только сейчас осознал, о чём вообще говорил Джеймс. Он застыл, ошеломлённо прислушиваясь к собственному телу, покрутил головой и ошеломлённо поднял руку.

— Верни на место, — велел Джеймс, и как бы ни хотел сопротивляться полицейский, он в ту же секунду исполнил приказ и теперь лежал ровно-ровно, как раз так, как предполагалось перед укладыванием в гроб. — Я бы спросил, будешь ли ты говорить, но мне, к счастью, и так известно, что отказать ты мне не сможешь. Потому предпочитаю обойтись без глупых вопросов… Итак, к твоему сведению, я жив и здоров. Благодаря одной прекрасной леди, — он покосился на Сенеру, — Варген Дэвой так ничего и не смог со мною поделать. Теперь он находится в тюрьме, его работнички куда-то подевались. Советник Элсон нынче отбывает справедливое наказание… А ты… — губы Хортона изогнулись в очередной неискренней улыбке. — А ты умер, господин начальник полиции.

Фламберт хотел, очевидно, дёрнуться, силой воли заставить себя сесть и доказать премерзкому журналисту, что он всё ещё руководит своим телом, но, к его огромному сожалению, эта попытка не увенчалась успехом.

— Следующая плохая новость полагает в том, — продолжил Джеймс, — что я не только наглый журналист… и даже не просто сыночек богатых родителей, которые наверняка прикопали бы и тебя, и всё ваше змеиное гнездо. Я ещё и некромант.

Очередная попытка встать опять-таки закончилась уверенным провалом, и Фламберт наконец-то притих.

— Я бы мог предложить тебе сделку, — продолжил Джеймс, откровенно издеваясь над теми крохами сознания, что ещё теплились в мёртвом теле, — но не вижу в этом смысла. Итак, начнём с дел насущных: где твоё завещание?

Господин Фламберт, кривясь и шипя от раздражения, ткнул рукой в направлении ближайшего шкафа.

— В тайнике, — он кусал губы, пытаясь задержать слова, рвавшиеся на свободу. — В тумбочке есть второе дно, на нём заклинание парализующее, чтобы никто, кроме моего юриста, которому я сообщил о том, что оно там, не удалось открыть.

— Будем делать доброе дело? — изогнул брови Джеймс, обращаясь к Сенере. — Вытащим его оттуда? Или просто скажем жене?

Сенера вспомнила о том, что госпожа Фламберт вообще не собиралась им платить, и уверенно произнесла:

— Просто скажем.

— Вот и замечательно. Господин Фламберт, — Джеймс усмехнулся, — как умер-то?

Умершие обычно не знали причины своей смерти. За редким исключением они даже не понимали, что с ними случилось. Вот и господин Фламберт задумался, вспоминая последние свои часы в сознании.

— Ко мне в гости, — прошептал он, — пришел Карл Рибери, мой заместитель. Он принес с собой коньяк, мы выпили немного… — голос оживленца стал несколько задумчивым. — А потом я лёг спать…

— И не проснулся, — подытожил Джеймс. — Яд, однозначно. Судя по некрозу тканей лица и по характерному цвету колдовской сетки, яд достаточно примитивный. Господин Рибери прекрасно знал, что заниматься этим делом никто не будет, если он скажет, что причины смерти естественные. О чём вы за коньяком говорили? Или до этого?

— Рибери пришёл поговорить насчет Варгена, — заговорил вновь Фламберт. — Это был его знакомый. Через него шел весь контакт. Я только…

— Довольно, — прервал его Джеймс.

Он поднял на Сенеру серьёзный взгляд и покачал головой.

— Мне всё понятно, — со вздохом промолвил он. — Господин Рибери у нас по уши во всём этом. И он, я полагаю, сможет вывести нас на Варгена.

— Но зачем ему было убивать начальство?

— Сенера, — Джеймс усмехнулся. — Ты ничего не чувствуешь?

— А что я должна чувствовать? — удивилась Сенера.

— Господин Фламберт, — Джеймс повернулся к мертвецу. — Сколько вы дней уже мертвый?

Хотя мужчина явно не понимал, что он в самом деле покойник, он нехотя ответил:

— Три дня.

— Скажи, Сенера, как выглядят мертвецы, которые уже три дня как мертвые, а родственники расположили