Кухарка чинно пила чай в компании служанок господина. Прежде чем Алекс сумел отговориться, бойкие девицы буквально силой усадили его за стол, налили чаю, а Смира сунула в руку медовый пирожок. Ожидая неизбежного подвоха, она откусила кусочек.

– Вкусно? – спросила кухарка.

– Очень, – была вынуждена признаться Александра.

– Пироги с медом у меня всегда хорошо получаются.

– Ты новости знаешь? – задала вопрос Тиули.

– Конечно, – Алекс чувствовала, что надо уходить, но уж больно вкусен был пирог, да и чай ароматный, с легкой приятной горчинкой. – И про женитьбу, и про Канаго-сегу…

– А про себя? – эффектно улыбнулась Пина, демонстрируя застарелый кариес.

– А что про меня? – насторожилась Александра.

Кухарка засмеялась, ставя чашку на стол.

– Самое главное не знаешь!

– Мирамо просил у господина твою голову! – выпалила Тиули.

Пирог колом встал в глотке. С немалым трудом протолкнув его в пищевод, Александра спросила:

– Это как?

– Прибить тебя хотел, – сурово пояснила Смира. – Да Гатомо побаивался. Ты же его раб. Вот разрешения и попросил.

– И что Гатомо?

– Спасибо нам скажи, – гордо выпятила немалую грудь Пина. – И Симаре…

– Да помолчи ты! – оборвала ее Тиули. – Если кого и благодарить, так это Сайо-ли. Она с Гатомо говорила.

– А если бы мы не сказали! Если бы не Симара… – затараторила Пина.

Александра взглянула на кухарку. Женщина махнула рукой.

– Симара сказала Сайо-ли. И она попросила за тебя. Так что живи, Алекс, и помни, кому ты жизнью обязан!

Ошарашенная Александра кивала и прихлебывала остывший чай. Девушки еще что-то говорили, но ее мысли были совсем о другом.

«Вот не думала не гадала, что этот козел так раздурится. Ну, спасибо, зеленоглазка. Выходит, не зря я по карнизам, как кошка, лазила!» Механически поблагодарив девушек, она вышла из кухни, сжимая в руке половинку пирога. Погруженная в свои думы Александра едва не налетела лбом на створку ворот конюшни.

Выругавшись, она протянула удивленному конюху кусок пирога. Тот, не чинясь, слопал.

– Ты чего?

Александра кратко пересказала услышанное.

– Да, парень. Повезло тебе. Третий раз, можно сказать, родился.

– Это как? – не поняла Алекс.

– Первый раз – когда мать тебя, непутевого, родила, второй – когда тебя мужики в лесу нашли, – охотно пояснил конюх. – Сейчас – третий. Ты видел, как соратники мечами работают?

– Приходилось, – вздохнула Александра и поежилась. Пару раз ей пришлось наблюдать тренировки воинов Гатомо. Тяжелые деревянные клинки бабочками порхали в сильных руках, так что глаз едва успевал проследить за их движением. Тут никакое «дзю до» и «дзю после» не спасет.

– То, что Гатомо не отдал тебя старшему соратнику, – продолжал Андак, – вообще чудо. Не иначе могучий хранитель у тебя на Вечном Небе.

Алекс смогла только скромно опустить глаза и еще раз мысленно поблагодарить Асиону. Даже если она тут и ни при чем.

Однако лимит на чудеса сегодня на этом не закончился. Вечером прикатили господа. Александра привычно подхватила лошадей под уздцы. Слуги стали снимать с повозки сундуки, окованные медными полосами. Гатомо спешился и, поправив меч, нашел его глазами.

– Алекс!

Бросив поводья, она подбежала на зов господина. «На кого же он так похож?» – подумала она, кланяясь.

– Слушаю, мой господин Гатомо-сей.

– Ты поедешь с госпожой Сайо-ли в Канаго-сегу, – резко сказал он, усмехаясь.

– Как прикажите, мой господин.

«На Михалкова! Ну, того, который Никита!» – догадалась Александра, опуская глаза.

К рыцарю подошла Сайо и что-то прошептала на ухо. Тот повел носом.

«Только пониже и потолще. А так – вылитый Михалков, утомленный солнцем, блин».

– Иди, – резко проговорил господин, отворачиваясь.

Объяви он смертный приговор, Алекс удивилась бы гораздо меньше. Ехать в Канаго-сегу слугой этой соплячки! Ну ничего себе перспектива! «Зато будешь подальше от Мирамо и его бабахнутого сыночка», – услужливо подсказало благоразумие. На этот раз спорить с ним Александра не стала.

Шли дни. Внешне жизнь Алекс почти не изменилась. Она все так же трудилась на конюшне, кормила и поила лошадей, убирала денники. Даже получила несколько уроков верховой езды, не закончившихся печально только благодаря ее ловкости. Вот только отношение слуг к ней стало другим. Кухарка норовила получше накормить, парни хоть и сторонились по-прежнему, уже не смотрели как праведные троечники на завзятого ботана. Несколько раз пересеклись ее пути и с Мирамо. Старший соратник, видимо, успокоился и подчеркнуто не замечал простолюдина.

Но однажды вечером на конюшню заявился Чжанчол.

– С завтрашнего дня ты тут не работаешь, – сказал он ей. – Утром придешь на склад.

– Хорошо, почтенный Чжанчол.

Когда ключник ушел, огорченный конюх вздохнул.

– Жаль мне с тобой расставаться. Работаешь ты хорошо и лошадей любишь. Да только прав наш господин. Не место тебе здесь.

– Мирамо? – спросила Александра.

– Он самый.

– Да уж, страшный соратник.

– Это ты правильно сказал, – согласился мужик. – Вдвоем вам тут не ужиться. Рано или поздно убьет он тебя. Не могут благородные простых людей прощать. Не дано им.

Первым делом Чжанчол отправил Алекс в баню, выдав полный комплект чистой одежды.

– Тряпье свое принесешь, – напомнил ключник. – Нечего добру пропадать. Да мойся как следует! Работать в главной башне будешь. А то от тебя конюшней несет.

«И что я там буду делать?» – думала Александра, намыливая голову щелоком.

Все оказалось просто. Гатомо вознамерился перестроить третий этаж. Пока Сайо еще не уехала, Джихон и Алекс ломали перегородки между коридором и закутками для служанок. Именно такой – в опилках и пыли, застал ее приезд в замок отряда соратников сегуна.

Восемь всадников в доспехах с гербом и маленькая повозка, запряженная толстопузым осликом. Командир отряда прошел в кабинет рыцаря, немного погодя туда же вызвали Сайо. Плотники сочли за благо не мозолить глаза начальству и вместе с Симарой спрятались в комнате воспитанницы. Очень быстро девочка выскочила обратно.

– Ну что там, Сайо-ли? – не выдержав, спросила Симара. Александра и Джихон низко поклонились.

Глядя в никуда огромными зелеными глазами, девочка тихо проговорила:

– Завтра едем.

Воинов сегуна намыли в бане, накормили, напоили и уложили спать. В это время укладывались последние сундуки, Александра получила новую куртку, штаны и кожаные (!) сандалии. Кроме этого Чжанчол уже лично от себя подарил ей тупую бритву и вылезший помазок. Хлюпавшие носом служанки преподнесли вышитую нижнюю рубаху, явно раньше принадлежавшую самому Гатомо, а кухарка наложила полный узелок черствых пирогов. Конюх торопливо сунул нож в потертых кожаных ножнах.