Мужики одобрительно загоготали:

— Танька, а слабо тебе его снять?

— Мне слабо? — Тетка оторвалась от юноши, приподняла его подбородок. — Пойдешь со мной? Не пожалеешь!

Зоя обмерла от дикого ужаса, вдруг ее охватившего. Она видела, как побелел и напрягся певец, еще не до конца вернувшийся в реальный мир, каким беспомощным и детским стало его лицо. Неудержимый порыв — защитить, оградить, прикрыть этого мальчика — сорвал Зою с места. Не извинившись, она перескочила через вытянутые ноги Иоганна, запнулась, на секунду притормозила, уцепившись за столешницу, чтобы удержать равновесие, и, ничего не видя вокруг от страха за паренька, ринулась на площадку.

Она почти добежала, почти ухватила за рукав ближнего пузана, как вдруг сильные нежные руки перехватили ее, приподняв, и остановили стремительное движение.

— Что вы, куда? — ласково шепнул Карелин. — Посмотрите, все в порядке.

И Зоя сразу увидела, что вокруг певца роится дюжая охрана, двое оттаскивают упирающуюся и все еще что-то орущую тетку, остальные молча и умело теснят зажатых мощными тисками плеч мужиков.

Певца на площадке уже не было.

— Ох, — смутилась Зоя, осознав полную нелепицу своих действий, — простите. Просто я за мальчика перепугалась.

— Это я виноват, — опустил голову хозяин «Ладушек». — Конечно, не надо было его уговаривать здесь петь. Первый раз — и такая пакость… А вы, оказывается, храбрая, — улыбнулся он Зое, по-прежнему не выпуская ее из объятий. — Единственная из всего зала!

— Да нет, я вообще — жуткая трусиха, — стала оправдываться Зоя, — сама не знаю, что на меня нашло.

Подскочила встревоженная Рита, подтянулись решившие проявить солидарность и мужественность немцы. Теперь гости со всех столиков с любопытством наблюдали за их группой, ожидая нового поворота развлекательного сюжета. Карелин сделал какой-то незаметный жест администратору, и тут же полилась музыка, нежная, обволакивающая. Вместе с первыми аккордами стал медленно тускнеть яркий верхний свет.

— Можно вас? — Не дожидаясь ответа, Карелин развернул Зою к себе и властно повел в танце, удаляясь от застывшей группы.

Иоганн тут же по-хозяйски облапил Риту, уводя ее к противоположному краю площадки. Оставшийся не у дел Отто обиженно застыл, но, немедленно ухватив глазами ближний столик, за которым скучали две молодые девицы, резво подскочил к одной из них и через секунду плавно закружился с нею. От столиков к центру потянулись другие пары, и вскоре дощатый пятачок заполнился до отказа.

Карелин вдруг сделал особенно резкий разворот и, прижав Зоину талию к себе, чтобы не дать женщине потерять равновесие, оказался вместе с партнершей за одной из бревенчатых кабинок. Открыл едва различимую дверь и так же в танце вплыл вместе с Зоей внутрь небольшого помещения.

— Мне показалось, вам надо немного перевести дух, — улыбнулся он женщине, бережно усаживая ее в мягкое кожаное кресло. — Это мой наблюдательный пункт. Здесь нас никто не побеспокоит.

Зоя оглядела небольшую комнату. Два кресла, стеклянный круглый столик, плоская панель телевизора, разбитая на множество равных прямоугольников. В прямоугольниках шла своя жизнь. Один показывал подъезжающие к ресторану автомобили, второй демонстрировал стойку портье и холл, на третьем кружились в танце пары.

— Зоя, — снова улыбнулся хозяин и тут же осекся, поправившись: — Извините, Рита, мне почему-то все время хочется назвать вас именем вашей подруги. Это, наверное, потому, что, когда я вас только что увидел, отчего-то решил, что вы — Зоя. Так и приклеилось. Не обижайтесь, пожалуйста.

— Я не обижаюсь, — отозвалась женщина. И вдруг, совершенно неожиданно для себя самой, спросила: — А вы меня не помните?

— Я? Вас? — Карелин явно смешался. — А мы разве когда-нибудь встречались? Не может быть, я бы не забыл…

— Давно, — Зоя мысленно отругала себя последними словами за этот дурацкий вопрос, — в другой жизни. И я тогда была совсем другой. Сама бы себя сейчас не узнала.

— Что вы имеете в виду? — заинтересовался мужчина.

— Вы о переселении душ слышали? — нашлась Зоя. — Так это я так неудачно пошутила.

— А, — расслабился хозяин, — а я ведь на полном серьезе стал соображать: где, что, когда. Нет, Рита, я, конечно, намного старше вас, но еще не полный склеротик. Такую женщину, однажды встретив, не забудешь.

— Проводите меня, — поднялась Зоя, — нам с подругой уже домой пора.

— Ну уж нет! — вскочил Карелин. — Я же вам обещал сюрприз! Тем более что как хозяин заведения я должен возместить моральный ущерб. Да и мои немецкие партнеры мне не простят, если дамы так быстро их покинут. Пощадите, не дайте погибнуть международному проекту! — И он дурашливо бухнулся на одно колено, преграждая Зое путь.

— Ладно, — засмеялась женщина, — пойдемте пробовать ваш сюрприз!

* * *

— Сюрприз?

— Да, солнце мое, — Лев Давыдович Черный в торжественном темно-синем костюме с белой атласной бабочкой вытянулся перед Ритой. — Потанцуем?

— Разве тут танцуют? — удивилась та.

— А разве нет? — увлекая ее крепкой рукой в такт легкой музыке, довольно выговорил мужчина.

— Лева, я не хочу. — Рита попыталась высвободиться из властного захвата и приостановилась.

— А сюрприз хочешь? — снова закружил ее Лева.

— Нет, сюрпризов тем более не хочу. — Женщина решительно сбросила навязчивую руку. — Я не люблю сюрпризы.

— Давно? — ухмыльнулся Лева.

— Давно. Всю жизнь.

— Нынешнюю или прошлую?

— Что ты имеешь в виду? — Рита взглянула на него исподлобья, ощутив мгновенный внутренний неуют, острый и тоскливый.

— Мадам. — Черный изогнулся в шутливом поклоне. — Раз вы не хотите танцевать, может быть, пожалуете меня минутой вашего внимания? Вопрос того стоит.

— Нет, — отрезала Рита. — Не хочу. Я домой хочу. Устала. Скажи лучше, Маргариту не видно?

— Ты хотела сказать, Зою? — невинно воззрился на нее Лева. — Нет, не вижу. А Маргариту я тебе сейчас покажу.

Он одним движением развернул женщину к колонне, отделанной зеркальными плитами.

— Вот она, Маргарита Сергеевна Рюмина, в замужестве Распопова.

— Ты… откуда ты знаешь? — Рита почувствовала, как отяжелели руки и ноги, став непослушными и чужими.

— Я же говорю, сюрприз! — Лев Давыдович снова ухмыльнулся. — Сядем, поговорим?

Он отвел едва передвигающую ноги женщину в дальний угол, где за спинами плечистых охранников размещался укромный, стильно сервированный столик. Придвинул стул. Набулькал в высокий стакан минералки, вложил его в Ритину ладонь.

— Глотни, а то у тебя губы от жажды пересохли.

— Зачем? — выдавила Рита. — Зачем ты полез? Я же тебя просила, как человека… ты все испортил!