Шарль сосредоточился и внезапно атаковал главного противника приемом, которому его обучил когда-то один испанец. Он прыгнул резко влево, а затем — сразу высоко и вперед, так что наносимый шпагой удар получился почти сверху вниз. И наконец достал верткого противника, не ожидавшего ничего подобного. Опасность такого приема заключалась в том, что в случае промаха времени на новую атаку у тебя не остается, а ты становишься полностью открытым для контрудара, но уже на земле.

Но в этот раз клинок д’Артаньяна пронзил насквозь правое плечо противника и застрял между ребер. Шарль едва не вывернул кисть, вовремя выпустив эфес, упал на бок, и тут же грянул выстрел. Раненый, однако, устоял на ногах, хотя и взвыл от боли. Правая рука его повисла плетью и выронила оружие, но левой рукой он крепко ухватился за вонзившийся клинок и со страшной руганью выдернул его из плеча!

В этот момент там, где стоял третий из нападавших, раздался громкий возглас, перешедший в хрип, и следом Шарль с облегчением услышал:

— Господин д’Артаньян, вы живы?

— Паскаль, чтоб тебя! Куда ты пропал? — заорал в ответ Шарль, вскакивая. И тут он наконец увидел перекошенное от боли лицо своего противника. Им оказался человек, которого мушкетер встретил тогда возле стройки театра Пале-Кардиналь, когда украли кота его преосвященства. — А, так вот вы кто, месье! — в бешенстве крикнул он и попытался схватить негодяя. Но, несмотря на рану, тот проявил недюжинную прыть и нырнул в спасительную темноту ближайшей подворотни.

— Я поймаю его, господин д’Артаньян! — кинулся на выручку Паскаль.

— Не стоит. Думаю, у них был продуман и план бегства. Ты его не найдешь, а сам запросто нарвешься на нож или пулю.

— Вы не ранены, месье?

— Нет. Но грязен, как последний нищий с моста Менял! Как теперь идти на встречу с Папашей Бурвилем?

— О, не беспокойтесь! Ему нет дела до внешнего вида посетителей…

— Ну, тогда идем. Или мы безнадежно опоздали?

— Да мы же почти пришли, месье. — И Паскаль указал на каменный дом в конце проулка.

— Хорошо. — Шарль подобрал свою шпагу, вытер клинок о плащ убитого им налетчика. — Надеюсь, наш визит окажется небесполезным…

К его глубокому разочарованию, увидеться с Папашей Бурвилем так и не удалось. Вместо него к ним вышел маленький щуплый клерк, весь какой-то бесцветный, даже безликий, и молча вручил Паскалю (!) сложенный вчетверо листок. В ответ капуцин также молча вложил в почти детскую лапку клерка тяжело звякнувший мешочек, и посланник исчез.

Мушкетер с монахом, немного обескураженные, вышли на улицу.

— И что там в записке? — хмуро спросил д’Артаньян.

Паскаль развернул листок, поднес к глазам, пошевелил губами и удивленно уставился на мушкетера.

— Нам предлагается посетить доходный дом на улице Святой Катарины и найти там человека по имени Поль Доре, который называет себя бастардом его преосвященства!

— Святые угодники! — присвистнул Шарль. — Так вот, значит, кто устроил всю заварушку с котом! А я уж собрался по всему Парижу искать котолюбивых дам!

— Но зачем?!

— Ясно же как божий день! Он собирается шантажировать кардинала и получить с него изрядный гешефт! Идем, Паскаль, мне не терпится познакомиться с этим пройдохой!..

Когда они скрылись за поворотом перекрестка, из тени дома напротив выступила тонкая фигурка, закутанная в плащ. Она посмотрела им вслед и тихо сказала:

— Ну вот, дорогая Сюзанна, ты и узнала тайну, за которую вполне можешь угодить в Бастилию… А можешь и сказочно разбогатеть!

И она легким шагом устремилась в ту же сторону, что и мушкетер с монахом.

Леди Карлайл, к своему удивлению и недовольству, оказалась в странном положении. Дважды она вывозила строптивого гвардейского лейтенанта в свет, и дважды он удирал. Сначала сбежал из отеля Рамбуйе, оставив Люси объясняться с маркизой. Да не просто сбежал, а прямо посреди поединка с достойным противником — принцем де Марсийаком. Маркиза поджала губы, назвала лейтенанта безумцем — и поди поспорь!..

Некрасивая история повторилась в салоне Нинон де Ланкло. Оттуда де Голль тоже умчался сломя голову, и Нинон, не привыкшая к подобным эскападам, выразилась в том смысле, что порой попадаются весьма странные молодые люди. Однако добродушная Нинон несколько минут спустя забыла про де Голля и всецело обратила внимание к своим многочисленным поклонникам. Зато герцог де Меркер оказался мнительным ревнивцем. Он вообразил, что невеста и гвардеец его преосвященства каким-то образом связаны. Именно герцог во всеуслышание назвал беглеца безумцем, и никто с ним особо спорить не стал. Молодежь тут же затеяла спор о природе безумия с привлечением пространных цитат из греческой и римской истории, но четверть часа спустя все опять вернулись к сплетням о кардинале. Тем дело и кончилось.

Но это только на первый взгляд! Люси кожей чувствовала, как переменилось к ней отношение. Еще немного, и этот красавец безнадежно загубит ее репутацию леди. В конце концов, если приводишь человека в приличное общество, значит, отвечаешь за его поведение. А благодаря его выходкам Люси из знатной гостьи быстро превращается в странную леди, которая откопала где-то не менее странного молодого человека и возит его с собой, как возила бы замужняя дама свою родственницу, безнадежную старую деву, пытаясь ее хоть за кого-то пристроить.

Такое превращение не только неприятно, но и опасно! Парижский свет может в один момент отвернуться от чудаковатой леди. Ведь слухи по столице разлетаются стремительно, и единственным салоном, где не откажутся хорошо принимать леди Карлайл, может остаться знаменитый «чердак» мадемуазель де Гурне. Но старушка принимает у себя лишь литераторов, у нее обсуждают книги, спорят на философские темы. Встретить там аристократа, который заинтересовал бы лорда Элфинстоуна, совершенно невозможно. К тому же пришлось бы из вежливости прочитать хоть что-то из творений мадемуазель де Гурне, а Люси, хорошо зная современный французский язык, не справилась бы с архаичными словечками и оборотами, которые очень любит писательница.

Был, правда, еще салон Шарлотты де Юрсен, виконтессы д'Ошо. Но та, дама в годах, собирала у себя старшее поколение парижских литераторов. Говорили, что она в давние времена успела побывать любовницей знаменитого поэта Малерба. Люси даже страшно было представить, что это за времена, и сколько же тогда виконтессе лет? Но, чтобы кардинал не подумал, будто она не исполняет уговора, Люси была готова поехать даже туда — в отель д’Ошо, на улицу Старых Августинцев. Хотя и без малейшей пользы для лорда Элфинстоуна.

Однако сначала нужно было отыскать непутевого де Голля, который, сбежав из салона Нинон де Ланкло, пропал бесследно.

Леди Карлайл уже укрепилась в подозрении, что действительно связалась с сумасшедшим. Осталось только разобраться, знают ли о безумии лейтенанта де Голля кардинал и отец Жозеф или бедняга спятил после того, как его преосвященство нанял Люси, чтобы возить своего гвардейца по парижским гостиным.